Караван остановился у городской стены Шомрома, и Иосиф молил Бога, чтобы купцы поскорее продали свои товары и снова двинулись в путь. Это был самарянский город, а самаряне могли легко убить иудея и его беременную жену. Потом Иосиф и Мария вместе с караваном пошли на юг до Сихема, другого богатого самарянского города, населенного необрезанными язычниками. Трудно было представить, что именно в этом городе находится колодец Иакова! Иосиф отряхнул пыль со своих ног, когда они покидали Самарию.

Караван прошел около Силома. Когда-то в нем находился ковчег завета[2]. Теперь это был новый город, возведенный на месте руин и разбитых алтарей. Иосиф и Мария отошли от каравана, чтобы помолиться в синагоге в Вефиле, потому что именно там Авраам принес жертву Богу, а Иаков увидел ангелов, поднимающихся и спускающихся по лестнице, ведущей на небо. Увидеть святой город Иерусалим и башни великого храма, сияющие в лучах заходящего солнца, они смогли только тогда, когда вошли в Раму.

— Потерпи еще один день, Мария, — просил Иосиф. Он был встревожен тем, что она стала быстрее уставать и хуже выглядела.

В Иерусалиме, как всегда, было шумно, когда Мария и Иосиф вошли в него. Иосиф натянул поводья, чтобы осел шел помедленнее, пока за ними наблюдала группа римских солдат. Впереди возвышались крепость, названная в честь Марка Антония, и храм с позолоченными карнизами и шпилями. Иосиф взял руку Марии и поцеловал ее.

— Пути Господни неисповедимы — я думал, Мессия родится на Сионе, в Святая Святых.

Они добрались до Вифлеема уже в потемках. Маленький городок, в котором в основном жили пастухи, теперь был переполнен людьми, выходцами из дома и рода Давидова, пришедшими в свой родной город для того, чтобы исполнить повеление кесаря. Очередь на регистрацию найти было нетрудно. Иосиф вместе с Марией стоял в ней до тех пор, пока не подошел его черед назвать свое имя и количество членов семьи.

— Иосиф из колена Иудина и моя жена Мария.

Римлянин поднял голову ровно настолько, чтобы заметить положение Марии. Он поставил галочку, отметив наличие ребенка, — лишний налог не помешает.

— Следующий! — нетерпеливо крикнул он, не удостоив их больше своим вниманием.

— О, Иосиф, — простонала Мария, обхватив руками живот, и наклонилась вперед.

— Я найду для нас комнату.

Он обнял жену и, поддерживая ее, помог ей сдвинуться с места. На каждом углу, критикуя декрет императора, толпились люди, такие же путешественники, как и они сами. Иосиф снова усадил Марию на осла, но каждый шаг животного только увеличивал ее муки, Иосиф видел это по ее глазам. Не раз он останавливался у дверей постоялых дворов только для того, чтобы услышать от хозяина один и тот же ответ:

— Мест нет. Проходите!

— Иосиф! — Мария склонилась к шее осла, она дышала с трудом. — О, Иосиф…

Никогда прежде он не видел в ее глазах такого панического страха, и это повергло его в ужас. Стараясь не упасть, Мария вцепилась в гриву осла. Иосиф быстро снял ее со спины животного и осторожно опустил на землю возле стены последней гостиницы. Он постучал в дверь.

— Пожалуйста! — сказал он, когда дверь отворил какой-то мужчина. — Пожалуйста, может, у вас найдется для нас комната? Моя жена рожает.

Мужчина посмотрел мимо Иосифа и скривился, когда увидел Марию.

— Здесь для вас нет комнаты. Идите прочь!

— Будьте милосердны! — Иосиф схватился за дверь, прежде чем мужчина успел захлопнуть ее. — Пожалуйста! Умоляю вас!

— Умоляй, сколько хочешь, — проворчал хозяин постоялого двора, — но от этого ничего не изменится! — он снова взглянул на Марию, и в его глазах мелькнуло сострадание. — Будь проклят римский пес, который заставил таких, как вы, тронуться в путь.

Он вытолкал Иосифа и захлопнул дверь. Послышался громкий стук — это хозяин закрыл дверь на засов, не собираясь впускать в свою гостиницу кого-либо еще.

Дрожа, Иосиф повернулся к Марии. Ее глаза стали огромными.

— О…

В ее голосе слышалась боль, она обхватила живот руками и вытянула вперед ноги. Иосиф бросился к ней и взял ее за руки.

— Держись. О, Мария, держись!

Боль отступила, и Мария взглянула на мужа. В ее глазах читался испуг, они были влажными от слез.

— Где бы мы с тобой ни находились, Он скоро родится.

О, Господи, помоги нам! Иосиф обмотал вокруг пояса поводья и поднял Марию на руки. Господи, укажи мне, куда нам идти!

— Господь поможет нам, Мария, — говорил он, неся жену на руках. — Он поможет нам.

Иосиф боролся с сомнениями, одолевавшими его. Мария застонала и вся напряглась. Страх охватил Иосифа. Отчаянно ища помощи, он огляделся вокруг.

Неподалеку, привалившись спиной к городской стене, сидела старуха, закутавшаяся в старое изношенное одеяло.

— Посмотри, там внизу есть пещеры, — из-под грязного одеяла показалась худая рука, костлявый палец указал куда-то вниз. — Зимой пастухи держат там свои стада, но сейчас они вывели скот на холмы.

— Да благословит тебя Господь!

Иосиф, неся Марию на руках, спустился с холма и пересек поляну. Вскоре он увидел вход в пещеру и направился к нему. Войдя в темную нишу, он сморщил нос — в пещере было сыро, пахло дымом и навозом. Вслед за ним в пещеру вошел осел и сразу направился к задней стене, где находилась кормушка для животных.

Мария снова напряглась и вскрикнула. Иосиф покраснел от стыда, когда увидел грязный пол пещеры. Это место, где должен родиться Мессия? Его глаза наполнились слезами. Здесь, Господи?

— Сейчас он родится, — произнесла Мария. — О, Иосиф, Иисус приближается.

Что он знал о том, как помочь роженице? Успеет ли он найти повивальную бабку? Хотя даже если бы у него было для этого время, где он смог бы найти ее, и что могло бы случиться с Марией в его отсутствие?

— Постой здесь минутку, — Иосиф поставил Марию на ноги. — Держись за эту перекладину, а я приготовлю для тебя место.

Он нашел вилы, разбросал в стойле около стены солому, затем вытащил из тюка, привязанного к спине осла, одеяло и застелил им солому. После этого он помог Марии лечь.

— Постарайся отдохнуть, пока я буду разжигать огонь и найду воды.

Растопку для костра и дрова Иосиф нашел рядом с входом в пещеру, а воду — в бочке возле кормушки. Он попробовал воду: на удивление она оказалась свежей.

Через несколько минут в ямке, выкопанной почти в центре пещеры, горел маленький костер. От многолетней копоти потолок почернел, пол был покрыт слоем затвердевшего навоза сотен животных, которые в течение многих лет укрывались здесь от стужи.

— Прости, Мария, — Иосиф встал на колени рядом с ее постелью, по его щекам, теряясь в бороде, текли слезы. — Прости, что я не смог найти для тебя лучшего места.

Она взяла его руку и прижала к своей щеке.

— Бог привел нас сюда.

Иосиф ощущал ее боль как свою собственную. Впервые в жизни он пожалел, что он всего лишь простой плотник и совершенно не разбирается в этих вопросах. Он просил у Бога мудрости помощи, молил, чтобы у Марии прекратились сильные боли, чтобы она благополучно родила ребенка. Мария медленно выдохнула, и Иосиф увидел, как на одеяле, на котором она лежала, появилось влажное пятно.

— Скажи, чем я могу помочь тебе!

— Ничем, — пальцы, сжимавшие его руку, немного расслабились. Пересиливая боль, Мария улыбнулась мужу. — Разве женщины не испытывают эти муки с тех самых пор, как Адам и Ева покинули Эдемский сад?

Она закрыла глаза; когда вслед за первой схваткой наступила вторая, ее пальцы снова сжали руку Иосифа. В промежутке между схватками Мария задышала часто и тяжело.

— Мама дала мне маленький мешочек соли, ножик из сланца, нитки и ткань. Они в тюке. Достань их, — попросила Мария мужа. Он нашел все, что она перечислила. — Мне понадобится вода, Иосиф.

— В бочке есть свежая вода. Я наполню мех.

— Положи его рядом со мной и выйди из пещеры.