Накинув шаль, Мария подошла к выходу и посмотрела на предрассветное небо. Ей показалось, что одна звезда горит ярче, чем все остальные. Луч света словно прорезал покров небес, освещая город Давидов. Не говорил ли пророк Иоиль, что когда родится Спаситель, Господь явит чудеса на небе и на земле?

Мария покрыла голову шалью.

— Господь Всевышний, Творец всех людей, Ты обитаешь на небе на недосягаемых высотах, Ты Бог Святой, я люблю Тебя, — она прижала руки к груди. — Я преклоняюсь пред Тобой. Нет подобного Тебе во всей вселенной, — Мария закрыла глаза, сердце ее исполнилось покоя и надежды. — Ты избрал меня, чтобы я стала матерью Твоего Сына. Твое Царство грядет. Через Него Ты будешь царствовать на земле так же, как и на небе, — она снова подняла глаза к звездам. — Благословенно имя Господне, и благословенно имя Сына Твоего, Иисуса.

Подул ветер, и Мария начала замерзать. Но она закуталась в шаль и, несмотря на холод, осталась стоять у входа в пещеру, вспоминая тот день, когда ангел Божий возвестил ей о грядущем рождении Сына Божьего. Она размышляла о сне Иосифа, о том, как он принял ее и чудесное Дитя, которое она носила. Мария думала о том, как римский император невольно повиновался воле Божьей, издав указ, заставивший Иосифа пойти в Вифлеем, чтобы исполнилось пророчество о месте рождения Мессии. Она думала о пастухах, услышавших от ангелов весть о рождении Спасителя.

И чем больше Мария думала об этих событиях, тем больше она понимала, что ее разум не в состоянии постичь всего того, что Бог намерен совершить и совершит через Своего Сына.

Мария перевела взгляд на окружающий ее пейзаж. На горе, возвышающейся над Вифлеемом, стоял дворец Ирода. Там жил земной царь, который так ревностно оберегал свою власть, что не остановился перед убийством своей жены Мариамны и двоих сыновей. Вздрогнув, Мария взглянула на освещенные окна громадного дворца. Казалось, они смотрели прямо на нее.

Почувствовав усталость, Мария отошла от входа в пещеру. Она должна отдохнуть, чтобы быть готовой к тому часу, когда Иисус снова захочет есть. Зевая, она вернулась к постели, сделанной Иосифом. Шуршание соломы разбудило его. Он начал было подниматься, но Мария остановила его, положив ему руку на плечо:

— Все хорошо. Спи.

Иосиф притянул жену к себе и подоткнул одеяло. Он спросил, тепло ли ей, и еще крепче прижал ее к себе.

А за стенами пещеры Божья стража стояла на часах, защищая Иосифа, Марию и Младенца от того, кто хотел Его погубить. Не найдя возможности проникнуть в скромное святилище, сатана в порыве ярости отошел прочь.

Я найду другой способ убить Того, Кто угрожает моему владычеству!

Его приспешники пришли сообщить ему, что с другого конца земли идут люди, которые хотят посмотреть на Царя, о рождении Которого им возвестила новая звезда.

Я отправлю их к Ироду, и тогда на земле исполнится моя воля. Зловещий смех разнесся в ночном воздухе, но Мария и Иосиф спали.

Только Иисус проснулся и слышал его.

Мария крепко прижимала к своей груди Иисуса, входя вместе с Иосифом во двор храма. Они пришли в Иерусалим для того, чтобы согласно иудейскому закону принести жертву за сына. Иосиф ходил от палатки к палатке, пока не нашел двух горлиц, которые, как он посчитал, вполне удовлетворят священника.

Разглядывая двух маленьких птичек, Иосиф с сожалением вздохнул:

— Если бы у меня были деньги на агнца…

Глубоко тронутая его заботой, Мария улыбнулась ему:

— Именно голубь принес Ною весть о том, что Бог остановил потоп.

Иосиф успокоился и обнял жену. Поднимаясь по ступенькам, они в благоговении смотрели на грандиозное здание храма, воздвигнутое Иродом. Глубокий и манящий звук шофара заставил их взглянуть наверх, где на террасах находились священники, дувшие в длинные бараньи рога. Мария трепетала при звуке этого инструмента. У нее перехватило дыхание. Толпы людей входили и выходили из дворов храма, гул тысячи голосов заполнял проходы. Блеяли овцы, ревели быки, мычали коровы. Кричали меновщики, звенели монеты, люди бранились и торговались.

— Думаешь, Бог не видит, как ты грабишь меня? — орал кто-то в ярости.

— Если не нравится, иди ищи, где тебе дадут больше!

— Пусть Господь рассудит нас!

Иосиф быстро провел Марию через эту кричащую толпу во двор женщин, где собирались матери с детьми. Оставив ее там с Иисусом, он пошел к священнику, чтобы отдать ему для жертвоприношения двух голубиц.

Среди женщин, державших на руках своих детей, ходил старец. Он останавливался около каждого ребенка, пристально вглядывался в его лицо, тихо благословлял счастливую мать и подходил к другой. Мария слышала, как одна женщина обратилась к нему, назвав его по имени. Это был Симеон. После короткого разговора с ней старец двинулся дальше. Мария почувствовала на себе его внимательный взгляд.

— Кто этот ребенок? — спросил он дрожащим старческим голосом.

— Его зовут Иисус, — Мария гордо приподняла своего Сына и оттянула край одеяльца, чтобы старик мог полюбоваться Им. Догадывался ли кто-нибудь, что она держит на руках Мессию? Она, простая крестьянка из Назарета?

— Иисус, — тихо повторил Симеон. — «Господь — спасение». Распространенное имя в Израиле, каждая благочестивая девушка хочет носить в своем чреве Того, Кто спасет Свой народ от грехов.

Сердце Марии учащенно забилось, когда она заглянула в потускневшие глаза почтенного старца. Он был почти слеп, однако ей показалось, что он внимательно вглядывается в лицо Младенца. Что-то побудило ее добавить:

— Не я давала Ему это имя. Он родился с ним.

Слегка нахмурившись, старец снова сосредоточенно посмотрел на ее Сына. Он наклонился к Ребенку, чтобы получше разглядеть Его. Мария улыбнулась, когда Иисус проснулся и потянулся. Лицо старца вспыхнуло.

— Можно, я подержу Его? — спросил он и протянул дрожащие руки.

После недолгого колебания Мария дала ему Иисуса. Она внимательно следила за Симеоном и очень обрадовалась, когда заметила, что старец все более и более приходил в волнение. Иисус потянулся и ухватился ручонкой за длинные белые пряди волос, свисавшие с висков старца. Симеон судорожно вздохнул и всхлипнул.

Мария, встревоженная, подошла к Симеону ближе, опасаясь, как бы тот не уронил ее Малыша. Старец поднял голову, и Мария затаила дыхание. Она сразу заметила произошедшие в нем перемены. Глаза старца не были больше подернуты мутной пеленой, они были ясными и светились радостью. Сердце Марии забилось с неистовой силой. Когда Иисус отпустил волосы Симеона, старец взял Его крошечную ладошку и поцеловал ее.

— Ныне отпускаешь раба Твоего, Владыко, по слову Твоему, с миром! Как Ты и обещал мне, я увидел спасение Твое, которое Ты уготовал пред лицом всех народов. Свет к просвещению язычников и славу народа Твоего Израиля! — Симеон улыбался и плакал, не спуская глаз с Иисуса, как если бы никак не мог насмотреться на него. — Господи, Господи…

— Мария? — тихо произнес Иосиф, останавливаясь рядом с ней.

— Все в порядке, — ответила она, не замечая слез, текущих по ее лицу. Вот, благочестивый старец, который живет при храме, признал ее Сына Мессией.

Симеон поднял голову и взглянул на Иосифа и Марию.

— Да хранит вас Господь и поможет вам направить это Чадо на пути Господни. Многие в Израиле отвергнут Его, и это будет их погибелью.

Слово отвергнут пронзило сердце Марии. Кто в Израиле отвергнет Мессию? Разве не все израильтяне страстно желали примирения человека с Богом? Священники и старейшины, конечно, с радостью примут Его. Сам первосвященник выйдет приветствовать Его.

Симеон не объяснил свои слова. Он снова взглянул на Иисуса.

— Но для многих других Он будет величайшей радостью.

Он вернул Иисуса Марии. Затем, к ее удивлению, он протянул обе руки и нежно сжал в ладонях ее лицо, как будто она была его любимой дочерью. На его лице появилось выражение скорби и сострадания.