Шатругна восхитился грандиозностью задачи, он почтительно склонился, хоть Друз этого и не любил.

— Да мой Император, я всё понял.

По уже сложившейся традиции, перед Триумфом Тиберия Британика, была выпущена книга "Аннексия Британии". Удивить римлян было уже трудно, но эта книга вызвала интерес необычностью подхода Тиберия Британика, даже не к войне, а к миру после неё. Ведь судя из рапортов, он заранее готовился именно к миру, война была лишь одним из инструментов этой подготовки. В тавернах не утихали споры ветеранов, кто более гениален — Друз, Тиберий, или Максим, но всех пока примиряла фигура Агриппы. Все трое птенцы гнезда его. Золотой век в любом случае уже наступил.

По новому, принятому в марте закону о ветеранах, отслужившие легионеры имели право на выбор — достаточно обширные земельные владения, или тоже вполне достаточная пенсия, выплачиваемая ежемесячно. Не удивительно, что многие ветераны предпочли пенсию. Становиться землевладельцами далеко не у всех было желание. Куда лучше с ежемесячно гарантированными богами в Риме оттягиваться, чем скотов выпасать где-то в Британии, или пережигать уголь Германии. Выгодно, конечно, но… Все люди разные, хватало и тех, и других. За последние пару лет, население Рима обновилось больше, чем на половину. Многих городских жителей поманили возможности новых земель, и особенно налоговые льготы, столь подробно освещаемые в Правде. Их место постепенно занимали ветераны героических легионов, отслужившие свой срок, и получившие пенсию вместо надела.

— Друз лучший!

— Максим лучший!

— Тиберий лучший!

До драк пока не доходило, по традиции чмырили лишь отставников Дейотарова.

На триумф своему любимому брату, Друз Германик отправил целую индийскую армию, вместе с сорока боевыми слонами. Подарок побратима раджи, который пожертвовал часть своего войска на благое дело — порадовать своего обожаемого Императора. Среди кельтов тоже нашлось не мало истинных кштариев, которые предпочли возможность быстрой смерти с мечом в руках, долгой жизни на лесоповале, или углежоге. Игры получились на славу. Германику было жаль слоников, жаль потерянного времени, даже этих отморозков было немного жаль, но приходилось терпеть и делать счастливую физиономию, при каждом восторженном вскрике толпы. Опять было огорожено Марсово поле, такие армии ни один амфитеатр вместить не мог. В окончание последнего дня Игр, Германик с удивлением понял, что в своих чуствах уже не одинок.

— Отмучились, Слава Марсу! Надеюсь, я в последний раз это видел.

Поздравил Гай Меценат своего друга Марка Агриппу.

— Тише, Гай. Я тебя услышу и на два тона ниже, остальным этого не надо…

Анриппа внушающе глянул на своего друга, и добавил шопотом.

— …И правда отмучились. Никогда бы не подумал…

В Хатре, Четвёртый Скифский задержался на неделю. Легат Третьего Гальского упросил Луция Антония поделиться опытом обращения с дробовиками. Присланный из Марцеллы-Германики специалист был обычным ремесленником, как стрелять он показал, а как на войне применять — сами решайте. Прислали конечно и новые уставы, но опыт, который уже был у Четвёртого Скифского дорогого стоил.

— Всё, что попросишь — верблюдов сколько хочешь, в лупанариях для твоих парней бесплатное обслуживание, ну чего ещё, Луций?

Как не торопился Луций Антоний, пришлось уступить. Ребята о его предложениях уже знают, эта хитрая сволочь специально пустила слухи, теперь обид будет…

— Ровно неделю. Мои центурионы как раз проинспектируют тот гарем, который ты тут конфисковал. Он ведь до сих пор здесь, правда Гай?

Договорились. Действительно успевали, недельку передохнуть будет только на пользу, тем более, что условия Четвёртому Скифскому создали для этого действительно сказочные. Пока легионы стреляли-отдыхали, в Хатру приехал Публий Квинтиллий Вар, он тоже решил на денёк задержаться. Путь его лежал в Сталинград, и хоть он очень торопился проскочить Кавказ до снегопадов, одним днём решил рискнуть. Луций его успокоил.

— Конной алой ты запросто успеешь. Дорога тихая, всех бандитов мы по пути сюда распугали, их остатки армяне сейчас отлавливают. Отдохни Публий, и ребятам дай, Гай Пелон всех угощает. Ведь правда, Гай?

После своего Триумфа Тиберий категорически отказался стать Принцепсом Сената, Максиму была твёрдо обещана свобода, и Агриипа оказался в неудобном положении.

— Луций, тебе придётся возглавить Сенат. Придётся, Луций!

Агриппе пришлось надавить, Луций Агенобарб было вскинулся, но протест выразить не успел.

— Хоть ты меня не доводи, как эти хреновы триумфаторы. Я ДОЛЖЕН быть в Сталинграде, а Рим оставить, кроме тебя, не на кого. Ты справишься, Луций Агенобарб.

Так в римском Сенате в очередной раз сменился Принцепс, удивления это ни у кого не вызвало, привыкли уже.

— Шестую когорту пытались аланы атаковать, под тысячу конных, и в степи застали…

Луций Антоний сделал паузу, будто внезапно о чём-то задумался, Друз не выдержал.

— И что?

— А все там и остались, вместе с лошадьми. Просто гора мяса. Половина парней блевала, а они у меня бывалые.

Луций Антоний довёл наконец свой Четвёртый Скифский до Марцеллы-Месопотамики, где уже изнывал от нетерпения командующий индийской армией. Друз призадумался над его рассказом — аланы отличные воины, и не приведи Марс им в таком соотношении попасться в поле всего одной когорте. Раньше, не преведи, до дробовиков… Действительно, как на оленей охотиться… Командарм ткнул пальцем в карту.

— Вот тут вы будете строить город. Назови его, как захочется. Это приказ.

Забегая вперёд расскажу, что обозлённый Луций Антоний приказ выполнил буквально, и долгие годы потом город в устье Инда так и назывался — Как Захочется. Он шёл, нет, буквально бежал воевать в Индии. ВОЕВАТЬ, а не строить. Ну что за несчастная у него судьба? Это было так обидно, что Луций чуть не плакал, но подчиниться он был вынужден.

Сразу после сезона дождей, тамильский раджа с невыговариваемым именем, как и договаривался с Друзом и Шатругной, ударил по мятежникам с юга, и осадил Амаравати. Хоть у него и был запас вулканова зелья, но торопиться со штурмом он не стал, действовал строго по согласованному графику.

— Мы пришли раньше на три недели. Пошарьтесь пока по окресностям, нам потребуется много слонов и носильщиков.

В ноябре римские легионы вышли к Тихому океану. Это сделал Девятнадцатый Германский, высадившись на острове Сингапур. Сопротивляться римлянам никто и не подумал, слухи об их устрашающей мощи уже разнеслись до самого Китая. Легат Девятнадцатого действовал по уже привычной и дважды опробованной схеме — всем покидающим остров компенсация, с остальных присяга. Лагерь поставили сразу на месте Форума будущего города, и начали продажу вымпелов. Индийский океан стал внутренним морем Рима, хоть пока и не плотно контролируемым. Маловато было пока фрегатов, ну да лиха беда начало.

Публий Квинтиллий Вар успел прибыть в Сталинград до снега. Агриппы ещё не было, тот должен был прибыть по льду с санным обозом, в курс дела, Вара вводил Гермоген.

— …первое с чего начали — это прокатный стан, чтобы настоящие рельсы делать, стальные и катанные. Реки тут по полгода замёрзшие, без железных дорог никуда. Отсюда их во все стороны и начнём укладывать. Вот я этим и занимаюсь, а военные вопросы мне не докладывают. Вроде всё тихо.

— Ладно, разберёмся. Лёд на Меотиде[6] ещё не скоро намёрзнет, время есть.

Вникал в дела Публий Вар с огромным удовольствем, перебирал чертежи, посещал стройплощадки, читал о достижениях науки, во всём был виден колоссальный прогресс. За полтора года его скитаний, все отрасли сделали такой широкий шаг вперёд, что это было удивительно даже Вару. Дёйствительно, Агриппа прав, ещё пару лет, и я отстал бы навсегда — нужно срочно нагонять. Публий Квинтиллий Вар что называется засучил рукава, и к приезду Агриппы был уже полностью в теме.