-Лех, иди сюда, — позвала кладоискателя, и когда поляк подошел, нажала на кирпич.

Что-то заскрипело, прям как в фильмах про клады, часть кладки отъехала в сторону и мы увидели приличное углубление, в котором стоял кожаный мешок.

-Матка Боска, неужели нашли, — прошептал поляк, вытаскивая мешок, развязать веревку у него не получалось, пальцы дрожали.

-Пошли в дом, — сказала я. — Разрежем веревку.

Я не могу объяснить, но никаких эмоций у меня не было.

Лех разрезал веревку, раскрыл мешок и отшатнулся, зажав рот рукой.

-Что это? — взвизгнул он, — Что это такое?

Заглянула в мешок, на самом верху лежали золотые коронки и целые золотые зубы. Я знала что так будет. Знала еще вчера. И подготовилась. Взяла листок и прочитала.

-31 мая 1943 года начальник Краковского гетто доносил генеральному комиссару Польши: «13 апреля 1943 г. бывший немецкий дантист Эрнст Израэль Тишауэр и его жена Эльза Сара Тишауэр, урожденная Розенталь, были доставлены в Краковское гетто сотрудниками службы безопасности… С того времени у всех доставляемых к нам евреев извлекаются или выламываются золотые мосты, коронки и пломбы. Это проводится всегда за один-два часа до акции. С 13 апреля 1943 г. было покончено с 516 особями… Примерно половина евреев имела золотые зубы, мосты или пломбы». Тебе прочитать, что такое акции? — жестко спросила я. Поляк был бледен и еле слышно пробормотал.

-Нет. Я не хочу этого, — он ткнул в мешок, — Ты была права, и твой дядя был прав, это страшные вещи, я не возьму. Давай назад положим. А тетрадку порвем и выбросим.

"А я думала, придется еще в музей гетто и в Освенцим везти, но проняло раньше. Ага, сейчас тебе, так я назад и вернула. Это ты на эмоциях сейчас, а остынешь, подумаешь и вернешься".

-Нет, Лех. Мы отдадим это все в благотворительный фонд. Ты же государственный человек, какие у вас есть фонды помощи животным?

-"Мы кормим собак", Варшавский приют для бездомных животных "На Палюху", "Эмпатия", — принялся перечислять Лех.

-Откуда такие глубокие познания, ты же вроде по иностранцам работаешь?

-Твой дядя постоянно помогал этим организациям, я запомнил. Он работал учителем зоологии и географии в школе, половину зарплаты тратил на животных. Из-за этого они с матерью и не могли ужиться. А мне было здесь хорошо, — закончил он с грустью.

Я ходила по дому, трогала красивые статуэтки на каминной полке, проводила рукой по креслам и диванам, открыла комод и достала пухлый альбом с фотографиями. Налила себе чашку чая и провалилась в прошлое. Млад Ланевский, пламенный революционер, который уехал с семьей из родового гнезда в Россию, помогать революции. А может и не сам уехал, а скрылся от преследований? Кто знает…

А вот и пра-прадед, лихой гусар, которому знаменитая художница подарила картину… Мои дедушка и бабушка. А вот мой отец с братом. Такие смешные, в матросских костюмчиках, в бескозырках…

-Чего не спишь? — в гостиную вышел Лех в старинном халате, с кистями на поясе.

-Ты похож на барина, — улыбнулась я, — Вот, фотографии смотрю. Мои дедушка и бабушка столько сил вложили в восстановление этого дома, а я теперь его просто продам, и не будет больше семейного поместья…

-Твой дед был большим человеком, он преподавал в университете, его труды вошли в учебники по биологии, а твоя бабушка работала переводчицей, к ней обращались в самых важных случаях, ты на нее похожа, она была образцом изящества.

-Лех, как мне жаль, что я не знала их. Мой отец очень боялся за свою карьеру, в семье не упоминалось про эмигрантов, хотя Польша в те годы была социалистической страной. Моя бабушка была красавицей, — погладила я фотографию, — Но ты прав, красота для женщины, это далеко не главное.

Я не могу объяснить логически, но в Лехе я чувствовала родственника, брата, которого никогда не было. Причем младшего, хотя мы были ровесниками. Он был немного трусоват, немного жадноват, но в то же время как-то по-детски незащищен и он, похоже, испытывал по отношению ко мне те же чувства.

-Но красивой женщине легче в жизни, согласись. Вот та же Золушка, когда показала свою красоту, то из поломойки стала принцессой, — сказал с улыбкой Лех.

-О, какое заблуждение. Золушка вовсе не поломойка. Она из богатой семьи, ведь сказка так и начинается: "Жил однажды богатый и знатный человек". И учила её крестная фея. А феи, они плохому не научат. Она умела поддержать беседу, быть интересной…

Так мы болтали, потом пошли на кухню делать бутерброды. А я всё думала, что как-то несправедливо всё-таки получилось с Лехом. Может если бы им с дядей удалось еще раз поговорить, то он бы не вычеркнул его из завещания. Он хотел оставить ему пятьдесят тысяч евро, так сказал нотариус, который был в курсе старого завещания.

-Лех, а семья у тебя есть?

-Была женщина, мы прожили вместе три года. А мама в пятый раз вышла замуж, теперь живет в Словакии.

-Почему не женишься?

-Ну-у-у, — покачал головой, — И так нормально.

Я понимала, что отец будет категорически против того, чтобы отдать часть наследства Леху, но что мне мешает вмешаться, и немного подправить ход событий. Не обедняю. Вот с домом, конечно, сложнее. Боюсь, мне не потянуть. Ладно, дождусь риэлтора, а потом будем решать.

-Что вам сказать, пани, — приятна женщина осмотрела дом, постройки, участок, — На каждый дом найдется покупатель. Вопрос в том, как вы хотите продать. Если за хорошую цену, то быстро не получится, а если дешево, — она пожала плечами, — Но я бы вам этого не советовала. Земельные участки в пригороде растут в цене. По предварительной оценке я бы сказала, — она еще раз осмотрелась, — Миллион злотых минимум.

-Большое спасибо, пани Домбровская, я подумаю и сообщу вам о своем решении.

Лех подробно изложил мне всю процедуру оформления вывоза животных.

-Международный паспорт с отметками о прививках, сертификат о том, что они не имеют племенной ценности, сертификат о том, что в регионе нет эпидемий, сертификат о том…, - и так далее, и так далее. — Вывозить лучше всего своим транспортом, для собак нужны клетки, фургон для перевозки лошади можно арендовать, а ящерица тоже должна быть в закрытой перевозке. Вот и вся проблема.

-Да сущая ерунда, — нервно хихикнула я. — Тысяча и один сертификат, и вот вопрос, где я, черт возьму собственный транспорт?

-Нанять? — усмехнулся Лех.

-Отличная мысль, главное — свежая, — я уставилась на поляка, — А сколько у тебя еще от отпуска осталось?

-Нет, нет, нет, — выставил перед собой руки Лех, — не поеду, не проси.

-Я не прошу, нанимаю, за пятьдесят тысяч евро, — спокойно и очень серьезно заявила я, — И, естественно, оплачиваю все накладные расходы.

-Когда выезжаем? — выдохнул Лех. — Ангелика, ты удивительная. Так ты решила восстановить справедливость, да?