Понимая, что нужно спешить, я быстро осмотрел комнату и понял, что легко смогу вытащить Саному через окно, как я это сделал с Фао и Тавией.

Я объяснил ей план и приказал подготовиться, чтобы не было задержки, когда я буду брать ее на борт «Джамы».

— А пока, Санома Тора, до свидания. Ты услышишь мой голос из окна. Однако ты ничего не увидишь. Открой окно и встань на подоконник. Я возьму тебя на руки. Доверься мне и не бойся ничего.

— До свидания, Хадрон. Не могу выразить тебе свою благодарность, но когда мы вернемся в Гелиум, ты можешь потребовать от меня все, что захочешь. И я с благодарностью и радостью отдам тебе все.

Я приложил палец к губам и повернулся к двери. Но тут Санома Тора остановила меня:

— Тихо! Кто-то идет!

Я поспешно накинул на себя покрывало и отступил в сторону. Дверь в каморку распахнулась, и на пороге появилась женщина-придворный в роскошной одежде. Она вошла в комнату и отступила в сторону. Дверь осталась открытой.

— Джеддак! Тул Акстар, джеддак Джахара!

И вот в комнате появился сам Тул Акстар в сопровождении женщин-придворных. Это был большой грузный человек. В его чертах можно было увидеть и признаки силы, и признаки слабости, надменной самоуверенности и нерешительности.

Он смотрел на Саному Тора, а его придворные окружали его. Все это были сильные, мощные женщины. Видимо, он специально подбирал себе телохранительниц.

Несколько минут Тул Акстар осматривал Саному Тора горящими глазами. Затем он подошел к ней ближе с таким видом, что мне это не понравилось. А когда он положил руку на ее плечо, мне захотелось броситься на него.

— О, я не ошибся, — сказал он. — Ты прелестна. Сколько времени ты здесь?

Она вздрогнула, но не ответила.

— Ты из Гелиума? Ответа не было.

— Корабли Гелиума летят сюда. — Он рассмеялся. — Разведчики сообщили, что они скоро будут здесь. Я устрою им теплый прием. — Он повернулся к придворным. — Оставьте нас. Никто не должен входить сюда, пока я не вызову. А здесь, кажется, у меня будет много дела. — И он с ухмылкой обнял Саному Тора за плечи.

Придворные поклонились и вышли, а руки джеддака скользнули по обнаженному плечу девушки ниже.

— Идем, — сказал он. — Хотя ты из Гелиума, я не воюю с тобой. Ты сумела победить меня и завоевать любовь джеддака.

Тур Акстар притянул ее к себе. Кровь моя вскипела. Не думая о последствиях, я сбросил с себя покрывало…

Скинув покрывало, я выхватил меч, и Тул Акстар услышал это. Он повернулся ко мне. Кровь отхлынула от его лица. Он побледнел, как смерть, но крик замер в его груди, когда острие меча коснулась его горла.

— Тише! — прошипел я.

— Кто ты?

— Тихо!

Тут же у меня созрел план. Я заставил его повернуться спиной, обезоружил его, затем связал и сунул в рот кляп.

— Где мне его спрятать, Санома Тора? — спросил я.

— Здесь небольшая кладовка, — сказала она, показав мне маленькую дверь в стене. Я открыл дверь и втащил Тул Акстара в небольшой шкаф. Должен сказать, что обращался я с ним не очень вежливо.

Затем я закрыл дверь и повернулся к бледной и дрожащей Саноме Тора.

— Я боюсь, — сказала она, — они вернутся и убьют меня.

— Придворные не вернутся, пока Тул Акстар не вызовет их. Они ведь уверены, что их повелитель забавляется с тобой. Ты же слышала его приказ.

Девушка кивнула.

— Вот его кинжал, — сказал я. — Если случится что-либо непредвиденное, ты сможешь продержаться некоторое время, угрожая убить его.

Однако она дрожала всем телом, и я боялся, что такое испытание ей не под силу. О, если бы на ее месте была Тавия! Уж она бы сумела сделать все, что надо!

— Я скоро вернусь, — сказал я и поднял с пола покрывало. — Пусть окно будет открыто, и к моему появлению будь готова.

Я накинул на себя покрывало и увидел, что она вся дрожит, а кинжал готов выпасть из ее пальцев. Но мне ничего не оставалось, как поторопиться на «Джаму» и скорее вернуться обратно.

Я пробрался в башню без всяких приключений. Надо мною сверкали яркие барсумские звезды, а над самой крышей дворца горела самая яркая — Джасум — Земля.

«Джама», конечно, была невидима, но мое доверие к Тавии было так велико, что я знал: протяни я руку, я нащупаю борт корабля. Действительно, корабль уже был на месте. Трижды я осторожно стукнул о борт корабля. Таков был наш сигнал. Люк приподнялся, и через мгновение я уже был внутри.

— Где Санома Тора? — спросила Тавия.

— Никаких вопросов, — ответил я. — Нужно спешить. Она молча заняла место рядом со мною возле пульта управления. Мягкое плечо ее коснулось моей руки. Я осторожно подвел «Джаму» к окну дворца. Через глаз перископа я увидел фигуру Саномы Тора.

— Держи корабль в таком положении, Тавия, — сказал я, поднял крышку люка и окликнул Саному Тора.

При первом же звуке моего голоса она вздрогнула так, что чуть не выронила кинжал из рук, хотя она знала, что я прилечу, и ждала меня.

— Выключи свет, — прошептал я ей. Я видел, как она неверной походкой прошла к выключателю, и вскоре комната погрузилась в темноту. Я поднял люк и встал на подоконник. Свое покрывало я заткнул за одежду, чтобы можно было использовать его мгновенно в случае необходимости. Затем я протянул руки к Саноме Тора. Она была так слаба от ужаса, что не могла даже без моей помощи подняться на подоконник. Тогда я взял ее на руки и с помощью Фао опустил в люк корабля. Затем я вернулся в комнату, где лежал связанный Тул Акстар. Я наклонился, разрезал веревки и вытащил кляп.

— Делай так, как я скажу, Тул Акстар, — сказал я. — Иначе мой кинжал найдет путь к твоему сердцу. Он жаждет твоей крови, Тул Акстар, и я с трудом сдерживаюсь. Однако если ты будешь слушать меня, я постараюсь спасти твою жизнь. Я хочу использовать тебя, и от того, насколько ты будешь мне полезен, зависит твоя жизнь.

Я заставил его подняться, подвел к окну, поднял на подоконник. Увидев, что ему нужно шагнуть в бездну, он затрясся от страха, и мне стоило немалых усилий заставить его перейти на корабль.

Затем я тоже спустился в люк, закрыл его и включил слабый свет в кабине корабля. Тавия повернулась ко мне, ожидая приказаний.

— Держи корабль на месте, Тавия, — сказал я.

Я подошел к небольшому столу, достал письменные принадлежности, затем подозвал Фао.

— Ты из Джахара, — сказал я. — Ты можешь писать на языке своей страны?

— Конечно.

— Тогда пиши, я буду диктовать. Она приготовилась.

— Если хоть один корабль Гелиума будет уничтожен? Тул Акстар умрет. Подпись. Хадрон из Хастора, падвар Гелиума.

Тавия и Фао посмотрели сначала на меня, затем на пленника. Глаза их в изумлении смотрели на Тул Акстара, которого сначала они не узнали при слабом освещении.

— Тул Акстар! — выдохнула Тавия. — Тан Хадрон из Хастора, ты сегодня спас Гелиум и весь Барсум.

Я не мог не отметить быстроту ее разума. Она сразу оценила те возможности, которые таятся в пленении джеддака Джахара.

Я взял то, что написала Фао, вернулся в каморку Саномы Тора, положил записку на туалетный столик. Еще через мгновение я был уже в кабине, и наш корабль быстро поднялся над крышами Джахара.

Утро застало нас уже за линиями вражеских кораблей. Должен сказать, что командиры на кораблях были плохими, так как я увидел огни задолго до того, как подлетел к ним. А ни один командир Гелиума, ожидающий нападения врага, не позволил бы демаскироваться, включая ночью огни.

Сейчас мы на большой скорости летели в том направлении, в котором я надеялся встретить флот Гелиума.

Санома Тора понемногу оправилась от потрясения. Меня крайне тронула сердечная забота Тавии о ней. Она успокаивала ее, обращаясь, как с младшей сестрой, хотя она сама была младше Саномы Тора. Однако по мере того, как она приходила в себя, к ней возвращалась ее обычная надменность, и она не высказывала ни малейшей благодарности Тавии за ее заботу. Да, теперь я видел настоящую Саному Тора, для которой существовала только она сама, а весь остальной мир был создан для того, чтобы служить ей. Мне очень хотелось услышать от нее хотя бы словечко благодарности Тавии, но увы…