— Значит, я должен служить тебе пожизненно, — ответил он, — потому что затеваемое тобой дело никогда не будет осуществлено. Но это лучше, чем лежать здесь на холодных плитах, ожидая, когда придет Рас Тавас и перережет тебе горло. Я твой! Освободи меня, чтобы я снова мог почувствовать под собой свою великолепную пару ног!
— А ты? — воскликнул я, обернувшись к Дар Тарусу, когда освободил Гор Хаджуса от удерживающих его веревок. Сейчас я первый раз заметил, что злобное выражение на его лице сменилось улыбкой рвения.
— Разруби веревки! — вскричал он. — Я последую за тобой в отдаленнейшие уголки Барсума, стремясь удовлетворить твои желания, но это не нужно. Нужно в Фандал, в покои безнравственной Заксы, где благодаря высокому положению моих предков мне может быть дана возможность отомстить за страшную несправедливость существу, обманувшему меня. Ты не найдешь никого более подходящего для своей миссии, чем Дар Тарус, бывший одно время солдатом в гвардии джеддары. Она его убила, чтобы один из ее гнуснейших пэров в моем прежнем теле мог добиваться девушки, которую любил я!
Моментом позже оба встали и, не задерживаясь больше, я повел их по коридору, ведущему в подвалы под зданием. По дороге я описал им существо, выбранное мною четвертым для этой странной партии. Гор Хаджус подверг сомнению правильность моего выбора, говоря, что обезьяна привлечет к нам излишнее внимание. Дар Тарус полагал, однако, что она могла бы быть полезной во всех отношениях, так как мы, возможно, будем вынуждены провести некоторое время на островах, которые часто кишат этими тварями. В Фандале обезьяна может пригодиться к осуществлению наших планов и не вызовет особых толков, так как многие из этих животных содержатся в городе в плену и используются для подавления уличных беспорядков.
Наконец мы пришли в подвал, где лежала обезьяна и где я скрыл в состоянии анабиоза тело Валлы Дайи. Я оживил огромного антропоида, и, к величайшему моему облегчению, обнаружил, что человеческая часть мозга все еще у него доминирует. Кратко объяснил я ему свой план, как ранее двум другим, и получил обещание с его стороны о всесторонней его поддержке в обмен на мое обещание вернуть его мозг обратно на надлежащее место после успешного завершения нашей авантюры.
Первым делом мы должны были убежать с острова, и я набросал в общих чертах оба задуманных мною плана. Первый — украсть один из флайеров Рас Таваса и вылететь прямо в Фандал. Другой, в случае, если первый окажется невыполненным — укрыться на борту одного из них в надежде, что мы сможем одолеть команду и овладеть кораблем, после чего скроемся с острова, или же спрячемся на борту корабля до прибытия в Тунол. Дар Тарусу нравился первый план. Обезьяна, которую мы теперь будем звать по имени, принадлежащему человеку, чья половина мозга ей досталась, а именно Хован Дью, — предпочитала первую альтернативу второго плана, а Гор Хаджус — вторую. Дар Тарус объяснил, что наша принципиальная цель — Фандал, и чем быстрее мы туда доберемся, тем лучше. Хован Дью доказывал, что, захватив корабль и улетев с этого острова, мы будем иметь больше времени для бегства, прежде чем отсутствие корабля будет замечено и организуется погоня, чем захватив его сейчас, когда его отсутствие будет обнаружено буквально через несколько часов. Гор Хаджус думал, что было бы лучше, если бы мы попали в Тунол тайно и там, при помощи одного из его друзей достали бы оружие и флайер.
— Никогда не следует, — настаивал он, — отправляться куда бы то ни было без оружия. Мы не сможем добраться до Фандала прежде, чем нас настигнет погоня. Поэтому мы должны предполагать, что Рас Тавас сразу же заметит наше исчезновение и тотчас же начнет преследование. Рас Тавас, обнаружив отсутствие Дара Таруса и Гора Хаджуса, не теряя времени, известит Бобис Кана, джеддака Тунола, что Гор Хаджус, наемный убийца, на свободе. И тогда лучшие корабли джеддака будут снаряжены в погоню.
Рассуждения Гора Хаджуса были логичными, кроме того, я вспомнил о том, что все эти три корабля, по словам Рас Таваса, были тихоходными. Поэтому наша свобода была бы недолгой в случае похищения флайера.
Продолжая обсуждение, мы пробирались по коридору ко входу в башню. Бесшумно пошли мы по спиральному коридору наверх и достигли верхушки. Обе луны были прямо над головой, на месте действия было светло, как днем. Если бы кто-нибудь был рядом, то, бесспорно, обнаружил бы нас. Мы поспешили к ангару и вскоре были уже внутри, и тогда я вздохнул свободнее, по крайней мере на одно мгновение — здесь было намного безопаснее, чем под двумя сверкающими лунами на освещенной крыше.
Флайеры — это своеобразные по конструкции аппараты. Легкие, приземистые, со сферическими носом и кормой, они были закрыты палубой. Каждая их линия говорила о том, что это — грузовая конструкция, способная к чему угодно, но не к быстрому передвижению. Один из них был намного меньше, чем два других, а второй, очевидно, находился в ремонте. В третий я вошел и тщательно осмотрел его. Со мной был Гор Хаджус, который указал несколько мест, где мы могли укрыться, чтобы не быть обнаруженными. Конечно, если не будет подозрения, что мы на борту именно этого флайера. А такая опасность была вполне реальна и достаточно велика, так что я решил отправиться на борту маленького флайера. Он, как уверял меня Гор Хаджус, был наиболее быстроходным. Но Дар Тарус просунул голову в корабль и жестом попросил меня быстрее выйти.
— Кто-то рядом, — сказал он, когда я подошел.
— Где? — спросил я.
— Идем, — он повел меня в ангар, в ту его часть, которая была охвачена стеной здания, образующего основание, и показал через окно на внутренность сада. К своему ужасу я увидел Рас Таваса, медленно фланирующего взад и вперед. На минуту я почувствовал отчаяние, так как знал, что ни один корабль не мог пролететь не замеченным никем из сада, а из всех людей мира наименее желательно, чтобы это был именно Рас Тавас. Вдруг меня осенила отличная идея. Я подозвал всех поближе и объяснил свой план.
Они сразу же уцепились за него и чуть позже мы выкатили малый флайер на крышу и повернули его носом к востоку, прочь от Тунола. Затем Гор Хаджус вошел в него, подготовил к полету, как мы решили, настроил различные рычаги, выдвинул дроссель, соскользнул со ступеньки и выпрыгнул на крышу. Вчетвером мы поспешили к тыловой части стены, из которой увидели корабль, медленно и изящно летящий над садом и головой Рас Таваса, чьи уши должны были немедленно услышать слабое жужжание мотора, так как в это время он как раз смотрел вверх.
Сразу же он окликнул корабль. Я, нагнувшись в сторону от окна, чтобы он не смог меня увидеть, ответил:
— Прощай, Рас Тавас! Это я, Вад Варс, ухожу в незнакомый мир, чтобы увидеть, что там есть хорошего. Я вернусь! А до этого с тобой будут души предков!
Эту фразу я вычитал из романа в библиотеке Рас Таваса и очень гордился ею.
— Возвращайся скорее, сейчас же, — крикнул он в ответ, — или будешь с душами своих собственных предков еще до прихода следующего дня!
Я промолчал. Теперь корабль был уже на такой дистанции, что я боялся, что голос мой не будет больше казаться исходящим из корабля, и обман раскроется. Немедленно укрылись мы в одном из оставшихся флайеров, на борту которого не производилось регламентных ремонтных работ. Затем начался такой долгий и утомительный период ожидания, какого я не помнил с детства.
Когда я оставил уже надежду, что корабль в этот день полетит, то вдруг услышал голоса в ангаре, и вскоре звуки шагов раздались на борту флайера. Несколько позже прозвучало несколько команд, и почти сразу же корабль неторопливо двинулся и поднялся в воздух.
Мы вчетвером сгрудились в малюсеньком отсеке, построенном в крошечном пространстве между носовыми и кормовыми баками плавучести правого борта. Он был темным и плохо вентилировался и, очевидно, был задуман как шкаф для более полного использования пространства. Мы опасались даже пошевельнуться из боязни привлечь внимание. По этой причине мы даже дышали как можно тише, так как не знали, не находится ли кто-нибудь из членов команды за тонкой дверцей, отделяющей нас от главной кабины корабля. В общем, мы расположились очень некомфортабельно, но расстояние до Тунола было не так велико, поэтому мы тешили себя мыслью о скором изменении нашего положения в том случае, если Тунол является местом назначения нашего корабля. А в этом мы скоро убедились. Мы очень недолго были в воздухе, когда услышали слабо различимое приветствие, после чего моторы остановились, и корабль притормозил.
