– Постараемся, чтобы хватило всем, – сказал Джикат.

– Их тридцать тысяч… даже больше, считая с пленными, – напомнила Анна. – И еще животные, скакуны, хффа и свиньи… Они тоже нуждаются в воде.

Теругга с улыбкой повернулся к девушке.

– Озеро будет большим, Анна. В ваших мерах запас воды – около трети кубического километра.

– Солидно! – заметил Пардини. – А что с минеральным составом?

– Пробьем первую скважину, узнаем.

Маевский встал.

– Ну, не будем медлить, друзья мои! Пусть наш инженерный корпус займется озером, а тебя, Джакомо, я попрошу развесить голопроекторы. Перекроем миражом всю местность перед лощиной, поднимем в воздух четыре камеры, две в центре и по одной с каждой стороны. Инанту и я останемся здесь, свернем лагерь и проследим, чтобы киберы замуровали проход к порталу.

– Что делать нам? – спросила Анна, бросив взгляд на Нору Миллер. Та не произнесла ни слова, сидела с хмурым видом, уставившись в маленький экранчик комбраслета.

– Девушки могут вернуться на базу, – сказал Маевский. – Возьмите двухместный флаер и отправляйтесь. Не возражаете, Нора?

Пожав плечами, Миллер фыркнула. Видимо, то был знак согласия.

– Ориентация антенны завершена, – доложил компьютер спутника. – Жду команду на запуск.

Отсек межзвездной связи находился в подвале башни, был небольшим и полностью изолированным от внешнего мира. Голос с орбиты звучал здесь, словно гулкие удары колоколов. Поморщившись, Юэн Чин уменьшил громкость и положил ладонь на сиявший ровным светом стартовый пентальон.

– Команду подтверждаю. Пуск!

Сателлит, торивший путь над Хирой, чуть заметно содрогнулся. Фиолетовая молния сорвалась с антенных стержней, мощный всплеск энергии пробил границу, что отделяла Лимб от Вселенной, и растворился в пустоте. Там, в загадочной изнанке мира, не было ни холода, ни тепла, ни времени, ни расстояний; сигнал распространялся мгновенно и, если его нацелили с необходимой точностью, попадал в приемное устройство, преодолев дистанцию в сотни светолет. Перед мысленным взором Юэн Чина возникла станция «Киннисон», центр галактической связи Фонда, огромный комплекс, висевший в пространстве между Землей и Луной. Посланное сообщение уже добралось до приемной антенны и попало в дешифратор; еще две-три минуты, и…

– Прием подтвержден, – сообщил спутник. – Дальнейшие действия?

– Можно отключаться.

Пентальон исчез, погасли экраны, голографическая панель настройки связи растаяла в воздухе. Вспыхнул свет, и Юэн Чин повернулся. Энджела и Кафингар сидели рядом, и рука терукси обнимала плечи женщины. «Красивая пара», – подумал он. Кафи был синеглазым и светловолосым, Энджи – яркой брюнеткой, и контраст их лиц, темных и золотистых локонов, казался Юэну видением из древней сказки.

– Наш отчет уже в Консулате, – сказал он. – Представляю их удивление!

– Они отправят сюда экспедицию. Не только Фонд, Исследовательский корпус тоже развернется, пришлет корабли, людей, оборудование… сотню археологов, сотню специалистов по даскинам… – Энджела вздохнула. – Прощайте, покой и тишина! Этот мир уже не будет прежним.

Кафингар усмехнулся.

– Покой?.. Тишина?.. Ну, если не считать вулканов, песчаных бурь и нашествия варваров, у нас тут очень тихо и спокойно.

– Я говорю о людях, – молвила Энджела. – Множество новых людей… Кажется, я от этого уже отвыкла.

– Тогда улетим ко мне, чатчейни. Дингана-Пхау не такая населенная планета, как ваша Земля, там столько мест для уединения… Будем гулять по голубым лугам, купаться в бирюзовом море и плавать среди коралловых атоллов.

– Чем я займусь на Дингана-Пхау, милый? Там ведь нет вулканов!

Глаза Кафингара смеялись.

– Почему же нет? Пара-другая найдется. Если захочешь, я даже устрою извержение… специально для тебя.

«Никуда они не улетят, – подумал Юэн Чин. – Людям свойственна тяга к чудесному; не зря же век за веком сочинялись сказки, воображались миры, которых не было и нет, строились замки из песен и слов, являлись в сновидениях боги… Не зря! То было предощущение реальности, в которой мы сейчас живем, Вселенной, полной чудес и загадок. Вот одно такое чудо – портал даскинов… Уйти от него в голубые луга и бирюзовые моря?.. Чушь, нелепость! Никто не уйдет, ибо память о чуде, к которому лишь прикоснулся, но не отведал его вкус, обратится ядом и отравит жизнь».

Внезапно вспыхнула панель настройки, засветился экран, и протяжный звук сигнала нарушил тишину.

– Нам отвечают? – спросила Энджела с удивлением. – Не слишком ли быстро? Кто на связи, Юэн? Консул Сокольский?

– Это не Земля, не «Киннисон». Пьер Каралис, борт лайнера «Гондвана», повторный вызов. – Юэн Чин, прищурившись, следил за бегущими по экрану символами. – Он далеко от нас, очень далеко, в системе Каузы Примы. Это сколько же светолет?.. пятьсот?.. шестьсот?..

– Шестьсот двенадцать, – уточнила Энджела. – В прошлый раз я говорила с Колесниковым. Им нужен Ивар – то есть не им, а парапримам, с которыми у них переговоры. Сделаем так: пошлем на «Гондвану» наш отчет и добавим, что Тревельян освободится примерно через пару дней.

– Нужно вернуть ему нормальный вид, – напомнил Юэн Чин, кодируя сообщение. – Парапримы могут перепугаться. Они и так о нас невысокого мнения.

– Откуда ты знаешь?

– Ивар рассказывал. Он встретился с одним из них на Осиере.

Замигал стартовый пентальон, потом раздался гулкий голос спутника:

– Цель – Кауза Прима… Начинаю ориентацию антенны… – И, спустя минуту: – Ориентация антенны завершена. Жду команду на запуск.

– Команду подтверждаю, – произнес Юэн Чин и коснулся сиявшей ровным светом поверхности.

Полет проходил в молчании. Доктор Миллер и Анна Веронезе сидели рядом в тесной кабине флаера, но были далеки, как два галактических Рукава. Женщины вообще не жаловали Нору Миллер, и к тому имелись веские причины. Еще с доисторических времен женщины ценили красоту и мучились из-за пороков лица и тела; эта пытка длилась тысячелетиями, до появления биопластики, паратаксиса и генной инженерии. Теперь красота или хотя бы пристойная внешность были доступны всем; привести фигуру в соразмерность с лучшими моделями, подправить губы или грудь, добавить ногам длины и стройности, а прическе пышности не составляло проблемы. Женщины не понимали, как можно этим пренебречь, остаться тощей, длинноносой, бледной и сутулой. Вызов?.. Но кому?.. Мужчинам?.. Нет, скорее женщинам, ибо такое пренебрежение намекало, что ум превыше красоты. Красотой мог одарить специалист по биопластике, а ум – он от Бога, и нет ни прививки гениальности, ни эликсира таланта.

«Нет, и не жаль!..» – думала Анна, разглядывая сквозь колпак кабины россыпь редких звезд, окаймлявших Провал. Она вовсе не была глупышкой и понимала, что седьмых небес, где обитают такие фанатки знания, как Нора Миллер, ей не достичь и даже к ним не приблизиться. Но стоит ли об этом сожалеть?.. Хотя, с другой стороны, гармония ума и тела всегда привлекала мужчин – вернее, привлекало тело, а ум восхищал и удерживал. Вот если бы остаться при своем обличье и позаимствовать у Норы капельку ума!.. Совсем немного, столько, чтобы Тревельян…

Миллер вдруг заерзала в кресле и пробурчала:

– Паршивец! Он нам всего не сказал! Даже мне! Скрывать информацию от коллеги… Очень, очень недостойно!

– О чем вы, Нора?

– А вы как думаете? Разумеется, о Тревельяне!

– Он вас обидел? – с внезапным интересом спросила Анна.

– Обидел? При чем тут обиды? Что за вздорная мысль! Я говорю об иных вещах, моя дорогая, о сокрытии научных сведений. Вспомните, что он сказал, вернувшись из пещеры… Вы можете вспомнить? Это ведь было совсем недавно!

Похоже, она намекала, что волос у Анны долог, а ум короток – ну, не ум, так память. Анна насупилась.

– Простите, я не страдаю амнезией. Координатор сказал, что удалось проникнуть к другому порталу, где, вероятно, находится главная станция. Там обнаружился модуль контроля, и теперь он может управлять вратами на всей поверхности планеты. Еще сказал, что с Трубачом и его ордой нужно разобраться побыстрее. Шас-га будут штурмовать замок кьоллов во владениях Эльсанны. Если они вырежут защитников…