– Еще бы, – хмыкнул Гарин. – Ко мне в Табор приходил один пророк, который требовал выдать ему на расправу всех врачей и ученых, ибо они нарушают волю Божью и вводят людей в греховный соблазн.

– И что с ним стало? – заинтересовался Востоков.

– Ну, он представился Божьим посланцем, а я с каноническими текстами в руках доказал, что таковые посланцы обязаны творить чудеса. И потребовал немедленного чуда. Но так и не дождался и объявил его персоной нон грата.

– Интересно, – констатировал Царь Востока. – Не исключено, что это тот же самый.

– В смысле?

– В прямом. Моя агентура докладывает, что за всем этим безобразием стоит некто Василий Блаженный. А соль его проповеди в том, что земля за кольцом проклята, и все, что нужно сделать – это истребить поголовно всех еретиков, безбожников и иноверцев и сжечь храмы бесовские вроде библиотек и учебных заведений. Тогда всем праведникам хватит места на освященной земле – в Москве, которая Третий Рим, а четвертому не бывать.

– Бред! – оценил сказанное Гарин. – Но действительно похоже. Тот тип тоже кричал про Третий Рим и про Армагеддон.

– Ну, что касается Армагеддона, то мы можем воочию наблюдать его внизу. Хотя скорее всего это только репетиция.

Гарин в этот момент про себя досадовал на собственную недальновидность. У него тоже была хорошая разведка, но она как-то мало интересовалась блаженными и святыми. Ее больше интересовали вооруженные формирования, мафиозные группировки, боевые отряды и спецслужбы – а вот ведь как дело обернулось.

Гарин отправляясь в Москву, мыслил так. Варяг ушел из города на Истру и увязнет там в борьбе с дачниками. А Аквариум в надежде на помощь президента Экумены завязнет в войне с кремлевцами. И вместо помощи и поддержки получит удар по тылам, который в данном случае будет не вероломством, а политикой.

Ловкость рук и никакого мошенничества.

И Аквариум мыслил точно так же, только с обратным знаком. Выманить Гарина из Табора в Москву, отсечь его от тылов, поднять на знамя его имя и бросить на Кремль его армию, а после победы тихо отодвинуть президента Экумены в сторону. Возможно, даже с летальным исходом.

Ну и где теперь эти расклады? Чего стоят все премудрые планы, если город в одночасье захватил безумный фанатик, который тысячами бросает в бой других таких же, и сдерживает этот натиск только верный слуга Люцифера по прозванию Константин.

– Нам бы только день простоять, – сказал Гарину Гюрза, бесшумно появившийся у него за спиной. – Ночью уйдем.

Час назад Гарин отдал приказ вызвать в Москву свои лучшие боевые отряды. К ночи они должны были подойти, хотя Востоков и утверждал, что это лишнее.

– К ночи весь этот Армагеддон устанет, – говорил он, указывая на толпу, которая продолжала бушевать и биться стенка на стенку, демонстрируя поразительную неутомимость, – а мои люди тем временем отдохнут. Это как раз самое простое из всего.

Эту свою мысль Востоков продолжать не стал. Он вообще о многом умалчивал, ни слова не говоря, к примеру, о том, зачем он вообще оказался в Москве. Создавалось впечатление, что его главная цель – убедиться в справедливости тех выводов, которые он давно уже сделал у источника мудрости в священном городе Ксанаду среди гор Шамбалы.

Но гаринская разведка докладывала иное. Оказывается, Востоков тоже вел переговоры с Аквариумом, и даже было известно, о чем.

Аквариум, понимая, что войны на два фронта ему не потянуть, хотел договориться с Царем Востока о надежных тылах. И даже где-то как-то помог ему разобраться с люберецкими и надавить на дзержинцев.

Однако до чего они договорились на этот раз, Гарин понятия не имел. Востоков молчал, как рыба об лед, а гаринская разведка была не всемогуща.

Гюрза принес своему президенту очередной ворох сообщений, и Востоков не сделал ни единой попытки приблизиться к ним, пока Гарин читал эти тексты. Но он заметил, как переменилось лицо президента Экумены, когда он пробежал глазами первое из них.

– Это точно? – напряженно спросил Гарин вполголоса. – Есть подтверждения?

– Такими вещами не шутят, – ответил Гюрза.

– Запроси еще раз.

Гюрза подозвал своего адъютанта, отдал ему бумажку с текстом и что-то шепнул.

– Что там? – поинтересовался Востоков.

– Да так… Внутренние дела, – ответил Гарин задумчиво.

Он тоже не собирался делиться с другом и партнером своими секретами.

И Востоков тактично перевел разговор на другую тему. Вернее на ту же самую, которую прервало появление Гюрзы.

– Этому миру нужны наши звери и птицы, травы и деревья, ему нужны люди, но город ему не нужен. И этот блаженный прав – он только путает верх и низ. Проклята не земля вокруг города, проклят сам город. Это не Рим, а Вавилон, и он должен быть разрушен. И для этого не надо никого истреблять, потому что там, за кольцом, места хватит всем.

Но Гарин его уже не слушал. Он был погружен в свои мысли, и обращал на голос Востокова не больше внимания, чем на радио, которое продолжало бубнить у него за спиной:

– Нам только что сообщили, что сегодня в Москву вернулся законный президент Экумены Тимур Гарин, который изъявил готовность взять на себя оборону города от бесчинствующих фанатиков.

Когда бесноватые толпы людей с оловянными глазами ворвались в пределы Садового кольца, в Кремле и на Лубянке решили, что опять началась революция. А что еще они могли подумать, если все последние месяцы жили как на иголках в ожидании, когда их начнут свергать.

Так что можно понять, какую реакцию вызвала в резиденции Маршала Всея Руси сенсационная новость, которой поделилось с народом «Радио столицы».

Гарин вернулся.

Вот ведь какая лажа получается. Варяг из Города – и Гарин тут как тут. И это конечно он привел сюда этих ненормальных.

Их уже обстреляли в нескольких местах. Били на поражение. Был приказ беречь патроны, но когда на тебя валит нечто, подобное стаду буйволов, в мозгу падает планка, и запросто можно опустошить одной очередью весь рожок.

А Казаков в это время метался в кремлевском бункере и отдавал истерические приказы.

– Установить, где находится Гарин! Найти и уничтожить!

Его спрашивали – чем уничтожать? Все ракеты давно украдены, и достались террористам-разрушителям, которые поднимали на воздух топливные склады и армейские резервы. Теперь они куда-то исчезли – наверно, не осталось достойных целей. А чего они добивались, никто так и не узнал.

Так или иначе, они добились своего. Не осталось ни топлива, ни боеприпасов.

Уничтожать Гарина нечем.

Тут могли бы помочь киллеры-самоубийцы – но они есть только у Царя Востока. А он с Кремлем не дружит. Он вообще ни с кем не дружит – и это самая лучшая тактика: заботиться только о себе.

Но Царю Востока хорошо. У него столько вассалов, что не надо заботиться о союзниках. А Казакову плохо. Ему без союзников кранты.

У Маршала Всея Руси были самые подходящие союзники. Варяг, люберецкие, дзержинцы, южане.

Ну и где они теперь?

Люберецких устранил Востоков. Дзержинцы продались Аквариуму. Южане сами по себе. А Варяг пропал. Ушел подавлять мятеж на своей территории – и сгинул.

Нет союзников.

И уже несутся панические сообщения с главных объектов. Элитные диверсионные группы напали на минобороны и Генштаб. Последние армейские части сдаются без боя. Держится только Лубянка и охрана Кремля, но долго ли это продлится?

И Казаков отдал приказ об эвакуации правительства через катакомбы.

Он признал свое поражение раньше, чем Аквариум начал праздновать победу. В ГРУ считали, что им нечем штурмовать Кремль. Своих резервов не хватало, а Гарин так и не бросил свои силы в эту авантюру.

Но это было только полбеды. Имели место вещи и похуже.

Гарин исчез. Его вывели из осажденного университета, когда там наступило затишье, и дорогу к метро взяли под контроль люди Великого Востока при поддержке отряда Гюрзы. Ему Гарин приказал остаться на Воробьевых горах до тех пор, пока из высотки не будут эвакуированы все, кто там есть. А сам спустился вниз под охраной личных телохранителей в сопровождении группы полковника Дашкевича.