Налив гостю чая, я отправилась инспектировать спальню на предмет магических аномалий. Ничего такого не нашла. Убрала пакет из-под пирожков, поправила торшер, перестелила постель, забрала свою пижаму и домашний халат.

Эрик попытался отказаться от чести спать в девичьей опочивальне. Рвался обосноваться в гостиной. Пришлось соврать, что там у меня бесконечный ремонт. Но так просто сдаваться грифон не привык. Он решил ночевать на кухне!

— Беспорядок? Ну и что? Сейчас уберем! — на редкость упрямый лорд!

В уборке Эрик и Чад принимали самое активное участие. Вначале грифон бодро осваивал искусство махать веником, потом — основы расстановки по полкам банок с крупами. По его словам, это было сложнее, чем научиться владеть магией. Кот же учился не путаться под ногами и не лезть, куда не просят. Пара оттоптанных мной и Эриком лап, один обваренный горячей водой любопытный кошачий нос, и Чад скромно сидит в углу, внимательно следя за нами. Спокойно сидеть ему скучно, поэтому каждое наше действие сопровождается мяуканьем или фырканьем.

— Еще немного — и он заговорит! — усмехнулся Эрик, старательно протирая вымытую тарелку полотенцем.

— Было бы неплохо! Тогда я хотя бы узнала, откуда он взялся.

— А ты не знаешь?

— Нет, приблудился… — поняв, что случайно проговорилась, я исправилась: — Сидел на крыльце. Натан… знакомый маг… сказал: на нем нет меток и следов от ошейника.

— Подарок от поклонника? — сверкнув глазами, предположил грифон. — Я его понимаю, ты живешь одна, а Чад хоть и безобразник, но охраняет хорошо. Молодой пока, хулиганистый, а подрастет — будет отличный защитник.

— Вряд ли от поклонника, — сухо ответила я. — Я не принимаю подарков, они обязывают.

Эрик прав, Чад вполне может оказаться подарком. Хоть бы это было не так! За полдня я успела привыкнуть к рыси и даже смирилась с тем, что меня будут объедать. А если он чей-то дар, придется вернуть или возместить стоимость кота. Вексель на оплату отпуска лежал в моей сумочке. Вместе с небольшими сбережениями должно хватить и на погашение части кредита, и на рысь. Я надеюсь.

— А если подарок сделан от чистого сердца? Просто так? — Грифон вытер руки и задумчиво склонил голову набок.

— А разве так бывает? — Улыбка должна была быть веселой, но вышла немного грустной.

— О! Еще как бывает! — заверил Эрик.

Не стала его переубеждать. Он ведь вырос в особняке, а не в рабочем квартале.

Дружными усилиями мы привели кухню и затоптанную полицейскими парадную в божеский вид. Софа нашлась в дальнем углу закрытой комнаты. Когда-то она стояла у камина, рядом с креслом. Убрала, потому что разросшаяся роза не давала нормально поставить кресло-качалку.

— А ничего пошире нет? — с сомнением разглядывая узкое и короткое спальное место, спросил Эрик.

Диван. Но он в гостиной, а там вроде как преступление совершилось.

— Нет. Поэтому я предложила тебе лечь в спальне.

— А может, вместе?

— Вместе что? — Хитринка во взгляде грифона мне не понравилась. — Вместе в спальне? Во-первых, это неприлично. Во-вторых, у меня не настолько широкая кровать.

Эрик под сердитое рычание Чада громко хмыкнул. Выдвинул софу на середину кухни и попытался улечься. Даже сложившись пополам, он не помещался. Свалившись на пол под радостное мяуканье кота, грифон неохотно согласился:

— Хорошо! Иду в спальню!

Перед тем как туда отправиться, грифон решил посетить уборную. Попросил комплект полотенец и что-то вроде халата. Как он протискивался в низкую узкую дверь — отдельная история.

— Прибил бы того гнома, что это делал! — бурчал он, закрывая дверь.

Почти сразу внутри загрохотало, кажется, шкафчик уже не висит на стене, а лежит в небольшой медной лохани, установленной вместо ванны.

— Я приведу мастера! — донеслось из-за двери, последовал звук удара. — Я сейчас все выровняю!

Лишь бы после дождя, превратившего город в каток, не начался буран! Оказывается, не только рысь в доме — то еще удовольствие, с ролью разрушителя вполне может справиться высокий крепкий мужчина, привыкший к простору особняка! Радует, что дом у меня старый, один из тех, что построили первые поселенцы, потолки высокие, наружные стены толстые, каменные, так просто не разрушишь. А что касается дверных косяков, внутренних перегородок, полок и прочего — их можно починить. Жаль, обещанных лордом мастеров я не могу пустить даже на порог — вдруг заметят то, что осталось после ритуала.

Кстати, надо бы еще раз осмотреть все, пока Эрик разносит уборную. И в дыру во входной двери затолкать что-нибудь дополнительное: лоскута, что запихнул грифон, явно недостаточно — по ногам сквозняком тянет.

Перехватив вопросительный взгляд Чада, я показала на дверь уборной:

— Стереги.

Должна же быть хоть какая-то польза от кота?

Первым делом нашла старый шерстяной платок и затолкала его в дыру, чтобы из двери не дуло. Проверила стул, которым мы ее подперли. Конечно, у меня тут целый грифон и боевая рысь в наличии, но предосторожность лишней не будет.

Повторный беглый осмотр комнат никаких результатов не дал. Ни в спальне, ни на кухне, ни в прихожей никакой подозрительной темной субстанции я не нашла. Впрочем, как и ползучих роз. Осторожно заглянула в гостиную. Но там все было по-прежнему: разгром, затертая пентаграмма на полу, похорошевшая роза, тянущая колючие ветки к окну и камину, топлива в котором хватит еще на пару дней. Потом придется опять надевать пакеты или портить место преступления новыми следами. Казалось, кавардак в гостиной — чья-то злая шутка и никакого ритуала не было. Однако шевелящаяся из стороны в сторону кошачья попа утверждала обратное.

А на кого это там он прыгать собрался?

— Чад, фу! Нельзя! Стой! — запоздало выкрикнула я.

— Не поймал! Что, усатый, не достанешь?

Закрыв дверь в гостиную, я облегченно вздохнула. Грифон, закутанный в простыню, дразнил кота зажатой в руке тапочкой. Чад грозно топорщил усы, припадал к полу и довольно подпрыгивал, стараясь выхватить добычу из поднятой руки Эрика. Не знала, что рыси — настолько прыгучие существа!

Отправив гостя спать, я посетила уборную. Ополоснулась в погнутой и выровненной кулаком лохани. Лежа на софе, пожалела, что не взяла из спальни книги. Время за полночь, а сна — ни в одном глазу. Еще бы! Почти сутки проспала!

Повернувшись на бок, я задумчиво окинула взглядом посапывающего Чада, устроившегося на кухонном столе. Обычная рысь. Точно. Натан подтвердил. Да и оборотень наверняка бы почуял двуликого. Или нет? Эрик говорил про какие-то проблемы с обонянием. Может, оно и хорошо, что грифон застрял в моем доме? По крайней мере, наверняка выясню, оборотень Чад или нет?

— И все-таки как же ты попал в дом?

Кот, естественно, не ответил. Открыл один глаз, зажмурился, аппетитно зевнул и растянулся почти на весь стол. Такое чувство, что он заметно подрос. И шерсть стала светлей. Плохо разглядела? Скорее всего. Вначале испугалась, потом вышла из себя от наглости кота. Не до размеров усатой проблемы было. А цвет шерсти? Грязный был, а пока гулял по снегу и дождю, отмылся?

— Ты купаться любишь? — хмыкнула я, следя за довольно прищурившимся Чадом.

От немедленной помывки кота спас грифон — побоялась его разбудить. То, что в процессе мытья будет очень шумно, я не сомневалась.

Добавив к мысленному списку дел на завтра, где первыми пунктами были выпроводить Эрика и повторно сходить к тетушке Доротее, вымыть рысь, я незаметно для себя задремала. Точнее, погрузилась в странное состояние, нечто среднее между сном и явью.

Кухня, освещенная тусклым светом остывающей пластины плиты, кружилась и расплывалась перед глазами. Очертания предметов исчезали, уступая место новому, незнакомому виду…

Огромная луна заливала голубым холодным светом крытую каменную галерею. Заставляла серебриться иней и снег на резных арках, в которых почему-то не было стекол, зато имелись живые розы, оплетавшие арки от пола до потолка. Плотно закрытые алые бутоны, колючие ветви, присыпанные снегом листья. Толстые стебли исчезали в клубящемся над полом темном тумане, в котором то и дело вспыхивали белые искры.