На создание и наложение наших иллюзий на наши размытые силуэты у брата ушло несколько минут. Мы немного просвечивали, слегка колыхались, словно внутри гулял ветер, но могли видеть друг друга. Не знаю как, но у Натана получилось привязать мороки к нам, так что слышать друг друга по-прежнему не могли, но общаться жестами — вполне.

Подозреваю, брат слегка подправил собственную иллюзию, потому что заторможенные движения никак не вязались с бодрой улыбкой и довольно блестящими глазами.

Когда подошли к завесе из усыпанных розами, покрытых инеем плетей, шипы на которых могли соперничать с колючками скальной ехидны, я жестами показала, что Вернона розы не захотели пускать к источнику. Попросила ринувшихся на мою защиту мужчин держаться позади.

— Ты ведь знаешь, что я никуда не денусь, — осторожно притрагиваясь к колючим плетям, начала я. — Пропусти их, пожалуйста. Они не будут мешать, обещаю.

Источник услышал. Я отодвинула одну плеть, а остальные разошлись в стороны, будто занавес в театре.

Зал, куда мы вошли, оказался красивым и необычным. Круглое помещение. Вместо стен — незастекленные арки, увитые розами. На темных листьях и больших алых цветах серебрится снег. По каменному полу и парапету змеями вьется иней. В центре — колодец. Над ним тонкие, невесомые дуги. К одной из них привязана серебристая от инея веревка. Из самого колодца, поднимаясь темным туманом, вспыхивающим едва заметными искорками света, льется тьма. В голубоватом лунном свете она кажется маревом. Из этого марева, волнами подкатывающего к краям зала, растут розы.

Ладонь на моей талии сжалась сильнее, виска коснулось теплое дыхание — Эрик не дал скатиться в панику.

Чад осторожно поставил на пол рюкзак. Тьма медленно выбралась наружу. Розовые плети источника пришли в движение, потянулись ей навстречу.

— Давай же, ты обещал! — Я закусила губу от нетерпения.

Сейчас источник освободит друзей.

Мою руку нашли пальцы Натана.

Я удивленно покосилась на подрагивающую иллюзию брата. Неожиданно. Кажется, не только я учусь заново доверять людям.

Плети почти добрались до лисы и Чада, когда на парапет одной из арок с уханьем опустилась сова. Ее глаза и лапы ярко вспыхнули ядовитой зеленью, и зал заволокло воняющее болотом облако грязно-зеленого цвета.

С шумом на пол свалился Чад. Эрик, прикрывая лицо рукавом, дернул меня к выходу. Натан повторил его маневр. Не успели. Оба осели на пол. Без поддержки брата иллюзии исчезли. Пару секунд я видела лишь размытые силуэты. Потом отвод глаз рассеялся вместе с удушливым облаком.

Эрик лежал с одной стороны, Натан — с другой. Они дышали. Чад, судя по подрагиванию ушей; тоже был жив. Я прищурилась, сосредоточилась, обвела взглядом зал. Где же ты? Размытый силуэт стоял в шаге от Чада.

Сова громко ухнула и уселась на него.

— Зачем? — тихо спросила я, глядя на скрытую мороком ведьму.

— Увидела? — недовольно прокряхтела тетушка Доротея, сбрасывая отвод глаз.

Старушка окинула меня цепким взглядом. А я, в свою очередь, с удивлением разглядывала ведьму. Ее лицо по-прежнему покрывала сетка морщин, но исчезли старческая сутулость и грузность, скованность движений, руки перестали дрожать, глаза стали яркими, темными. Убрать морщины да выбившиеся из-под шапки седые прядки — и ей можно дать лет тридцать, не больше.

— Кто вы?

— Ведьма, — тетушка Доротея погладила лапу Риты, пальцы ведьмы и глаза птицы опасно засветились, — всего лишь ведьма, деточка.

Она задумчиво покосилась на Чада.

— Шустра! Чуть не лишила меня нового фамильяра.

Хотелось спросить, не бредит ли ведьма, ведь оборотни не могут быть фамильярами, это даже я знаю, но вовремя прикусила язык.

— Хороший мальчик. Отличный фамильяр выйдет. — Ведьма смотрела на Чада как на вещь. Оторвавшись от созерцания рыси, с нескрываемым раздражением заявила мне: — Чего тебя домой раньше времени принесло? Теперь убивай тебя, бери грех на душу. Что глаза вытаращила? Либо ты, либо маг и оборотень! Мальчишку не отдам!

Я молча ждала пояснений.

Может, ведьма и стала выглядеть моложе, но внутри она все та же тетушка Доротея — и сейчас ей нужно обвинить меня во всех грехах, потому что она виноватой не была никогда. За время ее рассказа я придумаю, как помочь друзьям и обезвредить ведьму. Иллюзии тут не помогут, вон она какие мороки создает, куда уж мне!

— Дернули демоны Вернона проверить, где ты. — Тетушка Доротея поморщилась. — Нет, поехал! Беда с аристократами этими! Все самыми умными себя мнят! А теперь… Что смотришь? Или маг с оборотнем, или ты!

Ведьме я не верила. Перекинет ритуал на себя, войдет в источник, а потом уничтожит всех. Если выживет. Только интуиция подсказывала, что испытание для нее будет неопасным. Если будет вообще.

Ведьме нужен источник. И ей нужен Чад. Остальные — расходный материал. Вон как ловко избавилась от Дамиана и от Вернона. А ведь каждый из них был уверен, что его от величия отделяет один шаг!

Я незаметно скосилась на колодец. Подбежать и прыгнуть? А ведьма тем временем убьет ребят.

— Что, своя шкура ближе к телу? — хрипло рассмеялась тетушка Доротея.

— Нет. — Я двинулась ей навстречу.

Когда проходила мимо Тьмы, от фамильяра пришло странное видение: разбивающийся на осколки мир. Следом — раздраженное напоминание источника, что он готов освободить Чада и Тьму и начать испытание, на время которого он будет закрыт, чтобы никто не смог мне помешать или попытаться спасти. И таким он и останется: либо я пройду испытание и выйду сама, либо он уснет до появления нового претендента. Источник не понимал, почему я его остановила, не дала выполнить обещанное.

Я? Его? Остановила? Не туман тетушки Доротеи?

В голове мгновенно созрел абсолютно бредовый план.

— Может, подойдем к источнику? Вам же потом к нему надо, да? — смиренно потупив глаза, прошептала я севшим от волнения голосом, которое ведьма приняла за обреченность.

— Идем. — Тетушка Доротея подцепила одной рукой Чада за загривок, второй — Тьму за плеть и легко доволокла их до колодца. Уложила их и, недовольно посмотрев на свои пальцы, пробурчала; — Не та сила! До дна выпила.

Каменный сруб колодца был невысоким, дюймов двадцать. Ведьма весила больше меня, но она не боялась за друзей, не боролась за жизнь любимого.

— Источник, освободи их! — Я вцепилась в плечи ведьмы, изо всех сил дернула на себя, отступая к колодцу.

Перед тем как мы ухнули в пустоту, победно улыбнулась злющей ведьме:

— Даже если я не пройду испытание, ты не сможешь отсюда выбраться — источник будет закрыт до прихода следующего безумца, желающего получить магию!

Тетушка Доротея запоздало поняла, что попала в ловушку, и швырнула в меня черный сгусток проклятия. Напугала! Что мне какое-то проклятие? Впереди испытание, где выжить — все равно что увидеть богов!

Мир рассыпался осколками — словно разбилось зеркало. Меня поглотила темнота.

А когда она отступила, я стояла посреди богато обставленного кабинета.

— Милорд, это ваша дочь! — Полноватая девушка, покачивая спящего младенца, раздраженно поморщилась, глядя на отца Натана.

Герцог был молод, но уже полностью сед.

А его собеседница, моя мать, выражаясь ее же словами, была весьма аппетитна. Неудивительно, что он соблазнился.

— Прекрати ломать комедию. Дай мне сделать укол, и покончим с этим.

Явное презрительное отношение к младенцу, ко мне обоих родителей отозвалось тупой болью в сердце.

Зачем источник показывает мое прошлое? В чем испытание?

— Надо же, действительно моя дочь. — Герцог поморщился, разглядывая изменивший цвет камня артефакт.

Мать громко фыркнула, успокаивая захлебывающуюся криком меня. Было больно смотреть, хотелось обнять себя руками и закричать, что я не вещь, я их дочь!

— Хочешь, чтобы они были вместе? — прошуршал в голове знакомый голос, со мной говорил источник. — В тот день герцога пытались приворожить — спрятанный в бумагах амулет сработает раньше времени, и они останутся вместе. У тебя будут родители. Ты будешь жить с настоящими отцом и матерью.