Мефистон посмотрел сквозь линии электричества, защищающие их от орков.

— Тогда так и сделаем.

Калкс рассмеялся.

— Старший библиарий, я скорее умру, чем позволю чужакам захватить эту дамбу, но поглядите сами.

Он снова махнул рукой в сторону разворачивающейся бойни. Долина была переполнена безумными, умирающими солдатами. С выведенными из строя орудийными установками и разумом, поглощенным порчей, скитарии умирали один за другим. Столбы огня вырывались из промерзших траншей, извергая сломанные боевые машины и осыпая местность углями и пламенем.

Мефистон посмотрел сквозь Калкса.

— Иногда легче умереть, чем приспособиться.

Тот покачал головой.

— Я следовал всем предписанным правилам.

Мефистон снова посмотрел сквозь пламя.

— Значит, вожак зеленокожих в арьергарде?

— Да, наверное. По крайней мере, так говорится в моих отчетах. Орки заняли башню вторичной связи на хребте Наксилус. Это небольшой гальванический пульсометр. Мы держали там лишь незначительный охранный отряд. — Магос покачал головой. — Мне не приходило в голову, что туда могут напасть, ведь это странное место для нанесения удара. Теперь, однако, это их оперативная база.

— Ты знаешь дорогу к этому пульсометру?

— Само собой.

Мефистон перевел взгляд с чужаков на измученных жрецов, питающих дамбу. Они дрожали, направляя свою жизненную силу через изогнутые пилоны.

Калкс чувствовал, что Кровавый Ангел не одобряет его методы.

— Я отдал все, чтобы остановить их, — сказал он.

Мефистон поднял бровь:

— Разве?

Кровавый Ангел пересек плотину и, дойдя до пилонов, вытащил из-за пояса боевой нож. Он легко вскарабкался на балку, и, когда его мантия попала в зону высоковольтного напряжения, разряд прошел через его кости, осветив череп, но космодесантник не выказал никаких признаков боли. Более того, он словно вырос.

Когда Мефистон приблизился к одному из жрецов и поднялся к нему через электрическую бурю, песнопения корпускария прервались.

Калкс бросился через плотину к пылающей стене энергии, прикрывая лицо.

— Подождите! — крикнул он, стараясь перекрыть шум. — Старший библиарий, не прерывайте гимн!

Мефистон не подал виду, что услышал, и взобрался на следующий мостик. Не говоря ни слова, он оторвал руку священника от железной клетки, рассыпая искры и проливая кровь. Мефистон схватил сломанную конечность, и песня электрожреца превратилась в вой. Затем, пока ток все еще проходил сквозь его броню, астартес вонзил боевой нож в тыльную сторону своей руки, тем самым прикалывая себя к жрецу. Синий электрический барьер моментально превратился в багровый и затопил плотину светом резни. На вершине дамбы все корпускарии выгнулись от боли, и алые лучи хлынули из их зашитых глазниц.

Калкс отшатнулся от всплеска энергии, захлестнувшей пилоны.

— Нет! — закричал он, когда металлическая конструкция заскрипела и задрожала.

Мефистона едва было видно за стеной красного огня; тем не менее магос смутно различал, как тот сжимает руку жреца, находясь в самом центре разразившейся кровавой грозы — единственной точке абсолютной тьмы. Создавалось впечатление, будто Кровавый Ангел прильнул ртом к запястью корпускария, но, вероятно, техножрецу это просто почудилось. Зачем благородному герою Империума вытворять нечто столь дикое?

— Магос! — позвал один из скитариев.

Калкс обернулся. Солдат указывал на сеть трещин, протянувшихся по крыше дамбы. Вибрации исходили не только от молний — вся плотина дрожала и смещалась.

— Что вы делаете? — крикнул Калкс, безуспешно пытаясь прорваться сквозь адский шум.

Даже за электромагнитным гулом он услышал пение Мефистона — неразборчивые рифмы срывались с его губ, образуя красный эфирный сгусток, который спиралью закручивался у рта космодесантника. Кровь связала Мефистона со жрецом, чья синяя кожа сияла от переполняющей его мощи, вызывая мучительные крики.

Плотина затряслась, и по долине прошел низкий, скорбный стон.

Электрические дуги слились воедино, образовав мост света, перекинувшийся через вершину плотины. Затем Мефистон выпрыгнул из зоны энергии и направился к Калксу, оставляя за собой шлейф дыма и искр. Пока он шел, электрические нити отрывались от пилонов и ненадолго прикреплялись к спине Мефистона, мерцая там несколько мгновений, будто крылья.

Плотина снова содрогнулась, и магосу пришлось резво переставлять ноги, чтобы не упасть.

Мефистон пробормотал что-то в вокс-бусину на воротнике, и Калкс услышал треск ответа.

— Старший библиарий, — выдохнул Калкс. — Что вы наделали?

Его слова заглушил жуткий грохот, как при камнепаде. Плотина снова сдвинулась, и корпускарии безжизненно осели в своих железных клетках.

Стена света исчезла. Столб воды шириной десятки метров и несущий тонны каменной кладки вырвался из центра плотины и обрушился на сражающихся внизу скитариев и орков, разрывая броню и плоть, с ревом проносясь по траншеям и разрушая огневые точки.

Вода прорезала долину, наполнив воздух кровью и пылью, — Калкс пошатнулся от шока. Он в ужасе посмотрел на Мефистона. Космодесантник прорвал плотину. Это не укладывалась в голове, поскольку было настолько абсурдно, что разум отказывался принимать правду.

Мефистон же даже не взглянул на то, что сотворил. Его взгляд был прикован к громадному кораблю, который доставил его к плотине и теперь взлетал с посадочной площадки под оглушительное завывание двигателя. Мефистон неопределенно помахал рукой в сторону горизонта долины и, после того как боевой транспортник заложил вираж сквозь облака пыли, направился к краю дамбы, увлекая за собой Калкса.

Электрожрецы безвольно свисали в своих клетках, стена энергии исчезла. Ничто не могло уберечь Калкса от ошеломляющей истины. Струя воды становилась все больше и яростнее, и сражение быстро преобразилось. Долина наполнилась водой — сотни трупов понесло стремительным потоком, и линии фронта обеих армий смешались. Тысячи зеленокожих все еще пытались пробиться к плотине, но они либо скользили в крови, либо были раздавлены каменными обломками. Масштабы разрушений поражали воображение.

— Кто ты? — прошептал Калкс, почти вплотную приблизившись к Мефистону.

— Смерть, — спокойно ответил Кровавый Ангел, а затем, все еще удерживая магоса, спрыгнул с плотины.

Они пролетели несколько десятков метров, прежде чем Мефистон призвал широкие, теневые крылья. Космодесантник и магос закрутились петлей, воспаряя над битвой, в то время как над головой промчался десантно-штурмовой самолет и исторг смертоносный град. С неба обрушилась стая убийц в малиновых латах, оставляющая за собой конденсационный след от ревущих реактивных турбин за спиной. Были и другие летательные аппараты Кровавых Ангелов, едва различимые в вышине, и с них тоже ныряли к земле крошечные фигурки, которые открывали огонь, уже проносясь через облака.

Сердце Калкса бешено колотилось за металлической грудной клеткой. Даже страх и горе не могли скрыть его трепет. Ангелы Смерти Императора спускались для отмщения.

— Омниссия, сохрани нас, — прошептал он.

Мефистон обратил петлю в крутое пике, и Калкс потерял всякое чувство направления. Они неслись сквозь водяную пену и кровь ко вздымающейся массе воинов внизу.

Техножрец взвыл, когда до земли оставались считаные метры, но за несколько секунд до удара Мефистон выровнял полет и совершил посадку с такой легкостью, что Калкс едва почувствовал удар. Дезориентированный полетом, он зашатался и пополз, словно паук.

Мефистон поднял магоса на ноги и развернул лицом к оркам. Похожие на обезьян-переростков с настолько гипертрофированными мускулами, что с ними, наверное, было трудно ходить, ксеносы зарычали и с невероятной скоростью бросились по скалам к астартес и механикус. Низко посаженные головы выпирали между нелепо широкими плечами, а морды почти целиком были скрыты под грубо сколоченными вместе листами железа, из-за которых проглядывали массивные челюсти, полные клыков, и похожие на угли горящие глаза.