— Этот мерзавец бежит! — крикнул Вертикорда, заметив движение штандарта Мельгатора.

— А чего ты от него ждал? — откликнулся Катурикс. — Он не воин, а обычный трус.

— Он от нас не уйдет, — заявил Йелсик.

— Нет, будь он проклят, не уйдет, — подтвердил Катурикс.

«Арес Ликтор» вздрогнул от следующего удара, и Вертикорда вскрикнул, чувствуя обжигающую волну боли, захлестнувшую его измученное тело. Но вместе с новыми ранами он ощутил и поток энергии, поступающий по мультисвязи. То было объединенное наследие героизма и благородства, накопленное его рыцарем с самого рождения.

Незримое присутствие бывших командиров «Арес Ликтор» пробудило в душе Вертикорды желание в последний момент присоединиться к ним.

Из своей кабины он видел только врагов, их искаженные демонические лица, освещенные сиянием магмы. Да, это было поистине адское сражение против порождений самого дьявола.

— Вот он! — взревел Катурикс, и Вертикорда увидел паланкин Мельгатора, защищенный силовым полем и окруженный отрядом свирепых, похожих на огров, скитариев с огненными копьями и лучевыми орудиями.

Три рыцаря в расколотой броне, извергая пламя и истекая жизнетворной жидкостью, бросились на кордон врагов, отделявший их от свиты Мельгатора. Никому из них больше не придется командовать боевой машиной, но в последние минуты своей жизни они должны уничтожить этого противника.

Вертикорда успел застрелить десяток скитариев, но затем ощутил мучительную боль, причиненную жгучими лучами, пронзившими броню на правой руке, словно это была папиросная бумага. А когда вражеский снаряд сорвал с рыцаря руку-орудие, он закричал от боли и содрогнулся всем телом.

В горло хлынула кровь, в глазах потемнело, но призрачное присутствие предков продолжало поддерживать лорд-командора. Их боевая ярость и мощь не ослабли с годами, и сила их воли помогала ему сохранить сознание. Но даже с такой поддержкой Вертикорда чувствовал, что его жизнь постепенно угасает.

Рыцарь Йелсика получил прямой удар огненного копья, и его корпус охватили десятки трещавших багровых огней. Осколочные гранаты разорвали корпус, и две половины машины взорвались в толпе скитариев.

— Вперед! — закричал Катурикс, устремляясь в брешь, образовавшуюся после смерти Йелсика.

Вертикорда, повинуясь выработанному столетиями инстинкту, бросился следом. Он увидел, как Мельгатор, в развевающейся меховой мантии, колотит по спинам носильщиков, чтобы те унесли его от стремительно надвигающихся рыцарей.

— Я призываю на тебя молнии Тараниса! — из последних сил воскликнул Вертикорда.

Они с Катуриксом открыли огонь одновременно. Оглушительные взрывы ударили землю, и в рядах скитариев образовался кровавый проход прямо к шатру Мельгатора.

Вокруг фигуры посла вспыхнул мерцающий свет силового поля, его персональная защита, рассчитанная, однако, лишь на короткий период, против нападения убийц, а не против таких могучих машин, как рыцари.

Уже через несколько секунд мощность пустотного щита Мельгатора была исчерпана, и вызванный перегрузкой взрыв подбросил его высоко в воздух. Предатель еще даже не успел упасть на землю, как объединенный залп двух рыцарей испепелил его тело.

После уничтожения Мельгатора Вертикорда сразу же почувствовал, что поддерживающая его сила бывших наездников рыцаря стала иссякать. Боль вернулась с десятикратной силой, и он вскрикнул, ощущая новые удары по броне.

Взрыв ракеты раздробил колено, исцеленное Императором, и «Арес Ликтор» упал. От удара о землю разбилось стекло рубки, засыпав лорд-командора мелкими осколками. Вертикорда почувствовал, как по лицу струится кровь, но боли уже не было, и сети мультисвязи открылись перед ним.

Последним воспоминанием стал отчаянный крик умирающего Катурикса.

Дух «Арес Ликтор» приветствовал его, и Вертикорда встретил смерть с улыбкой на лице.

Жидкость вокруг Кавалерио окрасилась кровью, и появились тревожные сигналы о пробоях в силовой защите, об утечке в реакторе и сотне других признаков того, что его машина жестоко пострадала. Красные капли просачивались в густой раствор из психостигматических ран на плечах и на корпусе, а также вытекали из носа.

Он уже стал свидетелем гибели трех титанов Темпестус, но заставил себя сосредоточиться на своих противниках. На него надвигались три «Владыки войны», прикрывавшие грандиозную фигуру «Императора» «Аквила Игнис». Это исполинское сооружение еще не снизошло до того, чтобы обстрелять противников.

<Какое высокомерие>, протянул Кавалерио.

— Мой принцепс? — переспросил Кайпер, вытирая кровь с виска.

Рядом с модератом только что взорвалась панель, а вместе с ней и мониторы вторичных генераторов.

— Ничего, — ответил Кавалерио. — Ты определил прицел для правого «Владыки войны»?

— Да, Повелитель Бурь, — сказал Кайпер. — Все ракеты переведены в режим автоматического сопровождения.

— Тогда можешь открывать огонь по готовности, модерат Кайпер, — скомандовал Кавалерио и переключился на сенсория. — Где находится «Разбойник» с правого фланга?

— В развалинах склада в километре к северу от нас, — доложил Пал. — Он дерется с «Металлус Кебрения», но нельзя забывать и о левом фланге. «Вульпус Рекс» и «Аркадия Фортис» погибли.

— Шарак сам о себе позаботится, — сказал Кавалерио. — А «Фарсида Гастатус» разберется с «Разбойником» на левом фланге.

— И принцепсу Сузаку придется противостоять «Владыке войны», — напомнил ему Кайпер.

— Он попадал и в более жестокие схватки, — настаивал Кавалерио. — Вряд ли стоит вам напоминать, что мы — Легио Темпестус и ничего не боимся!

Его отважные слова воодушевили экипаж, и вскоре приятная вибрация в плече известила Кавалерио о запуске ракет. В то же мгновение яростный залп турболазеров ударил в правого «Владыку войны», а серия выстрелов из «Вулкана» поразила центрального титана.

Его противники ничуть не уступали и на каждый выстрел «Деус Темпестус» отвечали двумя, но Кавалерио обладал преимуществом, которого не было у машин Мортис. Через амниотическую жидкость он был связан с самым сердцем машины, и, хотя прямой контакт обеспечивал выигрыш всего в доли секунды, большего Повелителю Бурь и не требовалось.

Командиры машин Мортис знали свое дело, поскольку никто не допускался до кресла принцепса «Владыки войны», пока стократно не доказывал свое мастерство, но по сравнению с опытным Индием Кавалерио их можно было считать неоперившимися юнцами.

Кавалерио с предельной точностью рассчитывал и угадывал инстинктивно каждый шаг противника, а потому сумел избежать большей части снарядов, которые могли бы уже трижды уничтожить менее искусного принцепса. «Деус Темпестус» был ранен, но бесстрашно шел сквозь стену вражеского огня, высоко неся гордое знамя Легио Темпестус.

— Мощность защиты противника падает! — доложил Пал. — Турболазеры его достали!

— Зарегистрированы множественные попадания ракет! — крикнул Кайпер. — Машина горит!

— Лак, разверни нас, — приказал Кавалерио. — Огонь «Вулкана» перенести на самого правого «Владыку войны». Три удара подряд по возможности.

— Слушаюсь, мой принцепс, — ответил штурман, и Кавалерио сразу ощутил реакцию машины.

Огромный сложный механизм маневровой системы подчинялся командам не хуже самого нового двигателя. Кавалерио ощутил нарастающий жар в левой руке, свидетельствующий об увеличении энергетического потока в чудовищной пушке.

Он отметил, как замедлился ход подбитого титана, и даже ощутил страх, испытываемый его принцепсом в таком уязвимом положении. Эта машина, почти лишенная защиты и с горящим корпусом, уже проиграла свою битву.

— Нет, это тебе не поможет, — усмехнулся Кавалерио.

Выстрел из «Вулкана» сорвал остатки защиты «Владыки войны». За первым выстрелом немедленно последовали второй и третий, и тогда верхняя половина титана скрылась в огненном облаке термоядерного взрыва.

— Защита центрального «Владыки войны» истощена! — крикнул Пал. — Он находится в опасной близости от места взрыва!