- Да, бери, кому оно теперь нужно, - махнула рукой девочка, зло отшвырнув пышные юбки, - Забирай хоть насовсем.
- Нет-нет, я верну обязательно, - замахала руками Аделина, - Ты не подумай...
- Говорю же, бери и уходи, приставала маленькая, - раздраженно отстранилась старшая.
- А как тебя зовут? - младшая сгребла в маленькие ручки остатки платья, - Как я найду, кому платье отдавать?
- Ноэль, - ответила она более благодушно, - а теперь иди, не надоедай мне, - и махнула в сторону двери, и Аделька, прихватив одежду, выбежала в холл.
- Идем домой, Адель? - Марк протянул ребенку руку, - Стоп! А это что у тебя такое? - и он, и Мей с удивлением посмотрели, что она держала в руках.
- Это одной девочки... - ответила ему Аделин, - Я должна вернуть его. Папа зашьет его, и она снова будет танцевать, - она кивнула, улыбнулась, и удивленно замерла с раскрытым ртом, повернув белокурую головку, - Ой! Да вот же она! И бежит чего-то...
- Куда ведет эта лестница? - японка дернула парня за рукав.
- Не знаю, - пожал плечами Марк.
- Зато я, кажется, догадываюсь, - она запнулась, переведя дыхание, - Её нужно остановить, - и кинулась по лестнице вслед за мелькнувшей белой сорочкой.
- Постой! - Мей окликнула девочку, подошедшую опасно близко к краю крыши больничного крыла, а именно туда вела эта лестница, - Я знаю, что ты собираешься сделать, - девочка остановилась, но так и не обернулась, порывы ветра заглушали речь, - Обернись, посмотри на меня, на мои руки, - Мей подкатила рукав и подняла высоко левую руку, - Я когда-то тоже думала, что это решит все проблемы... только я предпочла прыжку - передозировку наркотиком. Тут не слишком высоко - можешь не разбиться насмерть, а только покалечишься... Тебе мало?! Ты подумала о своих близких? Каково им будет?
- А мне как? Я не хочу жить! - надрывно всхлипнула девочка, опустившись вниз, всё ещё придерживаясь трясущимися руками за ограждение, - Разве это жизнь? Мне отрезали грудь, от лекарств у меня выпали волосы и меня всё время тошнит, и всё равно врачи не дают гарантии, что я буду жить...
- А ты и не будешь жить, если сама не захочешь этого, - совершенно серьезно заметила азиатка, - Ты сама должна захотеть - ради себя, ради своих родителей, которые не должны хоронить своих детей. А твои - очень бы огорчились, узнав, что с тобой приключилось несчастье - без сомнения.
- А твои родители? - только теперь девочка соизволила обернуться, посмотрев полным страха и сочувствия взглядом.
- Моих родителей больше нет, - коротко ответила собеседница, потерев кончик носа и нервно отряхнув невидимую пыль с рукавов, заодно отворачивая их назад, прикрывая следы от уколов.
- Прости, я не знала... - девочка стыдливо опустила голову.
- Как твоё имя? - Мей измерила взглядом девчушку - с босых ног до повязанной белой косынкой головы.
- Ноэль, - ответила ей она - А твоё?...
- Иди сюда, глупенькая, - девочка сперва оробела, когда незнакомый человек подал ей руку, и протянула в ответ азиатке свою дрожащую ладонь, - Меня зовут Мей. А ты запомни, запомни навсегда своё имя и никогда не повторяй таких глупостей, поняла? - и та, мягко приобняв, провела её вниз по лестнице, - Ну, пойдем, пойдем, тут ветрено, ещё простудишься... - где их ждали медсестры, Марк и Аделина, - И то, что тут произошло, будет нашим секретом, и мы о нем никому не расскажем. Мы ведь не хотим расстраивать твоих родителей?
Сам же этот импровизированный благотворительный концерт в холле больницы состоялся в день, когда Маргариту с дочерьми выписывали домой, где полукругом были расставлены стулья, на которых уже начали рассаживаться взрослые и маленькие пациенты, молодые медсестры, матери с маленькими детьми...
- Ну, где же он? - Мей нервно прохаживалась, сильно-сильно сжимая пальцы в ожидании Марка, но тот опаздывал.
- Готовы, мадемуазель? - напомнила медсестра.
- Да? Что? Уже пора? - взволнованно спросила девушка, но медсестра только отрицательно покачала головой, и поправив на голове ковбойскую шляпу, она взяла себя в руки и вышла к зрителям:
- Прости меня за то, что так открыто
Я говорю с тобой в мечтах сейчас.
Во мне одно желание только скрыто:
С тобой увидеться хоть на час,
- старалась глазами найти в толпе зрителей того единственного, кому предназначается её песня,
- Из-за тебя бегут слезы, Moonlight,
Не в силах позвонить тебе, Midnight.
Что делать мне? Душа полна тоской,
И сердце как калейдоскоп...
И вот, когда она уже совсем отчаялась его увидеть, входные двери распахнулись, и следующий куплет звучит мужским голосом, и подошедший Марк крепко прижимает её к себе :
- Луны волшебный свет сводил нас столько раз
В назначенный случайностью час.
Мерцали огоньки на небе звездном, любовь предсказывая для нас.
Одной землей мы рождены с тобою. Незабываемый романс.
- Тебе я верю каждый раз - незабываемый романс...
- дрожащим голосом повторила она за Марком, смахивая с ресниц накатившие слезы.
Среди зрителей сидит и Ноэль, завороженно следящая за происходящим.
После выступления, под несмолкаемые аплодисменты, Марк, взяв за руку азиатку, подходит к девочке, открыв причину своего опоздания - он искал для неё новые пуанты. И когда он протянул сверток с купленной обувью, та настолько расчувствовалась, что разрыдалась от радости, от чего тут же подбежали перепуганные её родители, но сразу успокоились, узнав, от чего истерика у дочери, и, не успев поблагодарить, как к ним уже приближались Джон и Маргарита с маленькими дочками и прыгающей вокруг них Аделиной, преподнесшие ещё один сюрприз - восстановленное концертное платье девочки.
Малышки Диана и Екатерина оказались совершенно удивительными девчушками. Словно чувствуя, что их ослабленной матери необходимо как можно больше отдыхать, они вели себя очень спокойно и почти не доставляли хлопот. Могло показаться даже странным, что столь юные сознания могут вести себя столь осмысленно. Своими большими карими глазами они постоянно смотрели по сторонам - и всё им было интересно, всё привлекало их внимание. К окружавшим их взрослым они тянули свои ручки, хватали за волосы, за нос, за уши, тыкали своими пальчиками в рот, в глаза, в нос. Они старались достать и пощупать всё, до чего могли дотянуться их маленькие ручки. А когда холодные снежинки щекотали их щечки и носики, то радости малышек не было предела - они начинали улыбаться и смешно морщить носики, беспорядочно дергая ручками и ножками, пытаясь поймать их. И это просто поражало, и этому не находилось логического объяснения. История знает примеры раннего развития, но темпы у этих девочек просто поражали воображение.
Особо примечательным оказалось и то, что близнецы родились седьмого декабря, когда отмечают день Святой Екатерины. Екатерина была дочерью правителя Александрии. Девушка получила самое лучшее образование, была хороша собой и добра сердцем. Долгое время родители искали ей жениха, не уступающего в благородстве, красоте, богатстве и уме. Сама же Екатерина предпочла стать невестой Христовой и умерла мученицей семнадцати лет от роду. До сих пор Екатерина считается покровительницей женщин и женственности. В этот праздник девочки и девушки гадают на судьбу и суженого, просят о красоте и здоровье, о счастливом браке. Если до рассвета в этот день девушка срежет веточку вишни и поставит её в воду и ветка расцветет к четырнадцатому января, то и судьба девичья цвести будет.
Даниэлла сделала Маргарите замечание шутливого тона, что подруга заставила её волноваться, а это было совершенно нежелательно в её положении, когда она сама в январе станет матерью очаровательного мальчика, которого они уже видели на УЗИ, на что маленькая брюнетка состроила такую рожицу, что совершенно невозможно было остаться равнодушным.
Маргарита всё ещё была ослаблена, потому любая помощь и поддержка домашних ценилась ею особенно. И глядя в редкие минуты безмятежности на сонные личики дочерей, её переполняла такая радость и мысли о том, что они всегда будут напоминать ей любимого человека и её семью - отца и мать, чьи черты также просматривались в них.
