Руки и ноги заклеены скотчем. В глазах полнейшее безразличие и ожидание смерти. Он даже не повернул голову в мою сторону. Двух других я никогда не видела, но они были точно в таком же виде. Я услышала стук моего сердца и почувствовала, как трясутся колени.

– Кто эти люди?

– Это я бы хотел услышать от тебя, дорогая, – усмехнулся Касьян.

– Я их вижу первый раз в жизни.

– Надо же, а они утверждают обратное.

– Они лгут.

– Ты даже не хочешь узнать, что они говорят?

– Не хочу.

– Ну почему, послушай, я думаю, тебе будет интересно.

Тут Славик повернулся в мою сторону и еле слышно сказал:

– Ничего не получилось, Яна. Возьми свои деньги обратно. Мне пришлось все рассказать, прости.

Он говорил с большим трудом, так как изо рта текла кровь.

– Что он несет? Кто этот человек?

– Это тот самый человек, который приговорил твоего первого супруга. Я смотрю, у тебя интересное хобби – убивать своих мужей. Молодец, чисто работаешь. А я, придурок, рванул за цветами – Яночке, дорогуше моей, радость доставить, женушке любящей. Хорошо, мои пацаны патрулировали все проселочные дороги у дома. Мало ли – чтобы никаких казусов не было. А тут видят, сидят трое подозрительных типов, машину в лесу спрятали. Их обшмонали, а у них при себе и пушка, и граната.

Вообще, они у тебя крепкие ребята, пришлось изрядно поработать, чтобы правду из них выбить, но моим пацанам не привыкать. Они в прошлой жизни в гестапо работали, в этом тебе еще предстоит убедиться. Так что просчиталась ты, дорогуша, ой как просчиталась!

– Они врут. Я не знаю этих людей и никогда не имела с ними никаких дел. Незачем мне любимого мужа заказывать.

– Любимого, говоришь, а ну-ка, покажи всем пацанам, как ты меня любишь?

Касьян рывком притянул меня к себе, заставил сесть на колени и расстегнул ширинку.

– Давай, покажи всем свое мастерство. Пацаны, смотрите, как классно умеет ласкать меня жена. Здорово делает, скажу я вам. Ну давай, не тяни время! – И он сильно ударил меня по голове.

– Не буду.

Я встала с колен и отошла к окну. Касьян застегнул ширинку, взял меня за волосы и что было сил швырнул об стену. Я упала на пол и ударилась виском. Затем почувствовала что-то теплое. Провела рукой – кровь. Касьян начал пинать меня ногами. Он пинал долго, приговаривая при этом, какая я сука и стерва. Когда он остановился, я попыталась встать, но ничего не вышло.

– Зачем ты это сделала? Я же любил тебя, понимаешь, любил, дура!!!

Мое тело горело от побоев, из виска по-прежнему капала кровь. Присутствующие при этом мордовороты старались не смотреть мне в глаза и отводили взгляд. Я улыбнулась и нашла в себе силы встать. Подошла к окну и облокотилась на подоконник.

– Ну и что теперь, ты меня простишь?

– Ты что, Яна, кто же прощает такие вещи!

– Простишь, я знаю. Ты дурак, Касьян, нельзя так любить женщину, это заблуждение. А теперь послушай, что я тебе скажу. Я никогда не любила тебя, даже мало сказать – не любила, презирала, пойми, ненавидела! Ты отнял у меня самое дорогое, что у меня было на свете, – ты приказал убить Марка. Из-за тебя вся моя жизнь пошла кувырком. Твои люди убили человека, которого я любила, затем мою любимую и единственную подругу, устроили мне кровоизлияние, нанесли два огнестрельных ранения, которые мучают меня с каждым днем все больше и больше. После всего этого ты хотел, чтобы я тебя любила? Ты сумасшедший! Это была чисто женская месть.

– Ах ты, сучка, а я к тебе серьезно относился и пацанку твою, как родную, принял.

– Да, и насчет пацанки. Между прочим, по твоему приказу были убиты родители этого ребенка. Ты убил их, а затем захотел принять девочку, как родную. Дурак! Так нельзя! Ну что ты смотришь, я не любила тебя, пойми.

Слишком много раз в этой жизни мне было больно по твоей вине. Может, мы бы и смогли жить, но нас разделяет это страшное прошлое. Я хотела, чтобы ты прочувствовал то же, что и я. Тебе плохо, мне тоже, но это еще не все.

Андрей не хотел меня изнасиловать, я все подстроила и оклеветала его. Теперь он мертв. Это тебе за Марка. Игоря убила я. Остановила его машину, когда он вышел из офиса с деньгами, попросила довезти до Малаховки, убила и сожгла машину, а деньги перевела в швейцарский банк на имя дочери. Это тебе за Любку. А то, что я хотела сделать с тобой сегодня, было бы за меня. Здесь все по-чистому, без обиды. Теперь мы квиты. Больше у меня нет необходимости быть твоей супругой. Вот видишь, она пропала сама собой, эта необходимость.

Касьян напрягся, вытянул шею, в его глазах читались неподдельная боль и ужас. Он смотрел на меня и не мог произнести ни слова.

– Ну что, теперь ты можешь меня убить. Покажи пацанам, что ты не половая тряпка, а хоть как-то можешь урезонить взбесившуюся женщину. Слышишь, что я говорю, возьми пистолет и убей меня!

Касьян по-прежнему тупо смотрел на меня, наверное, он просто не верил тому, что я сказала, а я чувствовала, как кровь из виска бежит все сильнее и сильнее. Слезы застилали мои глаза.

– Убей меня!!! – закричала я. – Немедленно убей меня, черт бы тебя побрал! Хорошо, если ты сейчас не убьешь меня, то я уйду от тебя, понимаешь, уйду! У тебя есть два выхода. Или меня убить, или дать мне возможность уйти, и я больше никогда не побеспокою тебя.

Касьян по-прежнему молчал и не предпринимал никаких действий. Тут раздался голос одного из охранников:

– Касьян, один сдох.

Я обернулась и увидела, как охранник склонился над Славиком и трогал пульс. Славик лежал неподвижно, уставившись в одну точку.

– Сдох так сдох. Закопаем, как собаку. Хер с ним, – еле слышно сказал Касьян.

Я взяла себя в руки и нашла силы, чтобы дойти до дверей гостиной.

– Ты не убьешь меня? Тогда я просто ухожу от тебя, смотри, у тебя еще есть время, пока я буду одеваться.

Сказав это, я медленно поплелась по лестнице, ведущей на второй этаж. Мне было понятно, что он меня никуда не отпустит, а выстрелит в спину. Я не боялась смерти, а была готова к ней. Мне хотелось умереть красивой и достойно выглядеть. Я надела ярко-красный коллекционный костюм цвета теплой крови, перчатки в тон и шляпу с большими полями. Затем достала красные туфли на высоких шпильках, переобулась и посмотрела на себя в зеркало. Теперь я выгляжу как настоящая ЛЕДИ. Невообразимо болят почки, наверное, он просто их отбил. Противная, колющая боль. Правый лацкан пиджака испачкан. Страшно кружится голова – это от потери крови.

Бросив последний взгляд в зеркало, я вышла из комнаты и стала спускаться по лестнице. Я знала, что иду навстречу своей смерти, Касьян не из тех людей, которые отпускают.

Если от него и можно уйти, то мне хорошо было известно куда. Это единственный путь, и я к нему тщательно подготовилась.

Касьян сидел на полу у входной двери, в его руках был пистолет. Я улыбнулась и поправила пиджак, вся правая сторона была залита кровью.

– Ну что, Касьян, давай прощаться. Сделай это, как в навороченном боевике. Я выйду из дома, а ты выстрелишь мне в спину.

Я присела на корточки и поцеловала его в лоб. Он сидел неподвижно, глядя на меня обезумевшими глазами.

– Ты жуткая стерва, – прошептал он.

– ЛЕДИ Стерва, – поправила его я. – Ты разве забыл, что я всегда была ЛЕДИ, значит, и умереть должна, как настоящая ЛЕДИ. Давай не заставляй меня ждать долго, стреляй. Я и так задержалась на этом свете. И еще, если сможешь, прости, мне и вправду жаль, что все так вышло.

Еще раз поцеловав Касьяна, я направилась к выходу из дома.

В дверях я обернулась и еле слышно произнесла:

– Знаешь, а ты выиграл. Три-два в твою пользу, только это будет в том случае, если ты меня убьешь.

Улыбнувшись, я пошла, плавно покачивая бедрами и стуча каблучками.

– Стой, Яна! Я не верю ни одному твоему слову. Скажи мне, что ты все придумала.

Касьян шел следом, направив пистолет мне в спину.

– Зря, – вздохнула я, – надо же, впервые в жизни была с тобой откровенна, а ты мне не веришь. Надо бы соврать, но не могу. Устала, понимаешь?