Полли усмехнулась.

— Это как объяснить слепому, что такое солнце. Придет день — и ты зацепишь ее. Тренируйся.

Ее тон напомнил мне наставника Скойла из Вольфграда. Одни учителя вокруг, все заботятся о том, чтобы я сам обо всем догадался.

— Отлично, — буркнул я, — А как меру свою скрывать?

— Дидрич тебя только что толкнул, помнишь?

Я кивнул. Меня уже не в первый раз бьют незримым ударом, когда я сканирую меру более сильного противника. Помнится, на Перевале в Старых Горах зверь тоже «боднул» при такой попытке.

Оказалось, что дар Степных Соколов и этот прием — одного поля ягоды.

— Я всегда чувствую, когда кто-то слабый смотрит на меня, — кивнул Дидрич, — И просто бью.

Полли покосилась на купца, потом сказала:

— Дидрич рожден здесь, и для него это так же естественно, как дышать. А вот тебе надо учиться.

— Я и не сомневался…

— Тот, кто смотрит твою меру, всегда открывается. Таков порядок вещей в Нулевом мире, — продолжала Полли.

— Но ведь если не смотреть… — начал было я.

— Тогда можешь выяснить это в бою, звериная твоя глотка, — рявкнул купец.

— Дидрич, — возмутилась Полли.

— Ну что? Я не знал, что нанял себе телохранителя, который таких простых вещей не знает.

— Я тоже когда-то этого не знала.

— Ты не понимаешь, — вздохнул Дидрич, — Это другое…

Я усмехнулся, слушая их перепалку.

Полли еще немного пыталась мне объяснить, но и здесь меня ждало небольшое разочарование. Влезть в голову ни к ней, ни уж тем более к Дидричу мне не удавалось. Тем более купец безо всякого стеснения «толкал» меня, едва я мешкал при сканировании его меры.

— Вообще буду платить тебе по два дена, — ворчал он, — Это ж надо. Один дар сильный, а другой, как у ребенка.

— Дидрич!

— Ты права, Полли. Ему и одного дена хватит.

Дидрич теперь не отходил ни на шаг от своей ненаглядной, будто прямо сейчас должна прибежать приорова дружина за головой преступницы.

— Решено, — рявкнул купец, — Довезу этот груз до Ордена — и вернусь к тебе. И, пусть я человек, буду сыном степей…

— Ах, этот твой груз! — чуть не крикнула зверица, словно вспомнила что-то.

Выяснилось, что Полли на каждый поход Дидрича раскидывает гадальные карты. При всей ее неприступности, зверица искренне волновалась каждый раз, когда купец отправлялся с караваном.

Возможно, она гадала еще при помощи той, земной магии. И в этот раз карты показали, что Дидрич не вернется. Но судьба была не совсем уж злодейкой, и давала шанс… Как выразилась Полли, ей выпало много карт, и она долго не могла понять, что они означают.

И только когда она увидела меня, то поняла, что такое «сияющий белый волк».

— Эти ваши бабские сказки, — огрызнулся Дидрич.

Как я понял, к предсказаниям в Инфериоре тоже относятся скептически, если их только не сделал оракул. Да и я, если честно, всю эту чушь считал… ну-у-у… чушью. Ерундой!

— Это не сказки, — как-то совсем по-женски возмутилась Полли, — Оракулам же вы верите!

— Так то оракулы… — начал было купец, а потом уставился на меня.

Я тоже вспомнил, почему он нанял меня в телохранители. Из-за того, что купцу так предсказал какой-то «в жопу пьяный оракул», как выразился Секай.

— Что? — Полли заметно разволновалась, бегая взглядом между нами, — Что?!

Солнце почти закатилось, когда мы неслись на всем скаку в деревню, к юрте зверицы. Она спрыгнула едва ли не на скаку, влетела внутрь, и выбежала наружу с тканевым свертком.

Полли быстро развернула ткань, внутри оказалась красноватая деревянная коробка. Я с удивлением узнал породу дерева, которая не пропускает стихию земли.

— Это я привез, с юга, — гордо произнес Дидрич, — Там, где на жарком берегу Вечного Океана растет сандал…

Ловкие пальцы Полли раскрыли коробку и вынули колоду блестящих крупных карт. Я с удивлением глянул на почти глянцевую поверхность разукрашенных листов.

Дидрич удивился не меньше меня:

— О, Небо, как можно было так порезать бесценный папирус из Белого Приората?!

Полли только отмахнулась, раскидывая карты одним известным ей способом. Что там было такого страшного, я не понял, но глаза зверицы вдруг округлились в ужасе, и она подняла взгляд на купца. По щеке покатилась слеза.

— Карты говорят, что Степных Соколов сегодня не станет… — дрогнувшим голосом прошептала она, — Что такое ты везешь, что нужно сильному врагу?

Дидрич вскочил и сразу коснулся поясного кошеля.

— Послание от Синего Приора, — он сжал губы, — Женщина, кинь еще свои карты.

— Но зачем? — она покачала головой, сраженная горем.

— Если я уеду прямо сейчас, что будет с Соколами?

Полли непонимающе уставилась глазами, полными слез, а потом до нее вдруг дошло — и ловкие руки стали раскидывать карты заново. Такое ощущение, что она раскидывала их с новыми вводными данными, потому что порядок чуть изменился.

— О, боже, — вырвалось у нее.

— Будут жить?

Она кивнула, но сразу вскочила и кинулась к Дидричу.

— Но тебе в любом случае грозит опасность.

Я готов был поклясться, что купец сейчас находится на седьмом небе от счастья. Они будто поменялись местами — то он все пытался завоевать ее сердце, то теперь она будто штурмует бастион.

— А что там с Белым Волком? — спокойно спросил я, улыбнувшись, — Сияет?

Судя по лицам охранников, караван в такой спешке еще ни разу не собирался. Но Дидричу было наплевать, он лично забрасывал половину мешков в телеги.

Едва мы стали собираться в дорогу, как я ощутил ту самую тревогу тревогу. Незримая угроза нависла над всем селением Соколов. Я натягивал свой нагрудник, починенный местными умельцами, когда по глазам Матса увидел, что он тоже чувствует опасность.

— Да, — кивнул Хорек, — Кажется, в этот раз все даже серьезнее.

Секаю купец сразу сказал, как все обстоит, и монгол только рыкнул:

— Видимо, та шваль с Желтого Приората никак не успокоится. Эти нулячьи дети не боятся гнева Красного Приора?

Возмущался он больше для приличия. Я еще по событиям с Белыми Волками и Скорпионами помнил, что можно устроить самую страшную резню, а потом все погрязнет в политических разборках, кто виноват. Были бы заговорщики…

Степные Соколы все, как один, уже были на конях. Сначала они порывались остановить купца, пообещать ему защиту. Но Дидрич на всех наорал, и его можно было понять.

Разбойники не нападут на деревню, если там нет того, за чем они охотятся. Зря жизни они терять не будут, а рисковать Соколами Дидрич тоже не хотел. Тем более, своей ненаглядной Полли.

Хотя зверица и говорила, что отпустила все свои дары в обмен на память, я подумал, что у нее еще есть козыри в рукаве. Но когда нападает войско, козырей может не хватить.

А Степные Соколы что? Говорят, лошади не раз спасали им жизни. Если тут даже ребенок, чуть что, прыг в седло, и только видели его. Поэтому за Соколов можно было не бояться, в родной степи они могли скрыться от кого угодно. Вот только деревню было жалко…

А сам же купец намеревался на максимальной скорости добраться до Рубинового Города, столицы Красного Приората.

— Там дружина приора Леонхарда, просто так в обиду не дадут, — кивал Дидрич, — Он силен, как лев!

В принципе, лошади в караване были довольно сильными, да и Соколы, не скупясь, отдали лучших тягловых жеребцов. Так что оторваться от погони вполне было возможно.

— По степям полетим, как соколы! — пытался всех приободрить купец.

Уже через полчаса, когда на землю опустилась настоящая темнота, караван в спешном порядке выезжал из селения. Я напоследок поймал взгляд Полли — таинственной Безликой, пришельца из нашего мира, которой непонятно сколько сотен лет.

— Я тебя по сторонам глазеть, что ли, нанял?! — ревниво рявкнул Дидрич, хотя сам не отрывал взгляда от своей зазнобы.

Последняя телега выкатилась из деревни, и купец дал команду ускоряться. Конечно, обоз приора, который вез меня в Лазурный Город, ехал гораздо быстрее. Но и у каравана Дидрича скорость была немаленькой.