Индекс доверия аудитории ко всем оправданиям «Четверки» на тему того, что никто не пытался выкрасть молодоженов Золотарь-Антрасайт и миленькую безобидную сестренку Антрасайт — чрезвычайно низкий. Не последнюю роль в этом играют публичные интервью с Вероникой Читандой — той самой рыженькой, оставленной нами в живых. Ее успели эвакуировать

Правда, «счастливые молодые» (и примкнувшая к ним сопля) вид имели слегка зашуганный и неуверенный. Ну, это понятно — все пошло совсем не по плану, «взрослые» вынуждены вмешаться, разруливая такую накладку. Да еще и гадать: не всплывет ли где неугомонная «клонированная троица» и хватит ли ей ума затаиться, затихариться, «залечь на дно» и «не отсвечивать».

Бедненькие! А ведь они — я имею в виду «Пирит» и «Антрацит» — от нас даже откупиться не могут! Даже если напрягутся и обнаружат наше местоположение! Или хотя бы умудрятся сообщить нам номера счетов! Малой суммой оскорбят и без того разобиженных клонов, а перевод большой суммы, которая могла бы потушить «пожар» нашего «праведного негодования», может быть с высокой долей вероятности обнаружен. И руководство любой корпорации задаст своей внешней разведке очевидный вопрос: «А куда это такие деньги вбухал наш конкурент?» И начнется другой блокбастер — на тему промышленного шпионажа. Не-не, такой геморрой никаких денег не стоит! Так что сделаем вид, что никаких клонов нет и не было — вероятный риск того, что настоящая история выплывет наружу, того не стоит.

+++

Я пришел к доктору с сакраментальным вопросом:

— Ну, как дела, доктор?

И мне ответили не менее стандартно:

— Вы хотите об этом поговорить, сеньор Антрасайт? Выбирайте, какой диван вам больше нравится.

Выбрал тот, что справа от двери, и лег ногами к двери. Доктор Букэпе выкатила кресло из-за своего стола, установила у дивана так, чтобы сидеть ко мне лицом и так, чтобы я ее видел.

Мы уже вторые сутки висели в пространстве Архоца, а не шпарили по подпространству, и, поскольку правилами в это время разрешено ношение обычной одежды, доктор сегодня была не в скафандре-универсале, а в белом халате. Белый халат был хорош — на эбонитовой статуэтке, которая была у доктора вместо тела, он смотрелся идеально. Хотя бы по причине того, что я знал, что находится под халатом. А под халатом была только и исключительно доктор Букэпе. Без единой ниточки нижнего белья.

— Ложитесь поудобнее, сеньор Антрасайт. О, спасибо, что сняли обувь — многие об этом почему-то забывают. Вот, возьмите подушечку…

Доктор закинула нога на ногу, сцепила руки в замок на колене и приступила… к «поговорить»:

— Я еще побеседую с госпожой Читханг-Архоц, но лично я считаю, что как раз проблему выработки феромонов нужно решать в первую очередь. Видите ли, сеньор Антрасайт, мы находимся на корабле скрытого прорыва. Замкнутые объемы, небольшие помещения, одна-единственная кают-компания. Я уже передала свои рекомендации по усилению работы систем регенерации воздуха, но — сами понимаете — их ресурс небесконечен.

А замена регенераторов влетит нам в копеечку — мысленно добавил я, слегка загипнотизированный мерным покачиванием белой туфельки на изящной ножке цвета бронзы.

— Насчет регенераторов… рекомендую шепнуть пару слов сеньорите Антрасайт.

Когда Сабрина узнает о необходимости раскошеливаться на регенераторы воздуха, то сожрет нашего работодателя без соли и приправ — потому что непредвиденные расходы. Мне тоже достанется, но я кивну на Юлю — дескать, это она у нас за деньги ответственная.

— О! Спасибо, сеньор Антрасайт! — Поблагодарила Букэпе. — Насколько я понимаю, в ближайшее время не ожидается никаких силовых операций, или действий, связанных с оружием, так что проблема госпожи Золотарь, на мой скромный взгляд, может и подождать. Тем более, проблема с феромонами решается очень просто.

— Просто? — Удивился я. — Это как?

— Первое, что нужно уяснить про феромоны — это то, что их влияние на половое влечение сильно преувеличено. Очень сильно преувеличено. Это всего лишь один из многих компонентов такого понятия, как «Привлекательность». Другими словами, он лишь усиливает уже имеющееся влечение или симпатию. И то — не так уж и сильно.

— У меня другие данные.

Доктор Букэпе улыбнулась. Она красиво улыбается. Эдакая белая вспышка на шоколадном фоне. Да и вести она себя стала расковано практически сразу после «собеседования», а после высадки «пленных» — безо всяких проблем позволяла себе спорить с Юлей. Со мной, по какой-то причине, она спорить не желала. Во всяком случае, делала это очень-очень осторожно и с оглядкой.

— Ваши данные ошибочны, сеньор. Влияние феромонов на привлекательность сильно преувеличено фармацевтическими и парфюмерными компаниями, производящими духи, одеколоны и компоненты для них. Вот простой пример: представьте себе, что мы обольем одеколоном с вашими, сеньор Антрасайт, феромонами какого-нибудь молодого сеньора с прыщавой физиономией, грязными ногтями, неаккуратной стрижкой, небрежно одетого… добавим ему проблемы с лишним весом… Представили?

Я попытался припомнить хотя бы одного виденного человека с излишним весом. У меня хорошее воображение, но…

— Признаться, с трудом.

— Хорошо, грязные ногти уберем. — Тихонько рассмеялась доктор. — Так вот, поверьте — сеньорите, находящейся рядом с таким сеньором, запах его одеколона, даже с вашими, сильного молодого и очень привлекательного самца, феромонами, покажется отвратительным смрадом. Ну, как минимум неприятным и раздражающим запахом. Это будет работа подсознания. Подсознание просто квалифицирует этот запах, как «запах от непривлекательного самца». А вот если молодой человек будет строен, хорошо сложен, аккуратно одет, то запах от него — даже если там есть нотки пота — покажется сеньорите чарующим ароматом. Флером. Более того, на степень приятности или неприятности запаха будет влиять даже информация о сеньоре, которая будет у сеньориты, ну допустим, от подружек — его социальное положение, его материально-финансовая состоятельность, его общительность, темперамент. Думаю, вы замечали, что иногда люди используют приятно пахнущие одеколоны или духи, а иногда — неприятно пахнущие? Однако, это не так — приятно или неприятно парфюм пахнет в зависимости от того, кто его использует. Оценочная характеристика запаха будет разная для одного и того же парфюма при использовании его на разных людях. Тут все дело в вашем отношении к человеку. А духи только усиливают это отношение.

— Интересно. — Пробормотал я.

— Психология. — Развела руками доктор. — Похожая ситуация с запахом еды. Не все знают, что приятность и неприятность запаха от еды для каждого индивидуальна, своя. Эмоциональная окраска запаха от пищи формируется на основании опыта. Организм с помощью анализа запаха оценивает состав пищи, проверяя, будут ли ее компоненты будут для него опасны или полезны. О чем сигнализирует через подсознание.

Доктор помолчала. Я тоже не спешил что-либо говорить. Букэпер поерзала:

— Я для чего все это говорю, сеньор Антрасайт… Если вас беспокоит, что отношение девушек к вам вызвано исключительно вашими феромонами, то это не так. Феромоны — только катализатор.

— Нет, доктор. — Спокойно соврал я. — Меня беспокоит именно боевая эффективность нашей… команды. Вы сказали: «первое». И сказали, что проблема легко решается. Легкость решения проблемы состоит в том, чтобы ее оставить? Меня это не устраивает. Я хочу знать, как эта проблема может быть решена.

— Элементарно! Не поверите, но с этим справлялись Древние на Потерянной Земле!

Срочно вызванный из глубин подсознания «второй» только недоуменно пожал плечами — он такого способа не знал. Впрочем, саму проблему с феромонами он проблемой и не считал, а считал бонусом, которым надо пользоваться направо и налево. Так что пожал плечами и нырнул обратно, в темные и мрачные глубины моего сознания.

Букэпе помолчала с удовольствием ожидая разгадки. Наконец, не дождавшись, спросила:

— Вы что-нибудь знаете о таких насекомых, как комары, сеньор Антрасайт?