— Ничего. Ещё поквитаемся, — пригрозил Берёзин, отойдя от удара, отряхнул одежду и попятившись скрылся вместе с друганом за углом дома.

— Всегда велком, — крикнул вдогонку Большов.

— Спасибо, — поблагодарила знакомого Дробот.

— Вы вроде тут и живёте?

— Да.

— Ну тогда я пошёл. Если что звоните. Поучаствую, — хмыкнул качок на прощание.

Немного придя в себя, Илья припарковал машину и вместе с девушками поднялся в квартиру.

Это заседание Совета безопасности России, посвящённое последним событиям в мире и в стране, было не первым. Слишком много решений нужно было принимать быстро, как говорится «ещё вчера». Застойность и консерватизм системы, её неготовность к таким переменам порой требовало не совсем тривиальных решений, иногда на грани законов, а иногда вразрез с ними. Но, пожалуй, впервые Совет проходил в таком составе и в таких условиях.

Когда у власть предержащих, представителей правоохранительных органов и госбезопасности в умах уложился масштаб происходящего, очень быстро стало понятно, что запрет на использование нового компьютерного девайса, в данном случае бесполезен и не реализуем. В современном мире напичканном электроникой эти устройства были уже почти у всех. Плюс продвижение этого открытия активно лабировался многими людьми имеющими «вес» и «силу».

По существующей статье Уголовного кодекса за незаконный оборот специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации, надо было сажать почти всех предпринимателей занимающихся продажей компьютерных систем. А за незаконное собирание или распространение сведений о частной жизни, составляющих личную или семейную тайну, всех остальных граждан. Что, естественно, ставило в тупик решение проблемы путём репрессий.

Единственным выходом было отмена данных статей, но сделать это быстро было не так-то и легко, с учётом федерального уровня закона. Так что пришлось попросту «спустить всё на тормозах». Хотя по примеру некоторых стран, где также предусматривалась ответственность за подобные правонарушения, местами и в России, особо ретивые службисты и противники модуля TSTV, активно привлекали людей по этим статьям, до той поры пока под нажимом властей, разъяснениями и прямыми негласными указаниями Верховного суда, все дела не были приостановлены, а всех уже привлечённых просто амнистировал президент. Большая часть таких указаний носило тайный характер, без явного посвящения рядовых сотрудников в сам факт их наличия. Такое делалось и раньше, очень редко и по отдельным конкретным событиям, и впервые носило столь массовый характер. И это также вносило очень много сложностей в управление страной, особенно с учётом большого распространения либеральных и прозападных настроений у целого ряда представителей всех трёх ветвей власти.

А жить становилось всё тяжелее. Всё дорожало и исчезало с прилавков. Ещё не до конца отошедшая от последствий пандемии мировая экономика сваливалась в новый кризис. Из-за лавины вскрытых махинаций на Фондовых биржах, на рынке правительственных ценных бумаг разных стран, разрастался хаос. Начиная с мелких брокерских контор и заканчивая самыми крупными дилерами, многие прекратили свою работу.

Комиссия по ценным бумагам и биржам США объявила в стране чрезвычайное положение и потребовала чрезвычайных полномочий в соответствии с законом о ценных бумагах и биржах. Вскрылись застарелые, потерянные в истории факты, связанные с незаконные государственными облигациями, а разведывательные службы оказались главным источником их забалансовых фондов.

Последним довеском стало видео, содержащие перечень ПВК, выложенное и растиражированное в интернете, с истинным положением по хранилищу золотых запасов в Америке и ряде других стран, с подробной историей как, куда, когда и кто участвовал в чудовищных аферах. В том числе секретных операций по сокрытию и вывозе золотых фондов Японии и Германии после второй мировой войны. Свою лепту внесли и истории, с реальными героями, заключающими выгодные политические соглашения ради мифических интересов, а порой просто в угоду конкретным корпорациям и конкретным лицам. Назревала острая необходимость совместного решения проблемы всеми государствами.

В зале Сенатского дворца Кремля за длинным столом заседал расширенный Совет безопасности России. Кроме постоянных и штатных членов, представителей аппарата, научного совета, Конституционного и Верховного судов, были и делегаты от наиболее авторитетных партий и даже несколько избранников оппозиционных движений и крупного бизнеса, и загадочных лиц, приглашённых председателем. А вот корреспондентов, естественно, не было.

Все имели на своих головах шлемы «Телегам», новое нейроустройства виртуального моделирования, соединённые в локальную сеть. «Телегам» были разработаны в кратчайшие сроки ФГУП научно-технический центр «Атлас», являющийся специализированным предприятием по выполнению работ в области информационной безопасности в интересах федеральных органов государственной власти РФ и силовых ведомств. Совместно с центром специальной техники ФСБ России и главным управлением научно-исследовательской деятельности и технологического сопровождения передовых технологий (инновационных исследований) Минобороны России.

— Так ничего получше и не придумали, чтобы причёску не портить, — уже освоившая технику, мысленно заставила произнести свою проекцию председатель Совета Федерации Федерального собрания РФ.

— Скажите спасибо, что вообще это устройство у нас есть, — сделав обиженный вид, напечатал начальник центра специальной техники ФСБ.

— А… разобрать… как… ать. Как… раб… ет. Хрень! — образ члена ЛДПР не смог ни сказать, ни напечатать, никак по-другому контролируемо передать мысли в устройство.

— Для тех, кто не до конца освоился. Рекомендую вначале формировать своё высказывание в том или ином виде. Это сделать гораздо легче. А уже потом предоставлять нам к нему доступ, — заметил секретарь Совета. — И давайте вернёмся к теме.

— Подвести под это ограничительный закон говорите? — продолжил министр внутренних дел, прерванный обмен мнениями с одним из депутатов нижней палаты из партии «Справедливая Россия». — Это всё равно, что попробовать запретить интернет. Да даже круче, это всё равно, что запретить думать. А ведь есть те, кому, все наши переживания, запреты и разрешения, не нужны и кто уже вовсю использует открытие в своих целях.

— Например?

— Конечно, вам простительно, вы не присутствовали на предыдущих заседаниях. Но сами подумайте, — виртуальная фигура говорившего хаотично помахала руками, возможно в попытке изобразить какой-то конкретный жест. — Преступный мир. Взять вот хотя бы последнее разбойное нападение на банк здесь в Москве. Как мне докладывают согласно хроноплатсу всё очевидно и понятно, но эти знания не применить, а сами преступники так подготовились, в том числе используя ТЭСТИВ, что других улик нет и их пришлось отпустить. Следующие это спецслужбы и военные. Эти уже вовсю используют. Причём, естественно, не только в нашем государстве. Так что или мы быстро отработаем или мы аутсайдеры. И нас сметут.

— Можно просто ничего не менять. Просматривать всё не получится ни у кого, это слишком трудоёмко и так далее, так что можно посредством подконтрольных СМИ, акцентировать внимание обывателя на нужных событиях прошлого, отвлекая от других. На так называемые скользкие темы не реагировать, обвинения и выпады игнорировать, всё равно ничего не сделают. Только силой можно отстоять мнение, а силовые структуры подчиняются вам, — заговорил, с достаточно эмоциональным изображением, представитель одного из оппозиционных движений, — Власть сейчас в авторитете у большинства. А в чьих руках власть? Что там кто узнает неважно. Важно кто кого заставит подчиниться силой. Обнаружить и преследовать инакомыслие легче, а следовательно, вовремя посаженный или даже расстрелянный смутьян, особенно активный агитатор и руководитель, гарантирует подчинение остального «болота». Страх не даст ходу возмущению и дальнейшим действиям, несмотря на возможность узнать истину.