Алара почувствовала прикосновение холода. Она и не надеялась избежать смерти в этом городе бесконечной ночи, но в какой-то момент ей показалось, что такой шанс есть.

– Мои воины возликуют в сердце, когда увидят, как последняя наследница империи взойдет на костер, – сладко проговорил он. – Затем от места жертвоприношения они поскачут на штурм цитадели. Ваша смерть будет быстрой, и вслед за вами умрет ваша империя. Увы, я не могу позволить вернуться вам к вашим храбрецам и участвовать в Последней Битве. Но вас может успокоить то, что их смерть последует сразу вскоре после вашей, и их храбрые, но глупые души составят вам компанию на пути в рай.

Темные фигуры выступили из полумрака, и Алара почувствовала, как стражники схватили ее за руки.

– Отведите ее к черному алтарю моего отца Хаоса. И велите господину Кангу готовить войска Джахангира для сражения. Поскольку именно люди господина Канга схватили эту девушку, я предоставляю ему в знак моей милости право сражаться на переднем фронте. Они могут руководить тремя Ордами при взятии Аркантира… Уведите ее.

Когда стражники уводили Алару из зала, она оглянулась, посмотрела на мощную фигуру Шадразара, который о чем-то размышлял в одиночестве в темноте – его нечеловечески красивое лицо стало мрачным. Огромной рукой он задумчиво поглаживал ледяные ножны, сквозь которые просвечивал огромный неземной меч, по клинку которого пробегали голубые искры.

И по-прежнему на его широком плече сидело странное темное существо, все время что-то нашептывающее на ухо Сыну Хаоса.

Стражники вывели Алару на открытый воздух, под черные небеса и повели по аллее…

Только верхний гребень гор окрасился золотистым огнем лун. Внизу мир лежал, утонув в пурпурной дымке. К стенам цитадели приближалась передовая орда Джахангирии. Они скакали в тишине по тропе, называемой Узкий Путь, обернув копыта санганов толстыми, сложенными в несколько раз кусками материи, а металлические части их упряжи – толстыми шкурами, чтобы заглушить даже самый слабый звук. Дикари подкрались к возвышавшейся перед ними стене, которая закрывала вход в ущелье, ведущее на юг, и осыпали градом смертоносных стрел часовых, стоявших на страже. Часовые, выставленные на стену, чтобы предотвратить внезапное на падение, все как один мгновенно упали мертвыми. И тогда Орда Канга молниеносно взяла первый барьер. Теперь вперед двинулись деревянные, с обернутыми в материю колесами, но все равно поскрипывающие повозки, в которых везли длинные, тяжелые, сделанные из бревен и обитые металлом тараны. Их везли рогатые вьючные животные – кундатаериумы. Когда дикари начали ломать стену, тараньи зазвучали, как гигантские барабаны в предрассветной дымке.

На вершине укреплений Аркантирской цитадели раздались звонкие чистые звуки рожков. При всех своих предосторожностях дикари не смогли застать защитников крепости врасплох – в это время они уже не спали. Мудрый Чойс, закаленный в боях и хорошо знающий коварство Черных Орд, догадался, что нападение начнется еще до того, как рассвет окрасит поля золотом солнечных лучей. Он поднялся с постели, надел сверкающие доспехи, золотой шлем и тут же услышал, как внешняя, не слишком толстая стена начала дрожать, словно при землетрясении. Чойс тут же застегнул свой украшенный драгоценными камнями пояс с ножнами, в которых дремал огромный меч – Яррит Защитник Королей, но не успел он выйти, как в его палаты вбежал Парамир с сообщением о нападении.

Они вместе вышли на широкую террасу, с которой открывался вид на стену, чтобы изучить расположение сил противника.

– Впереди орда Джанагирия, она и начала атаку, – пробормотал Чойс, вглядываясь сквозь предрассветную дымку. Рассвет уже озарил золотым светом самые высокие башни цитадели, но внизу все тонуло в тени.

– Вы когда-нибудь сталкивались с Кангом на войне, граф Чойс? – поинтересовался Парамир, принимая кубок ароматного горячего вина. Чойс отрицательно покачал головой.

– Нет, но я знаю, что он прославился как бесстрашный лихой вояка, а его люди храбры и отважны, – задумчиво ответил граф.

Он смотрел, как черные волны дикарей льются через проломленную стену, с дикими воплями устремляясь к воротам Аркантира.

– Стены крепости выдержат натиск, хотя я не сомневаюсь, что они взяли с собой большое количество лестниц. Своими бревнами они еще долго будут барабанить. Парамир, сейчас вы пойдете на бастионы и дважды убедитесь, что там все в полной боевой готовности. А мне надо проконсультировать командиров, как лучше расположить наши силы.

Юный Парамир кивнул. В лучах рассвета его лицо казалось бледным и осунувшимся, однако на нем не было ни тени страха.

Черная волна неистово орущих дикарей обрушилась на стены крепости. Стрелы градом посыпались, когда лучники выступили вперед, стараясь поразить защитников крепости, находившихся на верхних бастионах над воротами, в то время как другие дикари, пыхтя, подтаскивали длинные тяжелые тараны к воротам. Наверху, затаив дыхание, Парамир следил за развитием событий. Один таран, два, еще и еще. Удары посыпались на толстую каменную кладку крепости и на бронзовые ворота. Парамир махнул рукой своим людям, и они, наклонив медные котлы, стали лить вниз жидкую смолу.

Горячее и липкое вещество пропитывало шкуры дикарей, орудующих таранами, и лужами растекалось вокруг них. Потом Парамир с усмешкой взял у одного из лучников, расположившихся на бастионах, горящий факел и швырнул его в одну из таких масляных луж.

Тотчас вспыхнуло ярко-оранжевое пламя, охватив и таран, и дикарей, державших его. Ручейки золотого огня стремительно поползли по земле, словно светящиеся змеи. Теперь везде, где были лужи вязкого черного вещества, полыхал огонь.

Охваченные огнем, с истошными воплями дикари корчились и падали на землю, превращаясь в обугленные головешки. Горел и таран, возле которого Парамир бросил факел. Группа, державшая соседний таран, побежала, чтобы спастись от огня, но вслед им полетел второй, затем третий факел. Некоторые дикари все же успели отбежать от стены достаточно далеко. Тут Парамир приказал трубить в рожки, и со стороны лучников, расположившихся на бастионах под предводительством господина Керикуса из Дорионота, посыпался дождь из смертоносных стрел в мечущиеся внизу фигуры, метко поражая их.

Парамир радостно улыбался, вытирая с лица сажу. Первый бой выиграли защитники цитадели. Внизу догорали четыре брошенных тарана и немало обуглившихся или пронзенных стрелами трупов дикарей.

Эту картину наблюдал и Мингол с вершины холма. Главный военачальник орды Канга гордо восседал на своем боевом сангане – ведь ему выпала честь руководить нападением. Увидев, чем закончилась первая атака, он резким хриплым голосом отдал следующий приказ. Вновь загрохотали барабаны, и дико ревущая толпа устремилась вперед. Добравшись до стен крепости, кривоногие смуглолицые дикари начали устанавливать длинные лестницы, чтобы подняться наверх.

Лучники из Дорионота и Гонд Амрахила снова стали осыпать градом смертоносных стрел устанавливающих лестницы врагов. Но лишь немногие из дикарей, завыв от боли, упали на землю, потому что у всех на спинах были закреплены длинные щиты с изображением дракона. Однако меткие лучники продолжали стрелять, попадая то в плечо, то в руку, то в ногу.

Но когда лестницы, наконец, установили, дикари в сверкающих шлемах начали ловко карабкаться по ним наверх.

Старый барон Драйстак, которому Чойс поручил защищать стену, отдал короткий резкий приказ:

– Не трогать лестницы, пока они целиком не заполнятся!.. А теперь – начали! – проревел он. Его подчиненные не медленно с силой опустили длинные крепкие шесты вниз, ударив ими по шлемам тех, кто поднимался первым. Не все дикари смогли удержаться на ногах. На нескольких лестницах те, кто был наверху, попадали, сбивая тех, кто поднимался за ними. Дикари посыпались вниз, как спелые плоды с деревьев, которые хорошенько потрясли.