Каждый завтрак, обед и ужин был не похож на другой. Мишель разрешалось сидеть где ей захочется, а потому она беспрестанно меняла место. Так, ей очень нравилось сидеть рядом с цирковыми уродами — те в ней просто души не чаяли! Но только недавно она наконец поняла причину их хорошего отношения к ней. Большинство людей (циркачи здесь не исключение) не любят есть вмёсте со страшилищами. А вот ее нисколько не пугало, когда Барки кусок за куском отправлял в безобразную дыру на том месте, где должен быть рот, и нисколько не смутцало, когда Малышка Эдна, «самая толстая женщина на свете», в один прием заглатывала здоровенный кекс. «Не подумай, — со вздохом сказала ей однажды Эдна, — что я такая уж обжора и жадина. Просто если я начну худеть — чем я буду зарабатывать на жизнь?»…

Роза и Кланки редко приходили в походную кухню, но если появлялись за столом, Мишель обязательно подсаживалась к ним. Роза всегда интересовалась тем, что происходит в жизни Мишель. И Мишель доверяла ей все свои тайны. Роза — тоже молодец! Она рассказывала Мишель такие вещи, о которых в целом мире никто не знал!

Вообще-то был один самый главный секрет и касался он бабушки Мишель. Оказывается, мамина мама была не просто артисткой, воздушной гимнасткой, но и пользовалась огромной известностью! Звали ее Принцесса Мара, и в жилах ее текла королевская кровь. Правда, это была кровь цыганских королей, а большинство людей считает, что у цыган нет никаких королей. Дед Принцессы Мары был главой племени, и у него было каменное сердце. Когда Мара отказалась выходить замуж за старика, дед лишил ее наследства, и именно поэтому у Мары было только имя — без фамилии.

Роза была лучшей подругой Принцессы Мары, и все, кто хотел узнать что-нибудь о знаменитой циркачке, направлялись прямо к Розе. Кланки все это не одобряла, она ворчала, что это отнимает кучу времени, но Кланки всегда что-нибудь не нравится. Иногда, когда Роза была в очень хорошем расположении духа, она рассказывала Мишель историю о том, как Принцесса Мара встретила своего мужа, дедушку Мишель, или как девушке пришлось пройти через множество испытаний, прежде чем она стала знаменитой. Мишель спрятала подаренную Розой книгу, где рассказывалось обо всей жизни Принцессы Мары.

— Мне бы не хотелось, чтобы ты забыла своих бабушку и дедушку, — сказала Роза, когда давала ей книгу. — Кто-то должен знать их такими, какими они были в действительности. Здесь, конечно, не вся их жизнь, но очень многое описано правильно — так, как если бы они вдвоем сочинили эту историю.

Книга когда-то была бестселлером и до сих пор продавалась в книжных магазинах. Мишель перечитала ее несколько раз, и всякий раз ей казалось, что она — Принцесса Мара, вот она взлетает над ареной, поворачивается на трапеции, а потом — о ужас! — летит на крохотную арену внизу.

Сегодня она завтракала на дальнем конце стола вместе с бригадой рабочих. Еще до завтрака она попросила у Куки булочку с изюмом для Конни, но Куки в первый раз в жизни ей отказал. Еще он посоветовал Мишель держаться подальше от слонов — по крайней мере сегодня. На все ее вопросы он отвечал, что ничего не знает, но вчера вечером было какое-то неприятное происшествие.

Сейчас она торопливо глотала завтрак и держала ушки на макушке. Вскоре из разговоров за столом она узнала все. Какой-то мальчишка из города дразнил слонов и тыкал в них палкой с гвоздем. Он слишком близко подошел к Конни и та поймала его хоботом, подтащила к себе и села на мальчишку, после чего тот уже не смог подняться. Сейчас парень в больнице, и состояние его хуже некуда.

Больше ничего узнать не удалось, потому что кто-то шикнул и все, посмотрев на Мишель, молча продолжили завтракать. Когда же Мишель, не утерпев, спросила, где Конни сейчас, ей грубовато посоветовали обо всем выяснить у своего папаши. Но когда она пришла к Серебряному фургону, папы там не было. Все, что смогла сказать секретарша, — это то, что мистер Майкл куда-то уехал.

Мишель тут же побежала к зверинцу. У слоновника она задержалась, потому что просто обязана была с каждым из слонов поздороваться. Все это были ее друзья, и хотя подходить к слонам не полагалось, она на эти предостережения не обращала внимания. Она была на короткой ноге с животными, и те, как говаривал молодой док, за милю видели в ней друга.

Она прошла через весь слоновник, впереди оставался лишь отсек для Конни — и он был пуст.

Во рту у Мишель пересохло от страшной догадки. Неужели Конни пристрелили, как это делают иногда со слонами-инвалидами? Мишель в отчаянии огляделась, но единственным человеком, которого она увидела, оказался дрессировщик слонов по прозвищу Коттон (Нитка). Когда он притворился, что не слышит ее оклика, подозрение Мишель перешло в ужас.

— Что случилось с Кокни? — спросила она, глядя прямо в лицо дрессировщику и перегородив ему дорогу.

— А вы не слышали?

— О чем?

— Вот дерьмовая ситуация!.. Ладно, рано или поздно вы все равно узнаете, мисс. Вчера вечером случилось неприятное происшествие. Мальчишка мучил слонов, но с Конни не рассчитал, ж старушка его помяла. Когда мы парнишку вытащили, тот ужееле дышал. Мы его тут же отвезли в больницу, но, как только что сообщили, мальчишка все же не вытянул.

Сдвинув кепи на затылок, Коттон поскреб макушку.

— Мне в самом деле очень жаль, Мишель. Ваш отец ничего не смог сделать. Чуть свет нагрянул шериф, предъявил ордер и увез слониху. Мистер Майкл пытался переубедить его, но все было бесполезно. Я все понимаю, но закон есть закон.

— И что с ней теперь будет, Коттон? — спросила Мишель трясущимися губами.

— Будет слушание дела. Поскольку Конни — собственность и немало стоит, впереди — судейская волокита, но боюсь, что у старушки немного шансов уцелеть.

Мишель содрогнулась, вдруг похолодев.

— Куда они ее дели? — спросила она.

— Не знаю, — пожал плечами Коттон. — Слушание назначено на завтра, но, мне кажется, все это только для отписки. Городские никак не могут уразуметь, что животные — не люди, а потому и подходить к ним надо с другими мерками.

— Но ведь Конни ничего подобного раньше не делала! — горячо возразила Мишель.

— Вот именно, но как объяснить это судьям и горожанам?

С досадой сплюнув, дрессировщик пошел по своим делам.

Мишель побежала обратно к Серебряному фургону, подумав, что папа мог уже вернуться. По дороге она увидела Дэнни. Брат с мрачным видом орудовал лопатой, засыпая гравием выбоину на дороге. Папа, твердо следуя своему слову, весь месяц держал Дэнни в черном теле. Взглянув на сестру, Дэнни бросил лопату с гравием прямо возле тачки и вытер пот.

— Ага, значит, ты уже слышала про старушку Конни? Это ведь ее ты всегда подкармливала?

С трудом сдерживая слезы, Мишель кивнула.

Дэнни потрепал ее по плечу.

— Мне очень жаль, Морковка. Папа пытался уговорить шерифа, но что возьмешь с этой деревенщины? Шериф при исполнении и намерен во что бы то ни стало преподнести урок всему свету. Скоро перевыборы, и серебряные бляхи из кожи вон лезут, чтобы доказать, что они не дремлют, А циркачи — всегда мальчики для битья.

— Ты не знаешь, куда шериф увез Конни?

— В окружной питомник, кажется. Слушай, не надо так переживать! Понятно, ты к старухе привязана, но она же все равно чертовски старая, даже по слоновьим меркам.

— Но ей же, наверное, так страшно и одиноко сейчас! Она привыкла, что рядом другие слоны. А вдруг они ее били, когда спускали из грузовика?

— Ну, тут уж ничего нельзя поделать… Пусть отец разбирается в этом деле.

Мишель почувствовала, как ее захлестывает обида. Конечно, Дзнни ее не понимал — по большому счету брата ничто не занимало, кроме собственной персоны и разных «шалостей». Не говоря ни слова, она развернулась на сто восемьдесят и понеслась прочь, потому что уже знала, что делать. Дэнни что-то прокричал ей вслед, но она даже не обернулась.

По пути к автобусной остановке, располагавшейся сразу же за воротами ярмарки, она забежала на кухню и украла с противня еще горячую булочку. Ждать автобуса пришлось не больше минуты. Поднявшись по ступенькам и опустив деньги в кассу, Мишель спросила у всех, на какой автобус пересаживаться, чтобы добраться до питомника. Оказалось, не надо было пересаживаться никуда. Минут через семь водитель объявил: «Питомник» — и показал, как лучше до него добраться.