Но происходя из Сибири и Монголии, “варвары” несли с собой лишь отдельные аспекты древней сибирской сакральности, а Святая Святых продолжала оставаться скрытой от всех, оставленной позади агрессивных народов, своим геополитическим импульсом с Востока на Запад как бы заранее предупреждающих возможное вторжение декадентского Запада в животворные земли Сибири.

В то время, как арийская традиция Индии увязала постепенно в южных, дравидских влияниях, а китайская Срединная Империя закрывалась в изоляционистской самодостаточности, сужая сакральное до более или менее локальных границ, Сибирь жила “некультурной”, но истинно духовной жизнью, пульсируя и порождая глобальные импульсы свежести и чистоты, пробуждающие западные цивилизации Евразии к динамике священной истории. И здесь уместно вспомнить, что большинство актуальных аристократических родов Европы, европейская генетическая элита, имеют свои корни в гото-германских, а подчас и гуннских народах, посланцах тайного сибирского импульса.

Важнейшим центром Сибири являлся регион Алтая, земли, прилегающие к середине всей Азии, к сердцу Азии. Народами, являвшимися носителями особой сакральной, автохтонно сибирской формы, были тюрки. Очень важно заметить, что древнейшие культы тюрков имеют множество параллелей с архаическими, доведическими и домаздеистскими формами евразийских ариев. С другой стороны, существуют определенные связи и с ранними формами китайской и тибетской традиций.

В исследовании древнейших чисто гиперборейских и протоарийских истоков профессор Герман Вирт обнаружил очень важное свидетельство архаических эскимосских народов относительно древнейшего “этноса” белых эскимосов, “людей солнца”, память о которых жива в самых далеких друг от друга эскимосских племенах. Этих белых эскимосов называли “люди Танара” или “народы Танара”, и их мифологическое описание хронологически и фенотипически может относиться только к гиперборейским пришельцам, двигавшимся из полярных регионов в более южные земли. Согласно Вирту, “народы Танара” были представителями гиперборейских групп, спустившихся в Евразию не с Запада (как племена Туата де Даннан — северо-атлантические протоарии), а с Востока. И именно к “народам Танара” Вирт возводит изначальные истоки шумерской традиции. В частности, это запечатлелось и в самом имени шумерских богов “дингир”, т. е. “бог” (фонетическая форма от “танара”). Но для нас крайне важен тот факт, что слово “бог” у архаических тюрков звучало фонетически тождественно “тэнгри”. Кроме того, современные археологи открывают сегодня на территории северной Евразии и особенно в зонах расселения тюркских народов множество орнаментов, рисунков и иероглифов, восходящих к неолиту и имеющих явную схожесть с архаическими шумерскими письменами и сакральными знаками.

Связь тюрков с Сибирью сегодня отодвигается ко все более и более далеким эпохам, и в некоторых случаях возможно проследить преемственность отдельных современных шаманских традиций (в частности, у тунгусов таежного приамурья — эвенков-орочонов) с сакральными композициями неолитических комплексов, и сегодня почитаемых и посещаемых представителями древнейшей веры. Большинство таких неолитических, и даже некоторых палеолитических, сюжетов фактически тождественны древнейшей проторунической календарной парадигме, вскрытой Виртом как изначальная палеоэпиграфическая культовая база всех последующих мифо-символических постгиперборейских сакральных форм.[33]

Рассматривая и сравнивая между собой известные вариации шаманизма народов Сибири и Монголии, можно заметить, что в отличие от многих других версий шаманизма (африканских, американских, австралийских и т. д.) общим и доминирующим элементом у сибирских шаманов являются сугубо гиперборейские символы и доктрины: образ белого лебедя, ворона-демиурга, Древа Мира, трех планов космоса, полярной звезды (понимаемой как дыра в небосводе, как точка выхода за пределы проявленного космоса, как место освобождения, мокши), лося и оленя, лука и стрелы, солнечного круга (бубна) и “кельтского креста”. И Генон, и Вирт именно эти символы причисляют к типу изначальных и “аполлонических”.

В 1155 году в священном роду Алан-Гоа — матери “ханов по предназначению” и “избранников Вечного неба”, породившей своих детей без отца, от небесного духа, сошедшего к ней через дымник юрты (через отверстие в крыше традиционного жилища монголов), появился на свет принц Темучжин. Так гласит “Сокровенное сказание”— священная книга монголов. В 1180 году он становится ханом улуса (объединения монгольских племен), а в 1206 году у истоков реки Онон в Северной Монголии Темучжин, называемый отныне Чингисхан, объявляется Великим Ханом Всей Монголии. С этого момента начинается величайшая за последнее тысячелетие эпопея планетарного масштаба — попытка создания Великой Евразийской Империи, которая объединила бы континент в единый сакральный организм. “Небесная энергия” позволяет Чингисхану в кратчайшие сроки объединить под своим началом огромные территории от Китая до Ближнего Востока и Восточной Европы.

Очень важное указание, касающееся гиперборейского характера миссии Чингисхана, мы находим в “Сборнике Летописей” персидского путешественника Рашид-ад-Дина. Известно, что отличительными признаками рода Чингисхана были голубые глаза и рыжий цвет волос. Рашид-ад-Дин пишет: “Племя киятборджигин (kiyatboryigin) происходит из потомства Есугай-богатура (отца Чингисхана — А.Д.). Значение “борджигин” — “синеокий”, и, как ни странно, те потомки, которые до настоящего времени произошли от Есугай-богатура, его детей и уруга (клана — А.Д.) его, по большей части синеоки и рыжи. Это объясняется тем, что Алан-Гоа в то время, как забеременела (от духа — А.Д.), сказала: “По ночам перед моими очами вдруг появляется сияние в образе человека рыжего и синеокого и уходит”. Так еще в 8-ом колене, которым является Есугай-богатур, обнаруживают этот отличительный признак, а согласно словам монголов, он является знаком царской власти детей Алан-Гоа, о котором она говорила, и подобная внешность была доказательством правдивости ее слов и достоверности и очевидности этого обстоятельства.”

Сияние в образе гиперборейского ария перешло в священный род “ханов по предназначению” как инвеститура высшего инициатического полярного центра. Этот нордический сакральный импульс заставил Чингисхана пробудить Азию к единству, начав, естественно, с Монголии и Сибири, так как эти земли были сакрально-географической основой всей имперостроительной экспансии,”золотым зародышем” Новой Империи. Хотя империя Чингисхана и Чингизидов, его потомков, просуществовала недолго, она радикальным образом изменила картину мира и географически и политически, пробудив тюрко-монгольские народы к осознанию их цивилизационной миссии — миссии потомков гиперборейского “народа Танара”, чей полярный и кристальный архетип проявился в последний раз в истории со всей очевидностью и чистотой в “белых синеоких царях”, потомках Алан-Гоа, зачавшей при странных обстоятельствах касту правителей Евразии.