— У тебя тоже такое впечатление, что нас сюда неспроста послали? — сев на кровать, спросил Гиневард. — В Академии у большинства боевой дух практически на нуле, но лететь ради этого в Грузию? Причём без права на отказ? Очень странно, даже учитывая, что на задание дал согласие сам заместитель ректора.

— Аккуратней со словами, — прямо сказал я своему другу. — У стен есть уши.

— Бояться нечего, если только эти стены научились обходить артефакты, — с этими словами он вытащил из кармана небольшой куб. — На ближайшие пять метров вокруг подавляет шум. Даже через камеры нас не услышат.

— Весьма предусмотрительно, — оценил я сообразительность парня. Что-то я не сообразил обзавестись подобной штукой. Нужно будет попросить Романа достать такую, когда он будет свободен. — В таком случае скажу, что это всё попахивает ловушкой.

— Значит, ты разделяешь моё мнение, — в этот момент Рязанский перестал щуриться и открыто смотрел прямо на меня. — Если со мной что-то случится, можешь пообещать, что спасёшь Юлию?

— Не смогу, — сложил я руки на груди и покачал головой. — Даже не проси.

— Почему? — Гиневард явно ожидал другого ответа. В нём на миг даже вскипела злость, которую он быстро скрыл, натянув привычную «маску» на лицо.

— Потому что ты мой друг, и бросать тебя в беде я не стану, — вздохнул я, отвечая на вопрос. — Если у меня встанет выбор кого спасать, я спасу вас двоих. Я не собираюсь наблюдать за тем, как кто-то из моих друзей умирает. Это слишком эгоистичная просьба, чтобы я мог её выполнить.

Немного помолчав, Рязанский ответил:

— Извини, я неправильно трактовал твои слова, — тут он окончательно взял себя в руки и слегка улыбнулся. — Тогда рассчитываю на тебя.

— Приятно слышать.

За Гиневарда или Смирнову я не беспокоился. Оба были превосходными воинами. Главе студсовета недоставало некоторых навыков, но уверен, что Гиневард сможет компенсировать это силой. А вот про остальных друзей я такого сказать не мог.

Все они прорвались на четвёртый круг маны. Даже Волков, который во время моего с ним сражения на турнире был только «двойкой». Старания и тренировки парня было глупо отрицать. Только несмотря на силу, они всё равно оставались «детьми».

Я не мог утверждать, что они сохранят хладнокровие, увидев тела растерзанных учеников. В такие моменты потушить гнев в сердце очень непросто. Если поддаться ярости, можно допустить ошибку, из-за которой погибнут ещё больше людей. Всё-таки разница между обычными солдатами и людьми, которых ты знаешь не первый год, велика.

Умом они это должны понимать. Недаром им об этом постоянно напоминали на занятиях. А вот как они будут действовать на поле боя, покажет только время. Я хочу в них верить, но лучше готовиться к худшему развитию событий.

Наша операция, по прогнозам, должна длиться от двух недель до месяца. Цель проста — уничтожить химер на контрольных точках и прорваться к руинам, откуда они, скорее всего, прут. Нам также будут помогать преподаватели и грузинские войска.

Для удобства нас также разделили на несколько групп. Пятикурсников возглавила Амелия вместе со своим заместителем Мстиславом. С этим парнем мне не довелось общаться, но выглядел он грозно и сил ему было не занимать.

Четверокурсников возглавили Гиневард и Юлия. Неплохой выбор на мой взгляд. Оба были талантливыми учениками и обладали командирскими навыками.

Третьекурсников раздробили на большие группы. Видимо, из-за того, что нам недоставало опыта. В итоге капитанами отрядов выступили сёстры Друцкие, Трэвис Лейбёрн (принца Британской империи я вообще не ожидал здесь увидеть) и я.

То, что на меня пал выбор, никого не смутило. Скорее уж, вызвало зависть у некоторых учеников, называвших меня за спиной грязным бастардом. Разбираться с ними у меня не было никакого желания — разберусь с одними, на их место придут другие. Тем более, это может подорвать мой авторитет, если я перегну палку с завистниками.

Четвёртый и пятый курс отправились под командование неизвестных мне офицеров. А вот третий курс подчинялся непосредственно княжичу Ревазу Багратиону. Он к этому моменту взял пятый круг маны и считался довольно сильным магом на поле боя.

Под командованием этого парня находилось несколько сотен слуг, так что в его компетенции управлять бойцами я не сомневался. Правда, с аристократами могло быть не всё так просто — многие вообще в первый раз оказались на боевом задании. Надеяться, что они идеально исполнят приказ — нельзя.

Перед началом операции грузинский княжич так же собрал всех для инструктажа. Его род подготовил просторный зал, в котором разместились все ученики. Тут был большой монитор и подиум, на котором разместились Реваз и мы, капитаны отрядов.

— Приветствую младших. Спасибо, что оказываете помощь моей стране в трудную для неё минуту, — стоя рядом с парнем, я заметил, что он не был привыкшим к таким речам. Похоже, сказывался его молчаливый характер. Акцента, к слову, я почти не слышал. — Буду краток. Наша цель — отбить у химер крепость и занять оборону. Затем мы дожидаемся остальных групп, объединяемся и проводим финальную атаку в руинах. Ваши преподаватели будут наблюдать со стороны. Вмешиваться им разрешено только в случае встречи с чрезвычайно сильной особью или прямому нападению членов группировки «Последнего дня». Вы должны быть сплочёнными, отважными и доверять ваши жизни боевым товарищам и капитанам. Теперь про распределение…

Дальше Реваз называл имена с фамилиями и говорил, кто в каком отряде будет служить. Не знаю, кто именно занимался распределением, но ни один из моих друзей не попал ко мне в отряд. Неприятно. Похоже, для всех них мне придётся стать нянькой, как в Ливии.

В остальном инструктаж прошёл без проблем. Княжич показал на мониторе, какими путями мы будем двигаться, с какими видами химер можем столкнуться, рассказал об их слабостях и повадках, ну и в конце представил план по взятию крепости.

После окончания собрания Реваз созвал отдельно уже капитанов. Это было правильное решение. Одно дело, обсуждать план с рядовыми, и совсем другое — с офицерами. У нас слишком разные роли, чтобы учесть все нюансы.

Только сам разговор проходил вяло. Мы впятером сидели за одним столом, неспешно попивая цитрусовый чай, и по ощущениям, играли в молчанку. Багратионов не спешил начинать разговор, будто проверял наше терпение.

Первой, как и ожидалось, не выдержала Светлана. Девушка терпеть не могла, когда кто-то пытался играть на её нервах. Этот случай как раз подходил под эту категорию.

— Похоже, как в Академии ты был молчуном, так и остался, — сказала она, кладя недопитую чашку чая на стол. — Может, приступим к делу? Или мы ждём ещё кого-то?

— Светлана, не будьте такой вспыльчивой, — глумливым тоном произнёс Трэвис. Сложившая ситуация радовала его больше всех остальных. — Если человек не говорит, то значит, он о чём-то думает. Наберитесь терпения.

— Давайте не будем ссориться, — это уже сказала София.

В отличие от собравшихся, я решил промолчать. Смысла поддерживать этот разговор я не видел. К тому же Реваз всё это время наверняка оценивал меня. Сестёр Друцких он знал, с Трэвисом тоже имел дело сражаться. А тут я был новеньким в коллективе. Обо мне он знал лишь со слов Айрис.

— У тебя глаза хищника, — внезапно произнёс он, глядя на меня. — Это хорошо.

— С чего вдруг такое мнение? — на моём лице мелькнула лёгкая улыбка. Я догадывался, каким будет ответ.

— Ты каждую секунду оцениваешь обстановку. Пытаешься измерить наши силы, — сказал парень, поставив локти на стол и сложив вместе пальцы. — Это поведение хищника. Хорошая черта для солдата. Тебе можно доверить людей и задачу.

— Будь иначе, я бы здесь не присутствовал, — хмыкнул я на это заявление.

Обижаться смысла я не видел. Помимо простых учеников, с нами должны были сражаться и его слуги в том числе. На его месте я тоже переживал бы.

— Для каждого из вас заготовлен свой план, — перевёл тему Реваз, доставая из-под ящика несколько флешек. — Там карта со всеми возможными точками расположения врага. Наша первая цель — уничтожить как можно больше химер на подходе к крепости. Чем меньше их останется, тем легче нам будет её осаждать.