Смотрю на ее довольную рожу, и аж подташнивать начинает. Это ж надо иметь такую неприятную улыбку! Она вещает про свадебное платье. А потом на экране начинает твориться настоящий треш, когда в кадр попадает целующаяся парочка на диване.

- М-м, клубничка, - смеюсь себе под нос.

Узнаю девицу. Та самая швабра с розами, которую я видела в сегодняшнем эфире. И Морозов…

Вот оно! Ее слабое место, та самая болевая точка, которая вполне может мне помочь уничтожить Звонареву.

Многое становится ясно.

Морозов, по ходу дела, троллил Звонареву этими фото со шваброй, не зря же он ее столько раз засасывал на камеру.

Но понятно мне далеко не все…

Помнится, я наткнулась на одну из фотографий Морозова, где он показал средний палец в камеру и сопроводил надписью: «Хрен ты меня бросишь!» Это он про Звонареву?

Я хочу узнать всю историю целиком.

А не сходить ли мне в кафе «Вкусно и быстро»? На вид тошниловка, конечно, если судить по фото странички Морозова. Но что ни сделаешь ради приличного компромата.

Вячеслав

Я замираю у ее двери, сердце гулко бьется, даже ладони потеют.

Чувства настолько яркие, будто мне снова шестнадцать. Хотя я давно взрослый дядька, как никак стукнуло тридцать четыре.

Не думал, что когда-то еще испытаю подобное…

Дверь открывается даже до того, как я успеваю нажать на звонок.

- Ты приехал постоять у моей квартиры? – хихикает Катя.

При этом так потрясающе выглядит, что кажется мне небожительницей.

На ней черное платье, которое без стеснения облегает двух моих самых любимых подружек – ее правую и левую груди. А улыбка у Катерины такая яркая, что даже слепит.

- Привет, - говорю на выдохе и захожу в квартиру.

- Ты очень быстро приехал, - отвечает она, глядя мне в глаза.

Я закрываю дверь, поворачиваюсь к ней и прошу, почти требую:

- Другое мне скажи.

- Что другое? – она как будто не понимает.

- Не прикидывайся, ты знаешь, что! – жгу ее взглядом.

Она снова улыбается и говорит просто:

- Люблю тебя, мой директор…

Офигеть, как приятно.

Я аж замираю, смакую ее слова. Они вкуса счастья.

- Еще раз скажи, - нагло требую, ибо мне мало.

- Люблю тебя, – повторяет она уверенным голосом.

Так просто, будто эти слова давно уже сидели в ее голове, но по какой-то неизвестной мне причине она их утаивала.

- И я люблю! – отвечаю, шумно дыша. – Обалдеть, как люблю…

Ни на грамм не соврал.

Я чувствую это к ней с нашего самого первого секса. Думал, пройдет… Но нет, не проходит, только усиливается. Потребность в этой женщине стала моей ежедневной рутиной. Хочу ее утром, хочу ее днем, хочу ее ночью.

Все с ней хочу!

Чтобы начинали день с занятий любовью, завтракали вместе, прямо как вчера, потом вместе же ехали на работу. Чтобы каждый вечер я забирал ее и вез к себе в берлогу.

И так по кругу.

И так желательно годы…

А лучше десятилетия. Чтобы, когда мне стукнет восемьдесят четыре, мы отмечали золотую свадьбу. Отец-то гуляка, с семьей у него так и не сложилось, а вот у бабушки с дедушкой брак был что надо. Пятьдесят лет вместе прожили душа в душу. Мне вот такое же заверните, пожалуйста, я все что угодно за это отдам.

- Катя, я сейчас буду тебя нагло домогаться! – сразу предупреждаю.

А она не боится, наоборот хитро мне улыбается и нагленько так заявляет:

- Домогайся.

Меня о таком два раза просить не надо.

Тут же сгребаю ее в охапку и поднимаю на руки. Несу прямиком в спальню. Мне сейчас ни до чего нет дела, кроме как закрепить сказанные слова самым сладким способом, какой придумало человечество.

Катя молодец, догадалась разложить диван заранее. Нежно укладываю ее и, не отводя взгляда, стаскиваю с себя одежду.

Мне так не терпится, что, кажется, взорвусь, если немедленно не получу от Катерины свое сполна.

Ей, похоже, не терпится тоже, потому что платье она стаскивает сама.

И уже меня совсем не стесняется, как было в начале.

Мы оба знаем, что будет дальше. Сливаемся в поцелуе. Я накрываю ее собой, не трачу время на ласки. Впрочем, они ей и не нужны. Моя богиня полностью готова к моему вторжению.

Она принимает меня с охотой.

Она отдается мне со всей страстью.

Она – моя лучшая любовница.

Самая красивая, самая горячая, без сомнения, самая любимая.

Я конкретно на ней залип. Да что там, я на ней полностью повернут.

То, что между нами сейчас происходит, мне приятнее, чем весь секс оптом за прошлый год – вот настолько яркие ощущения. И это еще не конец, это только середина. А от финала у меня сносит башню, ровно также, как у нее.

Слышу ее стоны и дурею от удовольствия.

После всего я укладываю Катю так, чтобы ее голова была у меня на плече. Нам обоим требуется время, чтобы отдышаться.

Нежно целую ее в лоб, нос.

Пару минут мы молчим, наслаждаемся послевкусием. А потом я заявляю то, что уже давно хотел сказать:

- Катенька, давай ты соберешь свои трусики, расчески, духи, помаду и прочие тюбики, да переберешься ко мне. Что скажешь?

- О-о… - стонет она. – У тебя же мебели почти нет, куда я все это сложу?

- Так купим, - говорю с усмешкой.

Катя хмурит лоб.

- Слава, рановато, - огорошивает она меня.

А я уже, честно говоря, размечтался. И полет моей фантазии не остановить.

- Сколько времени тебе нужно? – спрашиваю с серьезным видом. - Я надеюсь, пары недель хватит, чтобы определиться? Дольше я не продержусь…

- Это ультиматум? – снова смеется она.

- Это констатация факта. Ровно через две недели я приеду к тебе, перекину через плечо и отвезу к себе. С вещами или без, учти это.

- Ну раз так… - важно отвечает она. – Я всерьез подумаю над твоим предложением.

- Думай, думай, - целую ее в губы. – У тебя на размышления целая вечность – четырнадцать дней.

Все равно я дольше не выдержу, если понадобится, возьму ее квартиру штурмом. Сердце штурмом уже взял, остальное – детали.

Мария

Ну и тошниловка… Это первое, что приходит на ум, когда попадаю в кафе «Вкусно и быстро».

Заказываю кофе, хотя пить эту бурду не решаюсь, само собой. Осматриваюсь. Обстановочка тут а-ля студенческая столовая, все такое яркое, дешевое... У того, кто делал тут дизайн, явно никакого вкуса.

Но местный интерьер мне до лампочки, я сюда пришла со вполне конкретной целью.

Подзываю официантку, прыщавую рыжеволосую выдру, мило ей улыбаюсь и спрашиваю:

- Подскажи, пожалуйста, Антон Морозов, хозяин кафе, случайно не здесь?

- А что такое? – тут же настораживается она. – Вас что-то не устроило?

- Нет, нет, у вас шикарное… Эм… заведение. Он мне нужен по личному вопросу.

Официантка едва заметно выдыхает и пожимает плечами:

- Его нет.

Тогда протягиваю ей купюру и прошу:

- Будь душкой, выясни, когда будет.

Скоро она сообщает мне, что хозяин должен заехать вечером.

Смотрю на часы – время близится к семи. Интересно, что понимается под словом «вечер»? Кладу ногу на ногу, поворачиваюсь ко входу и жду.

Мне везет, через минут пятнадцать дверь в кафе открывается, и в зал вальяжно входит здоровенный тип в коричневой кожаной куртке, а на его руке виснет черноволосая швабра. Та самая, которую я видела целующейся с ним на множестве фото.

Она откровенно к нему липнет, что-то шепчет на ухо, делает большие глаза.

Безошибочно угадываю – о чем-то просит. И просьба эта явно не нравится Морозову.

Я наблюдаю за ними всего несколько минут, но даже после этого мне становится очевидно, что Морозову на эту пигалицу параллельно. Зато она, похоже, об этом не догадывается. Продолжает к нему липнуть, снова тянется к уху, чтобы что-то сказать, а он кривится.

Встаю с места, иду по залу. Останавливаюсь возле них, жду, пока герой-любовник обратит на меня свое внимание.