Было очень страшно: вдруг они уже нашли тело Кэтрин Бейкер Мартин? Ведь если Буффало Билл узнал, чья она дочь, он вполне мог запаниковать. Запаниковать и убить, и бросить в реку с насекомым в горле.

Может, Крофорд везет это насекомое в Смитсоновский институт — идентифицировать. Иначе зачем она ему нужна в Смитсоновском? Но отвезти туда насекомое мог бы кто угодно, любой из агентов ФБР, даже просто посыльный. А Крофорд сказал: взять вещи на два дня.

Старлинг очень хорошо понимала, почему Крофорд не стал ничего объяснять по радиотелефону — его легко мог подслушать всякий. Но неведение сводило ее с ума.

Она включила радио и отыскала круглосуточную информационную станцию. Переждала сводку погоды. Услышала наконец «Новости», но легче ей от этого не стало: информация была та же самая, что и в семь часов. Пропала дочь сенатора Мартин. Ее блузку нашли разрезанной на спине, как обычно делает Буффало Билл. Свидетелей нет. Женщина, труп которой обнаружили в Западной Вирджинии, так и не опознана.

Западная Вирджиния. Среди воспоминаний Клэрис Старлинг о похоронном бюро в Поттере было что-то прочное и стоящее: на него можно было опереться. Нечто непреходящее, светлое, в отличие от сделанных ею там мрачных открытий. Такое, что следовало сохранить. Теперь она сознательно вызвала в памяти это воспоминание и убедилась, что может удержать его, ухватиться, словно за талисман. В бальзамировочной, в Поттере, стоя у раковины, Клэрис нашла силы и опору в воспоминании, потрясшем и обрадовавшем ее в воспоминании о матери. Старлинг давно привыкла опираться на благодатную память о покойном отце, на его жизненные принципы и советы, полученные, однако, не прямо, а в изложении собственных братьев. Теперь ее радовал и поражал этот щедрый дар, обретенный ею самой.

Она оставила «пинто» на стоянке под зданием Главного управления ФБР на углу Десятой улицы и Пенсильвания-авеню. Две телебригады расположились на тротуаре, в свете софитов репортеры казапись чересчур холеными. На фоне здания, носящего имя Дж. Эдгара Гувера,[39] они снимали сюжеты, которые пойдут перед интервью. Старлинг обошла стороной ярко освещенное пространство и быстрым шагом направилась к Национальному музею естественной истории, всего в двух кварталах от Конторы.

Свет горел лишь в нескольких окнах старого здания — высоко вверху. На полукруглой подъездной аллее стоял фургон Балтиморской окружной полиции. Водитель Крофорда, Джефф, ждал за рулем новенькой машины наружного наблюдения, прямо за фургоном. Увидев Старлинг, Джефф проговорил что-то в микрофон, который держал в руке.

Охранник проводил Клэрис Старлинг на второй уровень над огромным чучелом слона. Дверь лифта отворилась, и глазам ее предстало тускло освещенное пространство, где ее в одиночестве ждал Крофорд, засунув руки в карманы дождевика.

— Приветствую, Старлинг.

— Здравствуйте, — ответила она. Охраннику за ее спиной он сказал:

— Дальше справимся сами, благодарю вас.

Они шагали бок о бок по коридору, мимо шкафов, ящиков и лотков с антропологическими образцами. Было полутемно: в потолке тускло светились лишь немногие лампы. Шагая в ногу с Крофордом, расслабив плечи и думая о своем, словно на прогулке в университетском городке, Старлинг вдруг почувствовала, что Крофорду хочется положить руку ей на плечо. Что он и сделал бы, если такое вообще можно себе представить.

Она ждала, заговорит ли он. Не дождавшись, остановилась и так же, как он, засунула руки в карманы. Теперь они стояли друг против друга среди ящиков с безмолвными костями.

Крофорд откинулся назад и оперся затылком о шкаф; втянув носом воздух, он произнес:

— Кэтрин Мартин, по всей вероятности, еще жива.

Старлинг кивнула и продолжала стоять, не поднимая на Крофорда глаз: может, ему легче будет говорить, если она не станет смотреть на него. Он вроде бы сохранял присутствие духа, но что-то, казалось, держит его в страшном напряжении. На минуту Старлинг подумала: «Может, у него жена умерла? А может, день, проведенный с матерью Кэтрин, так на него подействовал?»

— В Мемфисе нам практически ничего выяснить не удалось, — сказал Крофорд. — Он, я думаю, захватил ее на стоянке. Никто ничего не видел. Она вошла в квартиру, а затем почему-то снова вышла на улицу. Она не собиралась пробыть там долго — дверь оставила открытой и опустила защелку, чтоб дверь не захлопнулась. Ключи оставила на телевизоре. В квартире никто ничего не тронул. Я не думаю, что она там долго пробыла. Она даже до автоответчика в спальне не успела дойти. Он все еще мигал, когда ее растяпа дружок вызвал наконец полицию. — Крофорд, сам того не замечая, опустил руку в лоток с костями и тут же резко ее выдернул. — Словом, Старлинг, она у него в руках. Телевидение и радио согласились не сообщать в вечерних новостях, сколько ей еще осталось, доктор Блум считает, это только подстегнет преступника. Но все равно парочка бульварных газетенок будет вести отсчет.

Во время одного из предыдущих похищений одежда, разрезанная на спине, была обнаружена очень скоро, так что личность жертвы удалось установить, когда девушка была еще жива. Старлинг помнила такие сообщения: «отсчет оставшихся дней» в черной рамке на первых полосах бульварных газет. Труп всплыл через восемнадцать дней.

— Так что Кэтрин Бейкер Мартин ждет в зеленой гостиной Буффало Билла, Старлинг, и у нас в лучшем случае — неделя. Это самое большее, что у нас есть. Блум считает, что периоды между похищением и убийством у него сокращаются.

Для Крофорда столь длинная речь была совершенно необычна. «Зеленая гостиная» показалась неуместным театральным штампом. Старлинг все ждала, когда же он подойдет к сути дела. И наконец дождалась.

— И все же на этот раз, Старлинг, на этот раз нам, может быть, улыбнется удача.

Она взглянула на него исподлобья, веря и не веря.

— Мы нашли еще одно насекомое. Ваши знакомцы — Пилчер и… этот, второй…

— Роден.

— Они сейчас этим занимаются.

— Где оно было? В Цинциннати? Вы имеете в виду ту девушку в морге?

— Нет. Идемте, я покажу вам. Посмотрим, что вы скажете об этом.

— К энтомологам в другую сторону, мистер Крофорд.

— Я знаю, — ответил он.

Они завернули за угол и подошли к двери с надписью «Антропология». Сквозь матовое стекло лился свет и доносились голоса. Старлинг вошла.

Трое мужчин в белых лабораторных халатах работали у стола в центре комнаты под яростным светом бестеневой лампы. Старлинг не было видно, чем они заняты. Джерри Барроуз, Отдел криминальной психологии, из-за спин мужчин смотрел, что они делают, и одновременно вел записи в своем блокноте. В комнате стоял знакомый приторный запах.

Затем один из мужчин отошел, чтобы положить что-то в раковину, и все стало четко видно.

В лотке из нержавеющей стали на рабочем столе лежал «Клаус» — отрезанная голова, которую она, Старлинг, обнаружила в боксе на складах Сплит-сити.

— У Клауса в горле тоже оказалось насекомое, — сказал Крофорд. — Минуточку, Старлинг. Джерри, вы разговариваете с аппаратной?

Барроуз читал свои записи в телефонную трубку. Он закрыл микрофон ладонью и ответил:

— Ага, Джек, они там сейчас заканчивают с фотографиями по Клаусу.

Крофорд отобрал у него трубку.

— Бобби, не дожидайся, пока Интерпол раскачается. Возьмись-ка за факс и передай фотографии вместе с результатами медэкспертизы во все Скандинавские страны, в Западную Германию и Нидерланды. Не забудь сообщить, что Клаус, возможно, беглый матрос торгового флота. Скажи, что их органы здравоохранения могут затребовать сведения о переломах лицевых костей. Уточни: скуловых костей. Обязательно передай карты полости рта как общую, так и детальную. Нам сейчас сообщат возраст, но подчеркни, что это — приблизительные данные, они основаны лишь на черепных швах. — Он возвратил трубку Барроузу. — Где ваши вещи, Старлинг?