— Porra![12] О que experamos?[13]

Его чернокожие помощники вышли из ступора и, предчувствуя ожесточённое сопротивление одичавших тварей, принялись неохотно разворачивать сети и расправлять огромные сачки. Двери фургона-клетки были приглашающе распахнуты. Но на основании собственного опыта ловцы знали, что приглашением здесь не отделаешься и что не помогут ни сюсюканье, ни приманка. Внезапно в металлических недрах бульдозера раздался странный звук. Он напоминал топот команды тонущей подводной лодки, бегущей к ещё находящемуся над поверхностью спасительному люку рубки. Толпа живодёров вздрогнула. На крыше кабины появился сам глава гарема — Малюта Скуратов. Его плотное туловище в рыжих, подобных тигриным, полосах покрывали многочисленные шрамы. Его хвост был давно и безвозвратно потерян в ходе драки с португальской овчаркой. Мощная башка, казалось, росла прямо из туловища, а зелёные глазищи обещали страдания и смерть любому живому существу, рискнувшему посягнуть на его владения, подданных и личную свободу. Малюта окинул изготовившихся к наступлению оппонентов безжалостным взглядом опытного уличного убийцы и издал пронзительный боевой клич. Живодёры задрожали и попятились в предчувствии чего-то очень нехорошего. Европеец открыл рот и выронил сигару. У него внезапно прошла головная боль, но противно заныло где-то глубоко в измученных вчерашней попойкой внутренностях. Он вдруг подумал, что заказ на котов, возможно, не такой уж и срочный и может подождать денёк-другой.

Но было поздно. Малюта изогнулся огромным, как у рыси, туловищем и мягко спрыгнул с бульдозера. За ним последовали гарем и преторианская гвардия котов помладше. Кошачий предводитель, не останавливаясь, пошёл прямо на заскуливших от страха негроидов. Европеец наконец вышел из транса и, проворно забравшись в кабину фургона, принялся лихорадочно крутить рукоятки оконных стёкол. Когда стекло во второй двери достигло примерно половины, ручка в его скользких от пота толстых пальцах зловеще хрустнула и отвалилась. Бледнолицый подонок сначала прошептал замысловатое ругательство, а затем, заглядывая в немытое зеркало заднего вида, забормотал слова давно забытой молитвы. И тут произошло нечто, чего не ожидали ни ловцы котов, ни немалая толпа любопытствующих, собравшаяся к тому времени на почтительном отдалении от места предстоящего катаклизма. Представители бульдозерной колонии стали по одному и по двое запрыгивать в клетку-фургон. Посадка продолжалась не более двух минут, и когда закончилась, Малюта повернулся к тому самому зеркалу заднего вида, в котором виднелось искажённое ужасом лицо европейца. Он издал ещё один пронзительный вопль. С трудом сдерживавший кишечные позывы бледнолицый мог бы поклясться, что тот отдавал ему распоряжение закрыть двери клетки и двигаться в аэропорт для последующей погрузки в чартер.

Через несколько часов потрёпанный «Геркулес» с филиппинским экипажем преодолевал неожиданно встреченную неподалёку от побережья Испании зону турбулентности. Что-то, мелькнувшее в последних лучах пурпурного заката по правому борту, внезапно привлекло внимание командира. Повернув голову в шлемофоне, он увидел нечто, заставившее его вскрикнуть, отпустить штурвал и панически задёргать ремень безопасности, пытаясь оказаться как можно дальше от прозрачного фонаря кабины. Сквозь толстый пластик в течение нескольких секунд можно было наблюдать очертания птицы с огромными белыми крыльями. Конечно, летающий уже два десятка лет транспортник не мог похвастаться своей скоростью. И всё же она была достаточно высокой, чтобы «Геркулес» смог опередить любое земное пернатое существо. Во всяком случае теоретически. Не говоря уже о том, что ни одна птица не смогла бы выдержать температуры и разреженного воздуха на высоте семи тысяч метров. Поэтому никто из членов экипажа не поверил своему боссу, когда тот, трясясь от пережитого потрясения, попробовал убедить их, что где-то в сгущающейся темноте их самолёт сопровождает похожий на ангела урод с лицом вампира, позеленевшим от старости кожаным плащом и солдатскими ботинками на босу ногу. Впоследствии, когда чартер прибыл в один из лондонских аэропортов, командира передали бригаде врачей экстренной психиатрической помощи. У медиков были добрые лица, настороженные глаза и очень широкие плечи. Но, против ожиданий, пожилой лётчик сдался без боя. Обсуждая сие печальное развитие событий, его коллеги пришли к выводу, что виной всему были уже упоминавшаяся пальмовая самогонка и жуткая вонь от привезённого ими кошачьего груза.

Работа директора американского Федерального Бюро Расследований тяжела, неблагодарна и, по местным стандартам, плохо оплачивается. Несколько десятков тысяч долларов с трудом покрывают элементарные расходы на приличный колледж для детей, ипотечные выплаты банку-кровососу за достойный должности дом и членство в нескольких престижных клубах. За эти деньги приходится чудовищно много работать, часто путешествовать и иметь дело с наиболее выдающимися подонками обитаемого мира — как американцами, так и владельцами паспортов иных государств. Но, разумеется, есть в этой должности и некоторые достоинства. Директор имеет право на бронированный автомобиль, лучшую после президентской охрану и доступ к такой информации, которая могла бы послужить материалом для детективов почище этого. Естественно, основная притягательность работы директора ФБР заключается во власти, которую она даёт над теми, кто закон уже преступил, и над теми, кто его нарушать не собирался, но имеет — как и все мы, смертные — грешки. Грешки эти, кхе-кхе, могут быть распространёнными и вполне понятными — вроде клептомании, уклонения от налогов или неумения уклониться от женских чар. Могут они иметь и более экзотический характер — вроде обнюхивания нижнего белья в женской душевой и сочинения слезливых стихов в рабочее время. Когда на огромный стол Директора, представляющий собою сложнейшее инженерное сооружение (со встроенными камерами, микрофонами, секретным сейфом, минибаром и пулемётами), попадает очередной докладик о епископе-педерасте или видном конгрессмене, мастурбирующем в кофейную чашку своей секретарши, он испытывает не только мимолётное отвращение и брезгливость. В конце концов, и у него самого есть свои странности, а в жизни пришлось повидать такое, что трудно удивиться даже миловидной блондинке, с аппетитом слизывающей ставший излишне калорийным латте со своих соблазнительных губок. Нет, подобные писульки с приложенными видео- и аудиоподробностями наполняют мышцы директора молодой силой и стимулируют его мозг почище всякой химической дряни, которую он успел перепробовать, будучи ещё студентом-юристом. Ведь в такие моменты он чувствует себя если не Богом, способным по своей воле произвольно менять судьбы людей, то, по крайней мере, его ангелом — карающим или милующим. Но самыми лучшими моментами в жизни Директора всё же являются новости о предстоящей или уже произошедшей поимке очередного отброса человечества, заслужившего почётное место в списке тех, кого ФБР хотело бы увидеть у себя в гостях. Причём совсем не на ланч в одном из своих кафетериев и даже необязательно в живом виде. ФБР готово выложить немалые суммы денег за голову каждого такого злодея из пёстрой компании серийных убийц, военных преступников, казнокрадов и террористов.

Когда Директора разбудили среди ночи в связи с «событиями в Англии», у него тут же мелькнула мысль о том, что произошло неизбежное, и что проклятый маньяк Профессор таки умудрился сделать крупную гадость на территории Соединённого Королевства. «Интересно, — цинично подумал главный полицейский Америки, — куда поплывёт радиоактивное облако: к нам или к чёртовым европейцам?»

Если говорить честно, то даже если бы осадки от давно ожидаемой им ядерной детонации долетели до самого Урала, это не нарушило бы его сон и аппетит. Как сказал один из выдающихся деятелей Церкви: «Бог разберётся, кто грешник, а кто праведник!» Но, к некоторому даже разочарованию давно готового к отставке и пенсии высокопоставленного чиновника, новости оказались менее драматичными, хотя и не лишёнными налёта сенсации. Оказалось, что в ФБР позвонил некий мужчина, который на хорошем английском языке предложил передать информацию о местонахождении Профессора. Сделать это он был готов в обмен на обозначенную на сайте самых разыскиваемых преступников сумму в американских долларах. Услышав о подробностях сделанного предложения, Директор удивился отнюдь не самому факту того, что кто-то наконец сдал главного террориста планеты за целых двадцать пять миллионов долларов. Это должно было когда-то произойти с той же неизбежностью, с какой зимний заяц меняет мех с белого на серый, а киноактрисы — мужей более старших и выдающихся на всё более молодых и ничтожных.