— Что это? — спросил он Альфреда, высунувшего пятнистую хитрую рожицу из мохнатого уха гориллы-Учёного. — Пожар в джунглях?

Тот тревожно пошевелил длинными белесыми усами и, поколебавшись, пропищал:

— Это только вы, люди, не чувствуете грядущих природных катаклизмов! А всё потому, что слишком заняты самими собой! Напрасно! Чутьё подсказывает мне, что сегодня произойдёт нечто страшное!

— И я даже знаю что! — пошутил Учёный. — Вместе с тобой заговорят и все твои многочисленные подруги! И ты поймешь, почему последний Пророк позволил своим последователям иметь лишь четырёх жён! Большее количество женской болтовни не выдержат ни Бог и ни Диавол!

— Не упоминайте их имён всуе! — испуганно вмешался Детектив, уже давно пытавшийся рассмотреть колонию кошек и понять, где уже слышал периодически раздававшийся хриплый кошачий мяв. У этой «гориллы» был несчастный вид измученного неволей и артритом животного.

— Пророк, — обратился к нему с использованием агентурной клички Дознаватель, — ты чего так испугался? Que pasa?[19]

— Не могу объяснить, но последний раз я так себя чувствовал перед встречей с посланцем неба в морге Луанды!

— Как?

— Как будто я одновременно и хочу, и страшно боюсь увидеть то, что нам, смертным, видеть не положено!

— Кстати, говоря о посланце небес, — отметил Брюнет, обнажив запястье с надетым на него приборчиком, напоминавшим электронные часы, — опять объявился радиомаячок Аналитика!

Услышав об этом, Детектив тревожно ойкнул из недр своего костюма.

— Что, Пророк, забыл порошок от блох? — недобро пошутил Брюнет, вспомнив любопытную историю отношений бывшего африканского полицейского с ангелом небесным.

— Когда он будет здесь? — тревожно спросил руководитель экспедиции, хорошо помнивший о способностях крылатых обитателей Зазеркалья.

— Час-полтора, в зависимости от направления ветра! — ответил Брюнет, считывая показания с миниатюрного экрана и делая в уме примерные вычисления.

— Вы что, — горилла-Учёный даже ударился лбом в прутья клетки, — действительно считаете, что сюда летит ангел? Думаете, я в это поверю?

— Мне всё равно, поверите вы или нет! — честно ответил Полковник, стараясь выудить из штанов обезьяньего костюма пистолет с глушителем. — Могу только сказать, что мне и моим коллегам пришлось встречаться с упомянутыми существами! И смею заверить, мы бы не настаивали на повторном свидании!

— А откуда они берутся? Из Рая?! — не сдавался Учёный. Надо сказать, ему было чрезвычайно трудно изобразить глубокий сарказм в мохнатом костюме гориллы.

— А откуда, вы думаете, взялся я? — резонно пискнул в его ухо Альфред.

Раздались раскаты очередного удара грома. Все члены группы невольно вздрогнули. Хлорофос не мог унять стучавшие от страха зубы. Детективу ужасно хотелось в туалет. Где-то за лишёнными окон стенами зверинца гремел по металлическим крышам кроваво-красный ливень Армагеддона.

— Пора! — решительно сказал Полковник, выудивший наконец из штанов устрашающего вида армейский «Кольт».

Сняв меховую перчатку, он просунул руку между прутьев, открыл дверцу и вылез из клетки. Его примеру последовали и все остальные. Животные зверинца возбуждённо запрыгали, запищали и запыхтели, увидев подобное нарушение порядка. Молчали лишь внимательно смотревшие на них орангутанги и стая ангольских котов. В эту секунду опять ударил гром, и в Центре пропал свет. Почти в то же мгновение включились батареи аварийного освещения, а вскоре заработали и аварийные генераторы. По странному стечению обстоятельств, произошедший сбой нарушил работу системы видеокамер внутреннего наблюдения.

К двум часам пополудни небо над Джебусом почернело от клочковатых облаков — раненых и умирающих участников последней битвы под зелёным солнцем Рая. Михаил, который в сопровождении тяжело вооружённой свиты отборных всадников решил объехать поле битвы в перерыве между атаками, тревожно хмурился, рассматривая порубленные, расстрелянные и изгрызенные тела своих лучших легионеров, медленно оседавшие на землю. Их было много, слишком много… Да, лучшие воины Рая смогли отбить уже дюжину попыток нечисти разорвать их боевые порядки, рассеять и истребить последнюю надежду праведников, тоскливо задравших вверх головы. Они почти начисто уничтожили половину Чёрной Гвардии — ангелов Князя Тьмы. Досталось и карликам на скорпионах, которым не помогли ни жуткая злобность, ни ядовитые хвосты, ни хитиновая броня. Каждый убитый нечистью воин сумел уничтожить как минимум троих демонов с помощью умения, оружия и — самое главное — веры и преданности долгу. Но, с горечью признавал архистратиг, оглядывая раскалённое зелёными лучами и пахнущее пороховым дымом пространство боя, ещё несколько таких атак — и его парней хватит лишь на оборону осаждённого Храма. Если, конечно, остаткам гордых воинов Господа удастся добраться до него раньше, чем их окружат и добьют адские орды. Вскоре к нему присоединился и давний друг — Гавриил. Доспехи архангела были иссечены, гребень конского волоса на римском шлеме срублен удачным ударом панцирного вампира (взамен тот лишился своей мерзкой башки). Его красивое лицо было испачкано кровью, грязью и усталостью — неизбежными спутниками любого боя.

— Брат мой! — уже без прежней утренней весёлости обратился к диктатору его старинный друг. — Они готовят следующую атаку! По-моему, на этот раз ударят в центр и во фланги одновременно! Боюсь, наши боевые порядки просто утонут в море этой мрази и мы потеряем связь между частями! А тогда…

— А тогда — смерть! — лаконично констатировал его друг и командир.

— Может, всё же стоит попробовать перехватить инициативу? Отразить следующую атаку, ударить вслед и попробовать добраться до самого Врага рода человеческого?

Михаил молчал, обдумывая отчаянный план Гавриила. Оба понимали, что шансы на успех подобной авантюры, которая когда-то удалась сербам в сражении с турками, были слишком низки. Этот манёвр мог вполне оказаться последним, если бы Сатана ожидал его и подготовил достойную встречу. Тогда, какими бы мужественными и сильными ни были белые ангелы, орды Ада смели бы их остатки, как океанская волна разбивает деревянное судёнышко во время шторма.

— Нет! — наконец ответил диктатор, — пока есть надежда на помощь, я предпочитаю держаться и не ставить на кон всё! Иначе, когда помощь придёт, будет слишком поздно!

— Ты ещё веришь, что сработает план Галилео?

— Нет, брат мой! Я верю в то, что нас не оставит своею милостью та, кто так давно не приходила к нам в наших снах! Я чувствую: нужно держаться и ждать чуда!

— Скорее, — невесело пошутил его соратник, — я жду чуда от святого Бернарда и его последнего завтрака! Снаряды, на которые ушли результаты ужина, к сожалению, уже закончились! Скажи мне честно, — вдруг перешёл он на серьёзный тон, — ты не устал от вечности? Может, Она посылает нам не кару, а избавление от нескончаемой радости бытия? Возможно, Ей и самой надоело быть вечной, всемогущей и вездесущей?

Михаил внимательно посмотрел в светло-голубые глаза своего лучшего друга и перед тем, как ответить, помолчал несколько секунд.

— Нет, — наконец произнёс лучший воин Вселенной, — так бы Она не поступила! Ты же знаешь: Она всегда предоставляет сделать выбор самому!

По затихшим коридорам Центра крадучись брела странная процессия. Впереди шла волосатая горилла с человеческой головой (Учёный так и не снял своего звериного костюма). На плече «гориллы» пугливо озиралась по сторонам пегая крыса. За генетиком шёл пожилой мулат с солидных размеров распятием в побелевших от напряжения и страха руках. За ними, настороженно поглядывая на, как оказалось, неработающие видеокамеры, мягко ступали русские шпионы, облачённые в штурмовые костюмы английского спецназа. Именно английскими стражами порядка они и собирались притворяться теперь — до успешного завершения сегодняшней операции. Замыкал процессию Десантник, успевавший как лётчик-истребитель Второй Мировой крутить по сторонам головой с частотой, способной вызвать головокружение у нормального человека. Его шлем несколько отличался от стандартного снаряжения антитеррористического подразделения Скотланд-Ярда, так как сверкал специальной плёнкой, способной отражать даже удары шаровых молний. Такие, по рассказам старших товарищей, могли метать возможные оппоненты-мутанты.