Впрочем, женщин, кроме Лаванды, было только двое. Сектанты молча спускались по узкой деревянной лестнице и гуськом уходили через земляной лаз. В темноте шпионка то и дело наступала на палки и бревна, оставшиеся от сбитого крепежа, оптимизма это не прибавляло.

«Как бы все тут не ухнуло нам на головы».

Хаино ждал избранных соратников в небольшой роще, расположенной метрах в трехстах от забора усадьбы. Тоннель из густого кустарника отлично укрывал их от посторонних глаз, всего собралось с десяток сектантов. Лаванда приветливо кивнула Сэму и еще паре знакомых. Рыжий Гертани поигрывал ножом (на взгляд шпионки — довольно вызывающе), Чон Адарик нервно морщился и дергал плечами (с ним здороваться не хотелось). Все чего-то ждали, глядя в сторону покинутого дома.

Внутри лаза что-то гулко бухнуло, Лаванду окатила волна влажного воздуха. Хаино помедлил немного, словно дожидаясь какого-то знака, не получил его и потерял к поместью всякий интерес.

— Сегодня наймиты колдунов нанесли по нашему убежищу подлый удар, — объявил он собравшимся.

«Неужели гражданские тебя раскололи?! Молодцы!»

— К сожалению, нашим братьям не удалось задержать преследователей.

«Интересно, что должно было произойти, учитывая, что почти все спали?»

— Теперь нам придется бежать и скрываться, но мы продолжим нашу борьбу!

«Понятно, это такой фирменный стиль — бросать соратников в зубы гончим».

Лаванда не испытывала торжества, но не потому, что повода не было. Великий Посвященный казался ей слишком спокойным и слишком довольным для того, кто все потерял. Сэм, кажется, был с ней солидарен, а вот Гертани явно паниковал.

— Учитель, неужели все пропало? Они возьмут архив, допросят людей! Это — провал!!!

«Гм. Не потому ли из подвала попахивало керосином? Нет-нет, это уже ни в какие ворота…»

Мэтр Хаино снисходительно улыбнулся:

— Контролируй свои эмоции, мой мальчик. Могучий, но глупый враг становится уязвимым тогда, когда уверен, что победил. Наше дело потребует лишь чуточку больше времени. Мистер Адарик!

Мрачный алхимик поднял скрипичный футляр (пожалуй, слишком тяжелый для хрупкого инструмента) и пошел за господином. Лаванда внутренне вздохнула и устремилась следом. Теперь ее шансы на побег возросли как никогда, но именно сейчас она не имела права устраниться от дела. Коротышка Сэм плелся последним.

Вот так живешь, строишь планы, а потом тебя берут за шкирку и — хопа! — ставят в строй. Я был уверен, что при таком давлении у меня ничего не получится (скажем «нет» творчеству из-под палки!), но потом увидел, где придется работать, и пропал. Керпанские армейские лаборатории были мечтой алхимика, мечтой с большой буквы.

Большие, светлые и немного однообразные корпуса тянулись на несколько километров, от видений Мессины Фаулер их фасады отличались только меньшим количеством стекла и металла. В каждом помещении — вода и газ. Отдельно — металлообрабатывающий цех, печи для плавки и обжига, собственная стеклодувка — приборы любой конфигурации изготавливались за один день (кто бы знал, как порой раздражает необходимость ваять реакционный контур из подручных материалов!). Лабораторий высшей магической защиты было аж две штуки. Сотрудники в белых и синих халатах деловито сновали по мощенным красным кирпичом дорожкам.

М-да, это тебе не мотоцикл на коленке монтировать, масштабы не те!

Проект «Рог единорога» оккупировал целый корпус. Меня представили коллективу и объявили их долгожданным руководителем (привет, привет!). Армейские алхимики вовсе не испытывали счастья от того, что над ними будет начальствовать боевой маг. Впрочем, я тоже не горел желанием кем-то командовать, но отходняк от пережитого унижения был таким сильным, а здешние лаборатории так живо напоминали редстонский университет, что у моих новых подчиненных не было шансов увернуться.

Проблема была обратной той, которую я некогда решил: следовало найти средство от ядовитой аэрозоли. Причем все мои снадобья перед этой дрянью смотрелись, как тряпичный паяц перед гоулом: одной бутылочки трофейного зелья было достаточно, чтобы притравить жителей среднего размера городка, словно моль в сундуке, соответственно, от нас требовалось исключить саму возможность подобного исхода. В первую очередь необходимо было защитить армейских магов (высшая ценность, ага, ага) и лишь затем думать о нейтрализации яда вкупе с судьбой гражданских. Пока единственным способом борьбы с отравой оставался сильный ветер.

Фармацевтика — это та песочница, в которой я еще не копался (снадобья по рецептам магистра Тиранидоса не в счет). В данный момент лишенный чуткого руководства коллектив ваял нечто вроде каучукового балахона с хоботом, к которому следовало прикручивать совсем не маленький фильтр. Я осмотрел опытный экземпляр и понял, что боевым магам эту штуку лучше не показывать — убьют. Решение должно было лежать в области магии, то ли белой, то ли черной, то ли какого-то их сочетания. Только волшебство могло позволить преодолеть чисто алхимические ограничения на вес и размер.

Моя уверенность оказалась заразительна, и от идеи с балахоном решили отказаться.

Никогда бы не подумал, что опыт возни с морскими ежами окажется так полезен! Черные не работают в больших коллективах (армейские эксперты — это курьез) и не признают других отношений с подчиненными, кроме беспрекословного подчинения. Но тот, кто умудрился заставить суэссонских землекопов вырыть овальный котлован с наклоном дна в пятнадцать градусов (точно по плану!), сумеет найти общий язык с любым человеком. Первое время мне вежливо улыбались, не пытаясь возражать (черный!), потом начали прислушиваться, а затем атмосфера установилась деловая и свободная — над каждой идеей коллектив ругался до хрипоты, хотя переплюнуть краухардца у городских мальчиков не получалось.

И дело пошло.

Времени катастрофически не хватало (разведчики клялись, что са-ориотцы вот-вот начнут высадку десанта на Южное побережье), зато денег было до фига, поэтому все работы велись одновременно. Глобальных целей было две: щит и уловитель. Ничем подобным (тем более — в таких масштабах) маги никогда не занимались, если не считать попыткой легендарный амулет из того самого единорожьего рога (увы, схемы мифического артефакта в архивах не сохранилось). Обычно заклинания преследовали гораздо более масштабные эффекты, чем ловля отдельной вредоносной молекулы в литрах вдыхаемого человеком воздуха.

Я засадил часть подчиненных за поиск примеров воздействия белой магии на простые вещества, а с черной начал экспериментировать сам. В конце концов, управляющие проклятия тоже лежат вне структуры грубой материи, но их влияние на процессы сомнений не вызывает. Я возился с модельными реагентами, пробуя на них воздействие того или иного проклятия, и сдавал результат на анализы, а другая группа делала то же самое применительно к белой магии, каждые три дня мы встречались и обменивались опытом.

Постепенно стали вырисовываться два-три класса заклинаний, от которых смертоносный аэрозоль порядком корежило, их-то и предстояло развить до состояния носимого амулета. Из перспективных вариантов первый ориентировался на разницу в массе молекул воздуха и частиц отравы (его было решено использовать под щит), а второй — на наличие в яде особых, «напряженных» связей (этот пошел на поглотитель). Конечно, универсальную защиту от всего-всего-всего так не сделаешь, но, во-первых, са-ориотцам об этом знать не обязательно, а во-вторых, — опасные исключения можно было нейтрализовать дополнительно. Готовые амулеты должны были быть пригодны для повседневного ношения, иначе возникал дополнительный вопрос раннего обнаружения яда.