3.3. Если уже во втором созерцании оба приложения ума приостановлены, то в третьем созерцании они просто отсутствуют. Главная черта третьего созерцания – это отстранение. Третье созерцание возникает, когда чувства счастья и радости, присущие для второго созерцания, воспринимаются созерцателем как слишком для него грубые. Теперь созерцатель, продолжая удерживать в своем сознании особый объект, касину (первого и второго созерцаний), комок земли, переходит в сферу чистой формы[213] и оказывается вступающим в третье созерцание. Счастье и радость улетучились из его сознания, и он пребывает в блаженстве совершенного спокойствия ко всему. Он еще созерцает касину земли, но сам уже стал абсолютно нейтральным ко всем внешним и внутренним объектам, даже к собственным ощущениям телесного и умственного удовольствия.

3.4. Ни удовольствия, ни страдания нет в четвертом созерцании. Сама способность страдания исчезает здесь, как только появляется. Это созерцание отмечено чистотой обратного вспоминания, сущность которого в том, что, пребывая в нем, созерцатель присутствует во всяком объекте (своей) прежней мысли. Четвертое созерцание полностью свободно от всех противоположностей и умственных противопоставлений; так что созерцателю нет нужды их преодолевать. Страдание, грусть, удовольствие отброшены в момент вступления в это созерцание. Чувство нейтральности здесь полностью господствует. Но это чувство не есть само отсутствие страдания или удовольствия, но является особым, самостоятельным состоянием (Дхармой), ведущим к освобождению сознания.

3.5–6. Теперь очень кратко о четырех сферах трансцендентального созерцания (иногда они называются сферами трансцендентального сосредоточения сознания, самадхи). (1) Сначала, преодолев все восприятия материальных объектов и их свойств в сфере чистой формы, созерцатель достигает бесконечного пространства. В этой сфере все объекты лишены своей пространственной определенности и своих рамок и места в отношении друг друга, ибо здесь нет восприятия формы и мысль не выходит (к объектам) через пять дверей органов чувств. Притом, конечно, здесь отсутствует и контакт органов чувств с их объектами. (2) Затем созерцатель сосредотачивается на сфере бесконечного сознания. Сознание здесь бесконечно, ибо возникает в бесконечном пространстве. (3) Когда же и созерцание, и его объект, оба уже преодолены, созерцатель достигает сферы ничто. «Объектом созерцания» здесь является исчезновение сознания в пространстве (или, может быть, исчезновение сознания как пространства). (4) Только после этого созерцатель достигает сферы, где нет ни восприятия, ни не-восприятия. Восприятие здесь полностью утрачивает свою действенность. То же самое и с другими агрегатами, скандхами индивидуального существования: чувство становится не чувством и не не-чувством, сознание – не сознанием и не не-сознанием и так далее. Восприятие взято здесь только как пример, как типичное состояние (Дхарма), связанное с другими подобными состояниями.

4. Теперь перехожу к описанию вспоминания смерти. Смерть – это перерыв в действии способности к жизни[214] в одном данном, настоящем существовании. В то же время смерть можно определить как распад пяти агрегатов, скандх индивидуального существования. Таковы два определения смерти. Смерть бывает двух родов: нормальная, своевременная смерть и дурная, так сказать, безвременная смерть. Тогда, если смотреть с кармической точки зрения, своевременная смерть происходит либо от иссякания, истощения благих и дурных кармических факторов, либо вследствие полного завершения срока данной жизни, либо по обеим этим причинам. Дурная же, безвременная смерть обычно случается из-за того, что один кармический фактор (или «одна карма») прерывает действие другого. При этом, говоря об иссякании благих кармических факторов, я имею в виду только те, которые возникли в одном из прошлых рождений, но только в данном завершилось их латентное созревание. Хотя и в этом случае можно считать, что оставались и благие кармические факторы, благоприятствующие продлению той же жизни. Вообще же, в самом общем смысле, смерть – это слово, обозначающее вспоминание о перерыве данного индивидуального потока жизни.

5.1. Для того чтобы в данном настоящем рождении образовалось сознание-связка, то есть сознание, связывающее одно рождение с другим, необходимы следующие пять факторов, создающие карму в прошлых рождениях: (1) заблуждение из-за неведения, авидьи; (2) накопление (дурных) Дхарм вследствие действия санскар; (3) привязанность, возникающая вследствие алчбы; (4) схватывание из-за приверженности чувственным переживаниям; (5) воля к продолжению существования. Эти пять факторов, действующие в прошлом (времени) процесса кармы, и являются условиями для возникновения сознания-связки в данном настоящем рождении[215]. Сейчас, в настоящем рождении, имеется сознание-связка (которое само есть сознание), имеется нисхождение в лоно (матку) сознательной основы телесного, имеется весь комплекс чувственного восприятия, контакт органов чувств с их объектами, имеются эмоции и то, что их вызывает; так же как и в предыдущем случае, действуют те же пять факторов, обусловленные кармой, произведенной в прошлом. Сейчас, в настоящем рождении, вместе с образованием основ чувственного восприятия здесь есть заблуждение из-за неведения и прочие факторы, те же, что и в предыдущем случае. Эти факторы и обуславливают сознание-связку в будущем (существовании).

0. Переходя от обратного вспоминания, смрити, к созерцанию, дхьяне (хотя чисто технически – это не более чем переход от одной йогической процедуры к другой), мы сталкиваемся с переопределением категорий времени и пространства. Ведь в буддийской философии «времени вообще» нет. Время – это время чего-то. Время – не феномен, оно является эпифеноменом, производным от мышления или сознания, конструктом, созданным сознанием, чтобы последнее могло определить для себя последовательность моментов отдельных составляющих его мыслей (и интервалов не-мышления, отделяющих одну мысль от другой). Пространство в буддийской философии рассматривается в двух аспектах. В первом аспекте (или относительном) оно является пространством, заполненным объектами мыслей, притом что и само является одним из объектов мыслей, но объектом, в отношении которого мыслимы все объекты мысли. В отличие от времени, которое в буддийской философии как бы «состоит» из моментов и серий моментов мышления, пространство не из чего не состоит, оно не композитно, ибо представляется своего рода «чистой потенциальностью» быть заполненным, «пустой средой», ждущей, чтобы ум или сознание разместили в ней объекты своего внешнего восприятия. Пространство в этом аспекте может быть сферой, областью или местом прошлых или будущих рождений, а также условным «местом» настоящих или прошлых состояний сознания, особенно тех, которые достигаются посредством трансцендентального созерцания или сосредоточения сознания. В аспекте отношения пространство – это феномен, Дхарма, но феномен особого рода, крайне трудный для понимания, даже загадочный. Ибо хотя такое пространство представляется связанным с другими Дхармами (такими, скажем, как «материя», «протяженность», «тело» и так далее), само оно не может быть особой чертой, атрибутом или качеством ни одной из них.

В своем втором аспекте, абсолютном, пространство не обусловлено ничем, ни мыслью или сознанием, ни наличием или отсутствием чего-либо. Пустое, несотворенное, необусловленное (Р. asankhata, Skr. asamskrta), оно как объект мышления подобно Нирване. Тогда спросим: возможно ли вообще превращение «когда» буддийского созерцания в его «где» или их замена одного другим? Вполне возможно, но только когда речь идет о пространстве в его первом, относительном аспекте. Ибо в своем абсолютном аспекте пространство не соотносится ни с чем ни положительно, ни отрицательно. И в первую очередь оно никак не соотносится со временем.