Я рад, что вашего отца выпустили из-под стражи, но не одобряю своевольного ухода из академии без моего разрешения. После того как решите семейные вопросы, загляните, пожалуйста, в мой кабинет для разговора о наказании.

П.С. Синий тебе к лицу.

Дарен Неррс».

Сердце, вопреки человеческой анатомии, билось где-то в районе головы. Дыхание сбилось, так быстро я пыталась преодолеть расстояние от входа на территорию до двери резиденции. Бабушка повесила целую тонну всяких артефактов, запрещающих перемещение. Даже если ты входил в семью, исключений не делалось ни дня кого.

Ричард не отставал. Даже несмотря на то, что нам пришлось пересечь весь сад и широкую лестницу.

— Никогда не думал, что девушки умеют так быстро бегать на каблуках, — сообщил он, когда я на несколько секунд замерла у двери.

Растерянно бросила взгляд на ноги. Точно... Сапоги на плоской подошве я сняла, помыла и поставила сушиться — магия могла подпортить кожу, чего бы мне сильно не хотелось. Я и сама не подозревала, что способна на такой забег на Фабутенах, такая обувь не отличалась слишком уж устойчивым каблуком. Да и удобством тоже.

Быстро переведя дыхание, я дернула за звонок. Глубоко вдохнула, готовясь к встрече с человеком, по которому так сильно скучала. Уже через полминуты дверь отворил слуга, поздоровался и что-то попытался сказать, но я не слушала. Широким шагом прошла в холл и направилась в малую гостиную — наверняка отец с матерью именно там.

Интуиция не подвела. Стоило мне толкнуть темную лакированную дверь, как я увидела папу. Осунувшегося, посеревшего от долгого заключения, сильно похудевшего, но такого любимого!

Издав какой-то невероятный звук, я сорвалась с места и бросилась к отцу с объятиями.

— Привет, малышка Эрни, — произнес он, крепко меня обнимая. — Я тоже очень соскучился.

На глазах выступили слезы, и я никак не могла с ними совладать. Сколько бы ни гнала от себя мысли об отце, сознание постоянно подсовывало воспоминания. О том, как мы проводили вместе время, о наших разговорах.

— Дай-ка я на тебя посмотрю, — отец чуть отстранился и прошелся по мне своим коронным насмешливо-оценивающим взглядом. — Наконец-то ты хоть немного поправилась!

Он сказал это, явно пытаясь поддразнить, но мне было все равно. Я слишком сильно обрадовалась его возвращению и все никак не могла унять слезы. В этот же момент и поняла, что слезы обиды, грусти или горечи сдержать куда проще, чем проявления радости. Счастье вообще скрыть куда труднее. Особенно, когда оно такое всеобъемлющее.

— А это, я так полагаю, наш жених, — из тона отца пропала всякая нежность. Он посмотрел куда-то мне за спину.

Ну хоть он за меня!

С одной стороны, это меня безгранично радовало. С другой… мешало моим планам. Если Уилкенсы и правда причастны к заключению отца, я обязана это выяснить. Так, чтобы его вновь не забрали — раз и навсегда. А значит, придется ломать комедию.

Оно того стоит. Точно стоит. Теперь я это понимала куда отчетливее.

— Здравствуйте! Я Ричард Уилкенс. — Парень широким шагом пересек половину комнаты с протянутой рукой.

Я тяжело вздохнула, поймав взгляд отца. Он был далек от доброжелательного. Ладно, решено. Пора выставлять подмостки и начинать спектакль.

Сделала шаг назад и легко подсунула руку под локоть Ричарда, тут же прощебетав:

— Я знала его как Честера Лекса. Понятия не имела, что он окажется одним из Уилкенсов.

У меня аж скулы свело от улыбки, которую я изобразила. Краем глаза отметила и удивление матери. Уж кто-кто, а она пару раз наблюдала за тем, как холодно я обходилась с Ричардом.

— А еще… — продолжила я разливать, — он лучший на факультете боевой магии в ВАКе.

Именно так расхвалила бы Эрналия из прошлого своего молодого человека. И, кажется, отец повелся на эту историю. Ответил на рукопожатие Ричарда, чуть смягчив взгляд.

— Дочь, я слышал, что из-за нашей ситуации тебе пришлось уйти из академии высшей магии... — с грустью начал отец, обращаясь ко мне. — Уверен, что совсем скоро мне удастся исправить это недоразумение.

— Ерунда, — с прилипшей улыбкой продолжила я. — Мне нравится в ВАКе. И преподавательский состав там хороший.

Ага, как же. Тот же Скихс, заставивший одного из самых талантливых людей, которых я когда-либо встречала, почувствовать себя ничтожеством, чего стоит!

— ...представляешь, в этом семестре в качестве приглашенного преподавателя сам Морэн Неррс.

Ой, а вот тут я, конечно, сказанула лишнего. Судя по изменившимся в лице родителям. Не учла их прошлую историю и решила использовать громкое имя для поддержания легенды, что мне действительно нравится в ВАКе.

Мысленно щелкнула себя по носу. Нет, Эрналия, сейчас крайне неосмотрительно совершать ошибки. Любые ошибки.

— А еще мне очень хорошо подтянули фракский, — эту фразу произнесла именно на фракском, чтобы убедить родителей в прекрасном произношении.

— Твой фракский и до этого был отличным, — отозвалась мама, подходя ближе к отцу и приобнимая его.

— За год в АВМе я успела его подзабыть. — Просто невероятно, как долго я, оказывается, умею улыбаться.

Ричард, кажется, отмер именно к этому моменту. Он явно слишком долго пытался сообразить, что именно происходит. И, надеюсь, не особо понял. Зато в игру, которой сам не понимал, вступил.

— Лишь за один день на факультете боевой магии Эрналии удалось показать блестящий результат и только за первое занятие заработать тридцать баллов. Это рекорд! — произнес Ричард.

Главное, папа, тебе не знать, сколько минус-баллов я умудрилась заработать в первый день своей учебы в ВАКе. Это тоже рекорд!

— Так, мои дорогие, — произнес отец. — Думаю, нам стоит вместе отобедать. Я уже сказал слугам, чтобы накрыли стол. Надо сообщить, что количество порций стоит увеличить.

— А ты все такой же, Браунс, — раздалось с порога, и я вздрогнула. И она тут?!. — Распоряжаешься в чужом доме, как в своем.

Покрепче сцепила зубы и, кажется, руку Ричарда, чтобы ничего не сказануть. Парень накрыл своей ладонью мою, выказывая немую поддержку, и, несмотря ни на что, за это я была ему признательна.

— Прошу прощения, леди Роунвесская, — чинно ответил отец. — Я думал, вы уже отправились в столицу.

— Я бы и отправилась, — усмехнулась бабушка. — Если бы не узнала, что к нам в гости пожаловала моя любимая внучка со своим дорогим женихом.

Я медленно развернулась к двери и как можно спокойнее произнесла:

— Доброго дня, бабушка, — вновь присовокупив улыбку.

Ричард вторил:

— Здравствуйте, леди Роунвесская. Рад быть гостем в вашем доме.

— Я прикажу слугам, чтобы они приготовили что-то поинтереснее лукового супа, раз у нас такой человек, — приторно произнесла бабушка.

Значит, луковый суп вполне подходит, когда моего отца отпускают из тюрьмы, а вот для прихода Уилкенса не годится? Р-р-р...

— А пока приглашу вас отведать лучшего ратайского чая. Очень редкий сорт, подарок его величества! — сообщила бабушка.

Ага, листья для этого чая собираются обнаженными девственницами в полнолуние — слышали, знаем. Бабушка берегла его для самых важных случаев.

— Я сама наведаюсь к слугам, — произнесла я, не в силах отказать себе в маленькой пакости.

Понимала, что это мелочно и недостойно, но именно в этот момент решила, что любая гадость будет вполне уместна, если сможет принести мне утешение и не сильно навредит окружающим. Оставив Ричарда с родными, я наведалась на кухню.

Слуги пытались оспорить мой приказ, но я старалась быть милой и убедительной. Мне не смогли отказать, а потому в комнату, предназначенную для чаепитий, я вернулась с увеличившимся во сто крат достоинством.

— Что у нас сегодня будет на обед? — с наигранной улыбкой поинтересовалась бабушка.

— Пусть это будет сюрпризом, — сообщила я. И, на всякий случай, добавила: — Но могу намекнуть. Это любимое блюдо Ричарда.