– Мой отец скоропостижно умер от сердечного приступа, – прошептала она. – Прямо за столом, во время обеда. Страховки у него не было. И денег ни гроша.

– И что же вы делали дальше?

– Я отправилась в Манхэттен искать счастья, – горько улыбнулась девушка. – По-моему, я была одной из немногих, кто еще верил в американскую мечту. Впрочем, какое это имеет значение?

– Вам удалось чего-то добиться? – не унимался я.

– Я пыталась… – Она махнула рукой. – Нашла способ зарабатывать на жизнь не слишком изнурительным трудом. Работа была не всегда, но меня это вполне устраивало.

– Девочкой по вызову? – уточнил я.

Она пожала плечами:

– Называйте как хотите.

– А потом, пару месяцев назад, вы отыскали Шанни? – подсказал я.

– Шанни сама нашла меня. Мой телефон есть в справочнике. При моей профессии это необходимо. – Уголки ее губ поползли вниз. – Как все просто, не правда ли?

– И что же ей было нужно?

– Просто повидаться со старой приятельницей, сообщить, что она в Манхэттене, и предложить зайти к ней выпить и поболтать о прежних временах.

– И пригласить вас провести пару недель в этом доме, верно? – вновь подсказал я.

– Это было позже, – возразила она.

– Сколько Шанни вам заплатила? – спросил я прямо в лоб.

– За что? – не поняла она.

– За то, что вы жили здесь в полном одиночестве. Что прикрывали ее, отвечали на телефонные звонки, вынимали почту, отделывались от неожиданных посетителей. Сколько, Джоанна? – настаивал я.

– Это она вам рассказала?

– Нет, – отрезал я. – Сам догадался. Слишком уж уверенно вы излагали вчера эту вашу теорию. Следовательно, что-то вам было известно, что-то навело вас на мысль о шантаже. Что-то, что знали только вы.

Она подошла к шкафу, вытащила короткий черный халатик и не спеша накинула его.

– Хотите выпить, Бойд? Шампанское все еще здесь. Может быть, немного теплое, но это лучше, чем ничего.

– Нет уж, спасибо, – решительно отказался я.

– Шанни попросила меня приехать прямо сюда, – медленно начала она рассказывать. – Сама позвонила мне в Манхэттен. Мне показалось, что она чем-то взволнована. Я попыталась объяснить, что не могу бросить работу на целых две недели. И тогда она пообещала заплатить мне столько, что я ничего не потеряю. Подумав, я решила, что это неплохая мысль. Провести две недели, нежась на солнышке, просто отдохнуть. У вас не найдется сигареты, Бойд?

– Конечно. – Я протянул ей сигареты и поднес зажигалку. – Таким образом, вы появились в этом доме, а она тут же уехала?

– Именно так. – Джоанна присела на краешек кровати и сделала глубокую затяжку. – Шанни вернулась только через десять дней.

– Вы знаете, с кем она была?

– Нет. – Джоанна задумчиво покачала головой. – Она уехала в собственной машине одна. Так же и вернулась. Сама Шанни ни словом не обмолвилась, с кем провела все это время, а я и не спрашивала. Это не мое дело.

– А что случилось в то время, пока ее не было?

– Мы договорились, что каждое утро около десяти Шанни будет звонить мне, чтобы узнать, все ли в порядке. Прошло после ее отъезда, по-моему, дней десять, и вдруг ни с того ни с сего на пороге появляется эта дама. Как с неба свалилась! Ни письма, ни открытки, вообще никакого предупреждения, что собирается приехать. Я открыла дверь, а она тут как тут!

– Кто, Керри Хартфорд? – уточнил я.

– Она самая! По-моему, увидев меня, она страшно удивилась. Пришлось объяснить, что я – приятельница Шанни и сейчас живу у нее. Она, в свою очередь, сказала, что работает у Чака Вилана и привезла кое-какие бумаги Шанни на подпись. Вот идиотизм! Я была просто в панике, не знала, что делать! Что-то плела, Шанни, дескать, уехала на весь день и вернется только поздно вечером, да и то неточно. Незваная гостья мило улыбнулась и пообещала прийти завтра. Хорошо, что Шанни оставила номер телефона, по которому я могла позвонить, если стрясется что-то неожиданное. Это был как раз тот случай. Поэтому я набрала номер и услышала мужской голос. Я попросила позвать Шанни, и она почти сразу взяла трубку. Пришлось объяснить, в чем дело, и Шанни сказала, что немедленно выезжает.

– Мужской голос был вам знаком?

– Нет, голос как голос. Шанни примчалась домой после обеда. Представьте, и Керри Хартфорд не утерпела и вернулась тем же вечером, вскоре после Шанни. Вот сука! Не знаю, о чем они говорили, – взволнованно продолжала Джоанна, – но, когда Керри наконец уехала, Шанни чуть не плакала. Она тряслась как в лихорадке, и мне пришлось влить в нее почти полбутылки бренди, прежде чем она немного пришла в себя.

– А потом Шанни опять уехала к тому парню? – спросил я.

– Нет, она осталась здесь. Шанни сказала, что не доверяет Керри и боится, что та снова вернется. Поэтому мы провели вдвоем два довольно-таки тоскливых дня, а потом я вернулась к себе.

– Вскоре она позвонила еще раз и снова попросила вас приехать на несколько дней, – подсказал я.

– На тех же условиях, – кивнула Джоанна. – Шанни обещала возместить мне все материальные потери. Но будьте уверены, она ни словечка не сказала, для чего я ей опять понадобилась!

– Поэтому вы и решили, что Керри Хартфорд ее шантажирует? – подытожил я.

– И тот парень, – добавила девушка. – Должно быть, они сговорились. Шанни, конечно же, рассказывала мне о завещании. Если кто-нибудь сможет представить Чаку Вилану документы, порочащие Шанни, она не получит ни гроша.

– Да, – подтвердил я. – Только никак не возьму в толк, что это за сексуальные извращения, о которых вы говорите. И какими документами можно это доказать?

– Вам же хорошо известно, в какой строгости воспитывал Шанни этот старый ублюдок, ее дядюшка! – воскликнула Джоанна. – Сплошное издевательство, другого слова и не подберешь! В результате, если хотите знать, достаточно было свести ее с парнем, в которого она бы по-настоящему влюбилась, и тогда можно втянуть ее во что угодно. В том числе заставить делать то, что любой законник назовет сексуальным извращением. Можно ведь и сфотографировать все это!

– Предположим, вы правы, – задумчиво сказал я. – Мужчины, которых она в то время хорошо знала, – это Дрисколл и Фром. Как думаете, который из них?

– Дрисколл, – не задумываясь, выпалила Джоанна. – На Фрома все это как-то не похоже. Да и потом, он ведь и сам богат.

– Слышал такие разговоры, – протянул я. – В таком случае остается предположить, что секретаршу Вилана, Керри, тоже убрал Дрисколл. Но почему?

– Или Шанни, – вдруг подсказала Джоанна. – Только не спрашивайте почему. – И она хитро улыбнулась. – Детектив-то ведь вы!

«Проводить расследование, порхая от спальни к спальне, – занятие довольно забавное», – мрачно подумал я, собираясь постучать в дверь комнаты Чака Вилана. Юрист отозвался на стук очень тихо, но мне показалось, что меня пригласили войти. Плотные шторы на окнах были задернуты, и в комнате царил прохладный полумрак. Когда мои глаза понемногу привыкли к темноте, я разглядел щупленькую фигурку, скорчившуюся в кресле возле окна.

– Что вам нужно? – едва слышно спросил он.

– Мне очень жаль, что так вышло с Керри Хартфорд, – с искренним сочувствием проговорил я. – Должно быть, это огромная потеря для вас.

– Это была на редкость славная девочка, – пробормотал он. – И умница к тому же. Я до сих пор не могу поверить, что ее больше нет.

– Скверное для вас время, тем более что приходится отвечать на вопросы, – понимающе заметил я. – Но что делать. Постарайтесь меня понять. Я должен узнать кое-что, и как можно скорее.

– Если это может помочь вам найти ее убийцу, тогда задавайте любые вопросы, Бойд, – с готовностью откликнулся Вилан, – я буду только рад вам помочь!

– До перехода к вам она работала на Джошуа Вайатта?

– Именно так, – кивнул он. – Керри была с ним три года. После того как старика не стало, я предложил ей работать у меня. Ну, во-первых, она превосходно разбиралась во всех его делах, а это могло мне очень помочь в работе. Но главное – ей не было равных в качестве личного секретаря. Для нее не существовало таких понятий, как пустяк или мелочь. Работать Керри могла сколько угодно и никогда не ворчала, если приходилось задержаться. – Чак тяжело вздохнул. – Она была на редкость трудолюбива.