Позже, только в 1881 году, особым приказом по военному ведомству было установлено дополнительное награждение серебряными медалями всех участников штурма Карса… Всего было выдано 70 тысяч серебряных медалей.[893]

Медаль из светлой бронзы выдавалась всем участникам военных действий — от генерала до рядового, как русским, так и представителям союзных частей и ополчений. Кроме того, такие же медали были выданы врачам, сёстрам милосердия, санитарам и священникам, исполнявшим свои обязанности в боевой обстановке. Всего таких наград было выдано более 600 тысяч.

Медаль из тёмной бронзы (меди) предназначалась для награждения как частей русской регулярной армии, так и союзных, а также различных ополчений, находившихся в зоне военных действий, но не принимавших непосредственного участия в сражениях. Таких медалей было выдано вдвое меньше, чем предыдущих.

Не забыло русское командование и о награждении местного балканского населения за его разностороннюю помощь русским войскам во время войны. Для этого использовались ранее учреждённые русские медали. За проведение разведок и сбор ценных сведений о противнике, за конкретную помощь в операциях, за особые старания в переводах с других языков на русский, за снабжение продовольствием и за другие подобные виды содействия многие представители дружественных славян награждались золотыми и серебряными медалями «За усердие».[894] Эти медали подразделялись на шейные — диаметром 50 мм и нагрудные — 28 мм и выдавались на различных лентах в зависимости от заслуг — на Станиславской, Анненской, Владимирской и Александровской.

Такие же медали выдавались и русским унтер-офицерам за многолетнюю срочную и сверхсрочную непрерывную воинскую службу.

Помимо солдатских Георгиевских крестов за проявленную личную отвагу в боевых сражениях бойцам союзных подразделений и ополчений выдавались медали «За храбрость»,[895] такие же, как и представителям мусульманского происхождения в Кавказской армии.

19 декабря 1878 года был установлен «Знак отличия Красного Креста… в награду особам женского пола, которые, посвятив себя попечению о раненых и больных воинах, своею деятельностью и рвением на сем поприще оказывают особые заслуги и известны притом своими высокими нравственными качествами».[896]

Статья 649 Свода законов Российской империи гласит: «Знак отличия Красного Креста имеет две степени; первая, или высшая, степень: эмалевый красный крест в круглом золотом ободе; вокруг обода, на лицевой стороне, изображена надпись: „За попечение о раненых и больных воинах“; и вторая степень: такой же крест, но в круглом серебряном ободе, с такою же надписью».[897]

За время войны первую степень заслужило всего несколько десятков женщин, а вторую получили сотни участниц войны.

Однако в войне с Турцией в деле заботы о раненых отличились и представители мужского пола, которых тоже необходимо было отметить. Поэтому в 1879 году появился ещё один знак Красного Креста, увенчанный царской короной, в виде изящно сложенной в красивую розетку ленты, внутри которой помещён красный эмалевый крест, по обе стороны его на ленте указаны годы войны: слева — «1877», справа — «1878».[898] Этот знак предназначался для награждения представителей обоего пола, и не только тех, кто непосредственно оказывал помощь раненым и больным, но и помогавших им «материальным содействием».

Позднее, 6 августа 1879 года, был учреждён ещё один знак Красного Креста, но уже в качестве награды для русских должностных лиц «по гражданскому управлению в Болгарии». По положению знак этот «…носится на полукафтане и вице-полукафтане на левой стороне груди. При звёздах и других… знаках, Знак Красного Креста носится ниже (особо оговорённых)…».[899]

После наступательных походов 60—70-х годов в Средней Азии были присоединены земли на огромных пространствах — от Каспийского моря до Тянь-Шаня и от Аральского моря до Памира. Из трёх среднеазиатских ханств двум из них была сохранена независимость, и лишь одно из них — Кокандское — правительство России вынуждено было включить в состав своей империи как часть Туркестанского края.

Неосвоенной территорией Средней Азии оставался лишь самый крайний юго-западный, туркменский, участок, примыкавший к восточному побережью Каспийского моря и граничивший (с юга) с Ираном и Афганистаном. Он был крайне необходим России. Очень метко выразился по этому поводу военный министр Д. М. Милютин: «…Без занятия этой позиции Кавказ и Туркестан будут всегда разъединены, ибо остающийся между ними промежуток уже и теперь является театром английских происков, в будущем же может дать доступ английскому влиянию непосредственно к берегам Каспийского моря».[900]

И действительно, Англия ревностно следила за дальнейшим продвижением России в Туркмению. Предметом её особого внимания был Мервский оазис, расположенный в Мургабской долине. Мерв был больным местом для России. Любые действия русских войск, под каким бы то ни было предлогом, в его сторону были категорически запрещены правительством. Даже самые небольшие намёки на его покушение могли вызвать решительные действия со стороны Англии, которая засылала в Мервский оазис под различными видами политических эмиссаров и тайных агентов разведки.

Командование Закаспийским краем было поручено М. Д. Скобелеву. Новый наместник в Красноводске начал развивать бурную деятельность. Его активные и чересчур смелые действия, граничащие с авантюризмом, пугали даже высокие правительственные круги, а жестокие предприятия, проводимые в Закаспийском крае, настраивали туркменов против русских. Он предпочитал решительные боевые действия дипломатическим изысканиям.

Такой обстановкой воспользовалась английская разведка, чтобы разжечь ненависть местного населения и толкнуть его на войну против России. Агитация подкреплялась и делом. В Туркмению тайно провозились новые образцы огнестрельного оружия. Воинственные текинцы на своих прекрасных конях стали всё чаще делать набеги на русские гарнизоны.

По мере продвижения русских в глубь Туркмении возводились укрепления, создавались базы, от Красноводска началось строительство железной дороги. Всё это проделывалось основательно, без спешки. Текинцы, со своей стороны, тоже готовились достойно встретить сурового генерала с его войском.

И вот в мае 1880 года 13-тысячный русский отряд, имеющий 79 орудий, после тщательной подготовки под руководством М. Д. Скобелева вышел из Красноводска и, перевалив через Небит-Даг, двинулся на Геок-Тепе. Его сопровождал караван из 10 тысяч верблюдов с продовольствием и снаряжением. Вся эта живая масса людей и животных двигалась медленно по голым песчаным степям и под палящими лучами солнца. По ночам на отдыхающий караван текинцы предпринимали смелые боевые набеги. Но такую огромную силу невозможно было остановить. Отряд уверенно продвигался на юго-восток вдоль северного подножия хребта Копет-Даг, который высился вдоль горизонта ломаной линией вершин.

В середине декабря текинцы увидели со стен Геок-Тепе приближающиеся русские войска. Весь гарнизон крепости высыпал на стены, стремясь разглядеть «прославленного» русского командующего в этой огромной живой массе.

Овладеть крепостью Скобелев намеревался ускоренной осадой, отрезав все возможные пути сношения её гарнизона с внешним миром. 23 декабря крепость была оцеплена, расставлены посты, и осада началась. Первые дни прошли относительно спокойно, затем начались смелые вылазки текинцев. Но они не могли существенно повлиять на ход событий. В крепости в то время укрывалось почти всё население Ахалтекинского оазиса, вооружённое пятью тысячами ружей. У осаждённых имелось всего лишь три орудия, и они надеялись главным образом на рукопашную схватку и свою изворотливость в ней. В течение трёх недель продолжались ожесточённые стычки.