— Ох, Мелоди работает, — начал говорить Айзек, но я действовала быстрее… слегка сжала его бок и улыбнулась.

— Конечно, пойду, — и пожалела о своих словах, как только произнесла их.

Чертовы инстинкты.

Во что я ввязалась? Корпоративное мероприятие с кучей банкиров, офисных работников. Уверена, что буду выделяться. Я, мои розовые волосы и мой грустный, почти пустой банковский счет.

— Ну, нам пора идти, — сказал Хью, затем шагнул ближе и похлопал Айзека по плечу. — Давай поговорим о повышении в ближайшее время, хорошо? — и, не дожидаясь ответа ушел, держа Кэти за руку.

Она пару раз обернулась, чтобы посмотреть на нас. Я замечала ее краем глаза, но игнорировала. Потому что смотрела в большие карие глаза Айзека, будто была влюблена. Я и была. Он думал, что я притворялась, но это было не так.

Обсудить повышение? Кто он, черт возьми? Босс Айзека или что-то вроде того? Кэти встречалась с боссом Айзека? Когда это началось? Прошло всего чуть больше месяца после предложения Айзека. Что за… Но моя мысль оборвалась, когда Айзек коснулся моей руки.

— Он тот, о ком я думаю? — спросила я, хотя уже знала ответ. Конечно, это он. Хью был его боссом и, судя по всему, ужасным.

Надменный и скользкий.

Айзек кивнул, не отрывая от меня взгляда.

— Мой директор, да.

Трахающий мою девушку.

Он не сказал этих слов, но я чувствовала их и увидела на его разочарованном лице.

Вот почему она зависала в его отделе. Вот почему он часто сталкивался с Кэти. Вот почему она звонила ему, ходила с ним пить кофе. Чтобы очистить совесть и сохранить с Айзеком дружеские отношения.

Вставьте тут ругательства!

Я вздохнула и посмотрела ему в глаза.

— Мне жаль, Айзек, — а затем покачала головой и обхватила его щеку ладонью.

Это было непреднамеренно, и я не планировала касаться его. С другой стороны, поцелуй тоже был незапланированным, но мне стало жаль его, действительно жаль из-за того, что произошло. Я точно знала, каково это — видеть человека, которого ты любишь, с кем-то другим. Я знала, каково это, когда тебе изменяют, предают, делают больно.

— Все хорошо, Пикси, — сказал он, снова улыбаясь мне.

В этот раз его улыбка была не такой яркой, но все еще милой. Насыщенной.

— Они ушли? Думаешь, она нам поверила? — спросила я, меняя тему и умирая от желания обернуться, чтобы проверить, но не хотела рисковать встретиться взглядом с Кэти.

Айзек кивнул, продолжая смотреть мне в глаза.

— Что? — Я покачала головой и улыбнулась. Понятия не имела, что означал этот взгляд.

— Никогда раньше не целовал девушку с пирсингом в языке, — пробормотал он, все еще крепко хватаясь за меня.

— И? — Я сохраняла спокойствие, используя свой собственный совет.

Притворялась, что меня это не касается, но мое сердце… оно билось так сильно, громко и быстро, что мое тяжелое дыхание выдавало меня.

— Захватывающе, — пробормотал Айзек и наклонился, будто снова хотел коснуться моих губ, но не решался. Будто стеснялся или был не уверен.

Зато я не была застенчивой или неуверенной.

— Хочешь еще? — подразнила я с хитрой улыбкой на губах.

Он посмотрел на мои губы, потом в глаза, затем снова на губы, и опять в глаза, слегка поджал губы и ухмыльнулся.

Буду считать, что это «да»!

— Иди сюда. — Я обхватила Айзека за шею и подарила ему именно то, что он хотел.

Айзек хотел снова почувствовать мой пирсинг, мой язык и мои мягкие губы на себе.

«Ты прав, Парень из офиса, этот поцелуй захватывающий», — подумала я, когда он притянул меня ближе и медленно поцеловал. Это были короткие, маленькие, но глубокие поцелуи. Мои губы покалывало, пока язык чувственно играл с его языком.

Все это время я стояла на носочках, но мне было совсем не больно.

Парень из офиса целовал меня.

Не прерывайте, пожалуйста.

В тот вечер Айзек вошел в «Нирвану», как раз когда я начала свою смену. Мы попрощались после ланча, игнорируя поцелуй. Нет, игнорируя два поцелуя. На самом деле, а что говорить? Айзек был влюблен в Кэти, хоть ему и было больно. Я знала это. И он это знал.

Двигаемся дальше.

Но мы с Айзеком были в странной дымке. Он смотрел на меня немного иначе, будто был чем-то удивлен. Пару раз за вечер я замечала, как он смотрел на меня, держа свою ручку в воздухе, полностью погруженный в свои мысли и глядя на меня так… я не была уверена, как именно, но мне нравилось ловить взгляд этих больших карих глаз. Нравилось их выражение, будто он думал обо мне; может быть, не просто как о подруге, а о ком-то большем.

Ох, Мелоди, Мелоди. Хватит мечтать. Ты никогда не учишься на своих ошибках.

Конечно, он думал о Кэти и мистере Извращенце.

Когда у меня наступил перерыв, я остановилась возле его столика со стопкой бумаг и просто почувствовала, что должна сказать что-то.

— Мне жаль, что она с кем-то встречается.

Ну вот, я сказала это громко и четко.

— Не просто с кем-то, с моим директором, — фыркнул Айзек и улыбнулся мне.

— Скажи мне, что происходит в твоей голове. Скажи, как поднять тебе настроение? — спросила я, подавшись вперед и наклоняя голову набок.

— Много чего, Пикси, — проговорил он, опустив на мгновение глаза. Затем его пристальный взгляд вернулся ко мне.

— Если от этого тебе станет легче, то она выглядела обеспокоенной моим присутствием, — сказала я ему.

— Потому что ты великолепна, Пикси, — понизил он голос, и я почувствовала, как у меня участился пульс.

Я?

— Точно. Вот твоя песня, — сказал он, широко улыбаясь.

— Какая песня? — Я пожала плечами, не понимая, о чем он говорит. Я все еще думала о слове «великолепная», сорвавшемся с его губ.

Для меня, только для меня.

— «Потому что ты великолепная, я сделаю для тебя всё…» — пропел он, а я захихикала, ударив его полотенцем. (Примеч.: речь идет о песни «You're Gorgeous» британской группы Babybird).

«Это должно помочь», — подумала я, преподнося все это как дружескую забаву. Это должно скрыть мои чувства.

Айзек пел мне, его голос был таким глубоким, что я вздрогнула.

— И почему ты перестал петь и играть. — Я покачала головой, забирая полотенце и меняя тему, пока никому не стало больно.

Пока не стало больно мне.

— Каково было выяснить такое о своем женихе? Каково это — знать, что тебе изменили? — спросил он меня, и я несколько минут обдумывала свой ответ.

— Больно, очень больно. Я чувствовала, как мое сердце разрывается, и думала, что никогда не исцелюсь. Ты чувствуешь подобное? — спросила я, возвращаясь к Кэти и Хью.

Мне делали больно столько раз, что не знаю, как я все еще могла доверять кому-то, как могла позволить своему сердцу снова почувствовать что-то. Однако это произошло. Вот, что такое любовь, — ты не можешь остановить ее и не можешь сдержать. Она не спрашивает твоего разрешения, и ты вдруг чувствуешь, что твое сердце бьется немного быстрее, возвращаются бабочки, и ты снова попадаешь в этот вихрь.

Именно это происходило со мной. Я влюблялась в мужчину, который не мог любить меня так, как мне хотелось.

— Не представляю, как кто-то может причинить боль такой девушке, как ты, Пикси. У тебя самое огромной сердце в мире. Я никогда не встречал таких, как ты. Ты заслуживаешь того, кто будет ценить тебя и изо всех сил постарается защитить твое сердце, — сказал Айзек, игнорируя мой вопрос.

Жар в моем животе распространился до самой груди. Я глубоко вздохнула и улыбнулась. Никто никогда не говорил мне ничего подобного, никто. Ну, кроме Джона и Майка, но это не считается. Они были мне как братья.

— Спасибо, — прошептала я, удерживая улыбку на губах.

Не плачь, не плачь, не плачь.

Не позорь себя, Пикси.

Итак, я сделала то, что умела лучше всего — сменила тему и перевела внимание на другое.