Элоф кивнул, вспомнив сытую умиротворенность жителей Хэртби, в то время как руины Эшенби, расположенного лишь в нескольких днях пути вдоль побережья, еще дымились. Интересно, выстоял ли Хэртби или тоже обратился в груду развалин?

— Ты прав, — вслух сказал он. — Именно раздробленность погубила нас.

К его удивлению, Керморван покачал головой.

— Твой народ нельзя винить в случившемся. Он никогда не был единым, да ему и не предоставилось такой возможности. Первые северные поселенцы вполне осознанно предпочли независимость сильной центральной власти. И я бы не сказал, что они были совершенно неправы.

Элоф украдкой взглянул на высокого воина. По-своему Керморван тоже был человеком знания, а не обычным рубакой.

— Похоже, ты знаешь северную историю лучше меня. Раньше я считал, что мой мастер дал мне глубокие познания, и это так, но в очень узкой области. Расскажи мне что-нибудь о нашей истории, пока я буду работать.

— Пока мы будем работать! — с улыбкой возразил Керморван.

Поначалу он действительно старался, как мог. Его жилистая, неутомимая сила была большим подспорьем при разборке поврежденного тарана. Но потом Керморван мог лишь стоять рядом и наблюдать, как Элоф орудует молотом или зубилом, да изредка помогать кузнецу возле грубых мехов. Тогда он в самом деле рассказал много историй, как на северном, так и на южном наречии, поскольку одинаково хорошо владел обоими.

Воин рассказывал о стране Керайс, уже давно превратившейся в легенду, — о том, как был предсказан первый приход Великого Льда, и о многих деяниях двух родственных народов, которые отправились в плавание по бескрайним просторам океана и поселились на восточных окраинах огромной земли, названной ими Бресайхалом в надежде, что их дети будут навсегда избавлены от ледяной угрозы.

— Но этому не суждено было случиться, — печально продолжал Керморван, и глубокий рокот северного наречия звучал в его голосе так же ясно, как и у любого уроженца Норденея. — Когда, после нескольких поколений привольной жизни, Лед снова надвинулся на них, в государстве произошел раскол. Столицей его был великий город, известный на вашем языке как Странгенбург, Город-у-Вод — сердце и разум страны, по сравнению с которым даже первые укрепленные поселения на восточном побережье казались обычными аванпостами. Люди всей душой любили это место, высокое и прекрасное, отражавшее утраченное великолепие Керайса. Но многие, из страха перед Великим Льдом, захотели покинуть обжитые земли и уйти на юг или на запад, несмотря на опасности, подстерегавшие в лесах и в горах. Однако они не знали, сколько времени займет путь и приведет ли он к землям, пригодным для обитания. В конце концов дело дошло до разрыва между двумя народами: большинство одних предпочло уйти, большинство других — остаться. Те, кто остался, первоначально обитали в более северных регионах Керайса и, возможно, лучше переносили усиливавшийся холод. Их правители происходили от смешанных браков между южанами и северянами; они тоже остались и пытались убедить или принудить своих подданных последовать их примеру. Но многие все равно ушли.

Керморван ненадолго замолчал, пока Элоф произносил слова древнего песнопения над одним из крючьев «железной бороды»:

Сталь светозарная, дух соколиный,

Острое жало, внимай моей песне!

Стань лучом солнца в облачной выси,

К цели лети, бей без промашки!

— Некоторые называли их храбрецами за готовность отправиться в столь опасное путешествие, — продолжал воин, с трудом оторвавшись от созерцания языков пламени, пляшущих в горне. — Другие утверждали, что своим уходом они лишь исполняют волю Льда, и называли их трусами и глупцами, устремившимися навстречу неведомым ужасам вместо того, чтобы помочь сохранить земли, добытые предками и возделанные тяжким трудом. Не мое дело судить, кто был прав, а кто нет, но думаю, я бы остался.

Как выяснилось впоследствии, много мужества было проявлено с обеих сторон, ибо те, кто ушел, перевалили через горы в теплые Южные Земли лишь после многих тягот и страданий, и добрая половина их сгинула в пути. Есть много историй о высоком героизме и великом самопожертвовании во время похода и при основании нового царства.

На востоке тоже были свои герои. Там, согласно преданиям, жил легендарный Вайда и много других могучих витязей. Они крепили рубежи и хранили страну в течение еще двух поколений, хотя с каждым годом становилось все холоднее, и Великий Лед со всем сонмом своих демонов подступал к северным границам. Но настало время, когда Лед выбросил на юг исполинское копье; глетчеры подступили к самому прекрасному Городу-у-Вод, сокрушили его гордые стены и погребли многих под обломками. Там он и лежит по сей день. Тогда те, кто выжил, в гневе и отчаянии отвернулись от своих правителей, убедивших их остаться. Некоторые подались в небольшие города на востоке, но большинство направилось по стопам своих сородичей — на запад и юг. И снова многие бесследно сгинули. Те, кому удалось пройти, заплатили еще более ужасную цену, чем их предшественники, ибо были малочисленнее и хуже подготовлены к долгому пути. Снова наступили времена для героев, но, увы, герои были не в чести, когда рождалось новое царство Кербрайн. Горькие слова и имена, которыми их когда-то называли, не утратили своей силы: ведь еще были живы некоторые из тех, кто видел крушение и гибель Странгенбурга. Поэтому наряду с героизмом творились великие злодейства, и было много предательства и жестокости с обеих сторон. В итоге новоприбывшие переселились в северные области между горами и морем, куда не дошли первопоселенцы, предпочитавшие более теплый климат. Там, с течением времени, они встретились и смешались с такими же изгнанниками — бронзовокожими людьми, пришедшими с далекого запада через океан и Великий Лед. Таково происхождение твоего северного народа. Их поселения были широко разбросаны по местности, ибо северяне всегда жили на окраинах — сначала в Керайсе, а потом в Восточных Землях. Но без центральной власти и города, где находится ее средоточие, они были слабыми и разобщенными. Хотя вражда между севером и югом уже давно остыла и наши народы на протяжении многих веков поддерживают торговые, а в чем-то и дружеские отношения, северные города не в состоянии объединиться друг с другом, а тем более с нами, для защиты от общего врага. Привычка к независимости стала слишком сильна.

Элоф кивнул с серьезным видом, наблюдая, как концы сварного шва начинают светиться в пламени горна.

— Я вспоминаю городок, где жил в детстве. Связи с внешним миром ограничивались делами гильдий да редкими визитами торговцев, а слово старшины было единственным законом. Они и помыслить не могли о подчинении какой-то верховной власти.

— Да. Такое отношение к власти укреплялось и смуглыми пришельцами с дальнего запада: они бежали от кровавого подъема эквешского царства и больше всего на свете боялись создать нечто подобное. То были мирные фермеры и рыбаки, не интересовавшиеся ничем, кроме своей земли, моря да смены времен года. Им тоже пришлось заплатить многими жизнями за обретение мира в новых землях. В те годы северные поселенцы стали осознавать, сколь они малочисленны и слабы по сравнению с югом, которого они боялись. Неудивительно, что западные племена встретили у них самый теплый прием. Сегодня это славный народ, крепкий и трудолюбивый, но прежняя замкнутость осталась, а это опасно в те времена, когда Великий Лед готов обрушить свою мощь на всех людей.

Элоф отложил свой молот и вопросительно посмотрел на воина.

— Мой мастер тоже говорил о Великом Льде как о живом существе, — сказал он.

Глаза Керморвана расширились от удивления.

— Но так оно и есть! Разве он больше ничего не говорил? — Кузнец покачал головой. — Тогда дорожка, по которой он вел тебя, была не только узкой, но вдобавок и кривой. Узнай же то, что знает каждый ребенок в наших краях! За Льдом действительно стоит разумная воля, и ее намерения враждебны. Оно, или они — ибо говорят, что их может быть несколько, — ненавидит всех живых существ. Не знаю почему, но это так. Больше всего оно ненавидит нас, людей, и то слабое подобие порядка, которое нам удалось создать. Оно может какое-то время пользоваться людьми в своих целях, но стремится низвести нас до уровня животных, дабы уничтожить без всякого труда. Поэтому в первую очередь его злоба направлена на жителей Кербрайна, который находится дальше всего от его рубежей и самим своим существованием опровергает его всевластие. Великий Лед сам по себе оружие — медленное, но необоримое в своем продвижении. Разве я не рассказывал тебе, как он внезапно устремился на юг и покрыл великий город? Здесь он пока что не зашел так далеко, хотя уже испытывает на прочность подножия гор к северу от вашей земли.