Платье ее скользнуло вниз, он сорвал с себя рубаху, и Селия увидела так хорошо знакомое ей тело. Руки ее потянулись к нему, и нежная грудь прижалась к его заросшей темными волосами груди.

Жюстин зарылся лицом в ее золотистые локоны. Охваченный страстным желанием, он сорвал с себя одежду и, подхватив Селию на руки, уложил на кровать.

Селия обвила его руками и ногами, и реальность исчезла, уступив место чувственности. Она снова попала под колдовские чары человека, о котором с той самой ночи на озере вспоминала со страхом и желанием.

– Прошу тебя, – шептала она, – прошу…

Почувствовав, что она не может больше сдерживаться, Жюстин опустился на нее и рывком вошел в ее плоть.

– Ты принадлежишь мне, – сказал он, целуя ее в дрожащие губы. – Тебе от меня не уйти… никогда.

Селия, словно в тумане, не отрываясь смотрела на него, чувствуя, как поднимается в ней волна желания. Она прижалась к его телу, дрожа от наивысшего наслаждения, и вдруг расплакалась.

Жюстин целовал ее мокрое от слез лицо, нежно поглаживая рукой спину.

– Не плачь, – сказал он, и эти слова прозвучали как мольба. – Не надо, любовь моя, сердечко мое.

– Это случилось снова, – жалобно прошептала Селия. – Лучше бы мне ненавидеть тебя.

– Ты любишь меня, – сказал он, взяв в ладони ее лицо и вытирая слезы.

– Что в этом хорошего? Ты оставишь меня, и я опять потеряю все. Я не хочу.

– Я разделаюсь с Легаром и вернусь за тобой.

– Ты не вернешься. А если вернешься, я никуда с тобой не поеду – потому что ты пират.

Он поцеловал ее.

– Я уже не пират. Я подарил судно Риску.

– Изменить свою суть непросто.

– Ты поможешь мне измениться.

– Значит… ты хочешь, чтобы я была с тобой? Надолго ли? А что будет потом, когда я тебе наскучу?

– Ты нужна мне навсегда. Ты не можешь мне наскучить, как не может наскучить жить или дышать. – Он прижал ее маленькую ручку к своему сердцу, и она почувствовала под ладонью гулкие удары. Жюстин пристально вглядывался в ее лицо. – Я не смогу жить без тебя. Если ты откажешься уехать со мной, я останусь здесь. Пусть лучше меня поймают и повесят.

– Ты говоришь… глупости, – запинаясь, сказала Селия.

– Это не глупости. Я и сам не хотел, чтобы со мной такое случилось… но не смог ничего поделать. – Он еще крепче прижал ее руку к своей груди. – Я вернусь за тобой, я хочу, чтобы мы жили вместе. Я хочу сделать тебя счастливой.

– Значит, я должна стать любовницей человека, объявленного вне закона? – удрученно спросила Селия.

– Нет, не любовницей, а женой.

– Женой? Ты просишь меня выйти за тебя замуж?

Жюстин нежно поцеловал ее.

– Нет, не прошу.

Селия долго смотрела на него, потом улыбнулась дрожащими губами:

– Значит, у меня нет выбора?

– Нет, милая.

– Как-то раз ты сказал мне, что никогда не полюбишь.

– Я думал, что не способен любить. Пока не появилась ты.

– Ты хочешь, чтобы я была рядом, потому что это тебе удобно? Не нужно искать женщину для удовлетворения своих потребностей, так?

Он засмеялся:

– Это я буду жить так, чтобы тебе было удобно.

– Я для тебя всего лишь случайная прихоть. Привлекательна потому лишь, что когда-то принадлежала Филиппу.

Жюстин посмотрел на нее сверху вниз своими синими глазищами:

– Я люблю тебя, пропади все пропадом! Люблю, потому что ты моя. Люблю за то, что ты беспокоишься обо мне, думаешь, будто во мне осталось что-то хорошее. Филипп был гораздо лучше меня, я таким никогда не стану. Видит Бог, он заслуживал тебя больше, чем я. Но его больше нет, а мне ты нужна.

– Зачем я нужна тебе?

– Чтобы любить меня. Чтобы помочь мне стать достойным тебя. Ты – единственный человек на свете, который способен это сделать.

Селия пристально посмотрела в его красивое, словно высеченное из мрамора лицо. Ей хотелось прогнать из его глаз печаль. Она откинула прядь темных волос, упавшую ему на лицо.

– Я буду твоей. Я последую за тобой хоть на край света, но ты должен обещать мне кое-что.

– Что же?

– Откажись от мести Доминику Легару.

Он замер, не сводя с нее глаз.

– Не могу.

– Филиппа все равно не вернуть. Ты ничего не должен ни мне, ни отцу. Разве не достаточно, что ты убил его брата? Легар был очень сильно привязан к Андрэ. Разве он уже не расплатился за то, что совершил?

– Андрэ был самым отвратительным существом из всех, каких носила земля. Брат Легара за Филиппа – разве это равноценный обмен? Ты смеешься!

– А если тебя убьют? – в отчаянии воскликнула Селия. – Значит, я должна потерять тебя, как потеряла Филиппа?

– Я уже собрал людей и не могу повернуть назад.

– Если бы ты захотел, то мог бы их остановить! – Селия решилась. – Или откажись от мести, или уходи! Выбирай: или я, или месть.

– Мы нигде не будем в безопасности, пока жив Легар, – решительно заявил Жюстин. – Он весь мир перевернет, но меня разыщет. А если я возьму тебя с собой, ты окажешься в такой же опасности, как я.

– Мы уедем туда, где он не сможет нас отыскать… – Она положила его ладонь себе на грудь и погладила его руку. – Ты убережешь меня, Жюстин.

Селия шевельнулась, мягко прикоснулась к нему, и ему стало трудно возражать ей.

– Селия, ты не понимаешь, я…

– Ты, кажется, сказал, что хочешь измениться?

– Да, но сначала…

– Мне надо, чтобы ты любил меня.

– Я люблю.

– В таком случае забудь о мести. Ради меня.

– Черт бы тебя побрал, – сказал он глухо, измученный близостью ее тела.

Она была нужна ему, ему хотелось снова почувствовать себя внутри ее тугой, горячей плоти.

– Обещай мне, – прошептала она.

– Ладно, черт побери, пусть будет по-твоему, – почти простонал он и прижал ее, не позволив повернуться к нему лицом. – Двигайся, как я, – шепнул он, тяжело дыша. – Отталкивайся. Вот так, малышка, вот так…

Она двигалась, подчиняясь заданному ритму, забыв обо всем на свете. Он поцеловал ее в шею и положил руки на грудь, накрыв ладонью гулко бьющееся сердце. Селия прижала ладонь своей рукой, и время для нее остановилось…

Наконец они в изнеможении откинулись на подушки. Некоторое время спустя дыхание у обоих стало восстанавливаться, и Селия заметила, что Жюстин засыпает. Нет, спать ему здесь нельзя.

– Жюстин, тебе нельзя здесь оставаться.

– Я уйду до восхода солнца, – пророкотал возле уха низкий голос.

– Ты должен уйти сейчас.

Он придвинул ее поближе и упрямо натянул на себя простыню.

– Я и без того слишком мало побыл с тобой.

Она проспала в его объятиях до рассвета и проснулась от того, что почувствовала: его нет рядом. Он наклонился, чтобы поцеловать ее на прощание, но, прикоснувшись к мягким губам, не удержался и поцеловал еще раз. Она погладила темноволосую голову, и глаза у нее защипало от слез. Он ушел.

Входя в гостиную, Селия ожидала от Жюстина какой угодно выходки. Возможно, он встретит ее лукавой улыбкой, или отпустит насмешливое замечание, или скажет что-нибудь такое, что выдаст окружающим их недавнюю близость. Но лицо его было спокойно, ярко-синие глаза серьезны.

На Лизетте было новое платье цвета морской волны. Рыжие волосы уложены в высокую прическу, сколотую гребнями с бриллиантами.

– Как чудесно ты выглядишь в бальном наряде! – воскликнула она, улыбаясь Селии. – Ведь правда, Макс?

– Что правда, то правда, – рассеянно подтвердил Максимилиан.

Было заметно, что его занимают совсем другие мысли. Селия понимала: он беспокоится о том, как пройдет вечер. У Дюкеснов соберется множество старых друзей и знакомых Филиппа. Даже если Жюстин безукоризненно сыграет свою роль, все равно не удастся окончательно усыпить их подозрения. И прежде всего – будет ли убедительна Селия? Если она смутится или растеряется, обман неминуемо раскроется.

Селия надела самый роскошный туалет из своего нового гардероба – платье из серебристо-голубого атласа с высокой талией, отделанное по корсажу гирляндами белых роз и жемчугом. Декольте было глубоким, насколько позволяли правила приличия; короткие рукава перехвачены вверху жемчужными нитями; подол оторочен белым атласом. Белокурые локоны Селия собрала на затылке гребнем, украшенным тремя белыми розами.