Взять сумочку, спуститься вроде как в туалет. Оттуда – толкнуть дверь, ведущую во внутренний дворик.

Если обойти немного – отсюда можно попасть на проезжую. Тут же можно позвонить отцовскому водителю.

Свалить просто, а утром и не вспомнить…

А ещё не спрашивать, чем закончился вечер.

И не представлять…

И избавиться от идиотских «Господи»…

Которые саму дичайше раздражают… Откуда это стремление бесконечно всему удивляться? Так, словно она не знает, в каком мире и рядом с кем живет...

Полина отошла от двери, достала мобильный. Почти успела набрать, когда вздрогнула из-за громкого звука. Те же двери снова открылись. И с ней опять что-то странное.

На ярко освещенный фонарем пятачок выходит Душевный…

Не оглядывается и сигарету не достает.

Шагает уверено. Так, как ещё от бара к лестнице.

Улыбается, когда она замерла и немного даже испугалась…

В её взгляде опасение, а он смотрит, будто знакомы давно и очень друг по другу скучали.

По голым ногам Полины крадется прохлада, но на них Душевный взглядом не спускается.

Он подходит близко, останавливается в шаге. Полина понимает, что мог бы позволить себе ещё один маленький, но специально не стал. А она… Внезапно подпустила бы ближе.

– Я об тебя глаза сломал, веришь? – он не здоровается и не представляется. У Поли у самой возникает чувство, словно сто лет знакомы.

Он стоит, спрятав руки в карманах и оттягивая вниз джинсы, говорит, улыбаясь.

Смотрит на неё не так, как смотрел Марик. Этот пьет глазами из глаз, даже если так же, как тот, хочет просто трахнуть…

И слова его в ней вызывают другие реакции. Марика разглядывать ей никогда не хотелось, а этого…

Под белой футболкой отлично видны широкие плечи. Он качается или занимается каким-то спортом. Чуть сгорбился будто, но это не выглядит убого, наоборот – необычно. У него плоский живот и узкие бедра. Ноги расставлены не слишком широко. Эстетичные кисти, жилистые руки с рыжеватыми, словно на солнце выгоревшими, волосками… Варя не ошиблась – он весь очень хорошенький... Он ей внезапно очень сильно нравится.

– Боюсь,за менятебе ещё и зубы сломают.

Но об этом нельзя говорить.

Глава 3

– Как тебя зовут, красивая?

Вопреки ожиданиям Полины, на её «угрозу» Душевный реагирует просто улыбкой. В ней ни намека на самоуверенность, он не воспринял, как вызов. Он как бы говорит: «ну сломают и сломают, чеуж…».

А Поле не хотелось бы. Улыбка красивая.

– Зачем тебе? Я не настроена знакомиться…

Она серьезно воспринимает угрозу Марьяна. В отличие от Душевного. Ему сказано было не подходить, но он ослушался.

И на её не обижается. Поля опускает взгляд к телефону. Мысленные приказы отдает: не выдавать волнения, не сожалеть. Позвонить, куда собиралась. Уехать просто. Забыть. Но…

Вздрагивает, улавливая движение. Чуть дергается и замерев следит, как парень тоже тянется… Тоже к прядке. Гладит сначала, потом заправляет за ухо…

Так же, как Марик делал. Но наглость того вызывала раздражение, а этого… Просто удивляет.

– Он тебе кто?

Как и следующий вопрос, который парень задает, стоит Поле вновь отвлечься от телефона и посмотреть на него.

Немного нахмурившегося, немного взволнованного будто…

И в голове мелькает вопрос: это она придумывает всё или действительно в нём – незнакомом – видит?

– А твое какое дело? – Поля не отвечает не из вредности. Просто с чего вдруг с незнакомцем говорить по душам? Тем более, что он такой странный… Опять улыбается.

Тянется уже к своей голове, ведет по волнистым волосам…

– Эхххх… – протягивает, прожигая взглядом щеки, губы, глаза… – Мстишь за то, что не подошел?

Спрашивает, прищурившись… Наверное, попадает в цель, пусть сама Полина до этого не додумалась бы, а теперь фыркает…

Смотрит в сторону, чуть краснеет… И чуть улыбается… Неожиданно даже для себя. Держится из последних сил – закусывает уголки губ, чтобы не палиться…

Но это сложно.

Душевный улавливает, изворачивается, заглядывает снова в лицо…

– Давай-давай, улыбнись для меня…

И опять: скажи что-то такое Марик, улыбку в жизни не получил бы, а этот…

– Господи, чего же ты хочешь от меня-то? Вот приставучий!!!

Полине чертовски важно сохранить лицо. И по-особенному тепло из-за осознания: он дает это сделать.

Его душу наверное греет её улыбка. Её – его реакция. Он сам смотрит и улыбается… Потом моргает, вырастает и выравнивается, протягивает руку:

– Я – Гаврила.

Представляется, повергая в новый шок.

В голове Полины мелькает «ну и имечко»… А потом она внимательней смотрит, и осознает, что ему идет…

Он простой и прямолинейный. Такой же, как имя. И редкий. Определенно редкий. Во всяком случае, она таких в жизни не встречала.

Наглых и теплых.

Она себя дурищей-болонкой чувствует, которая тает от силы, исходящей от большой пушистой овчарки.

Стоит, как вкопанная, уши подняты… Приятно его внимание. Приятно рядом быть…

– Ну и откуда ты такой, Гаврила…

Это не особо-то вопрос. Поля просто взглядом проходится по парню опять, убеждаясь в том, что сразу определила. Он одет не богато, но выглядит хорошо. Не прячет под дорогой одеждой и стоящими состояние часами свою никчемность. Он сам по себе чем-то является. Манящим очень. Неожиданным.

– Из Любичей. Слышала когда-то? – таким же, как его ответы и брошенные следом вопросы.

Конечно, она не слышала. Просто зависла, пытаясь разобраться, он так над ней потешается или действительно…

Поняла, что действительно… Не сдержалась от нервного смешка. Просто потому, что в жизни не предположила бы возможность подобного диалога.

– Нет, конечно, – впервые ответила на его вопрос прямо. Он это отметил, сам заулыбался шире. Будто взглядом ещё потеплел. А Поле пришлось бороться с собой и внезапным желанием – прикоснуться к нему. Вот просто взять и положить ладонь на плечо…

– Ничего, покажу тебе как-то… Очень красиво у нас, только петухи по расписанию – в пять утра. Но это не смертельно. Они проорались – а ты перевернулась и дальше спишь… А так... Воздух... Речка... Молочко из-под коровки...

Поля в жизни не была в деревне. В жизни с петухами не просыпалась. А тут… Почему-то представила. Почему-то понравилось. Почему-то возникло желание записать в заметках «Любичи», чтобы потом загуглить, забудет ведь…

– Гаврила из Любичей… Забавно…

Она протянула задумчиво, снова скользя взглядом по парню. Встретилась с глазами, сглотнула…

– Полина.

Только сейчас вложив свою ладонь в его руку. Большую, теплую, сухую… Приятную… Но он не злоупотребляет. Сжимает легонько, щекочет ладошку подушечками пальцев, переворачивает быстро, склоняется, клюет в центр губами, сжимает в кулак.

Мол, держи подарок…

И она, как дура, не раскрывает тут же…

Радует его. По глазам видно, радует…

– Красивая Полина… – а он её, произнося с чувством. – Такая красивая… – Давая почувствовать себя совсем лохушкой.

Он давно заработал на пересчет зубов. Ей давно пора домой. Но они почему-то стоят и смотрят друг на друга…

– Что тебе сказали наши парни? – в ответ на Полин вопрос Гаврила просто пожимает плечами. Мол, ерунда, не парься… А ей сложно не париться. Она внезапно волнуется. Сжимает кулак, держит поцелуй так, чтобы он не видел, вроде бы просто сложив руки на груди.

– Меня сложно испугать, Полин…

Гаврила не кичится, Полине не хочется скривиться. Наверное, раз он говорит – то действительно сложно. Только теперь интересно – по какой причине.

– Почему тогда не поднялся… Или не так уж хотел? – но она задает другой вопрос. Тот, что мучил весь вечер.

Её задело то, что он так легко успокоился, а она всё никак не могла найти себе места. Полина к такому не привыкла. Если уж быть болонкой – важно знать, что своему волку ты нужна. А этот…

– Не волнуйся, Полина, я за тебя обязательно когда-то не одну морду разобью, обещаю… Просто так бы мы не познакомились. А мне же важно…