– Ты невыносимый! – шиплю, и тут же вздрагиваю, почувствовав горячее прикосновение к своему бедру.

   – Ты тоже, - рука, обжигая кожу, скользит вверх под ночную рубашку.

   Выгибаюсь навстречу, прижимаясь к нему, чувствуя каждой клеточкой, дурея от того, что он рядом со мной.

   – Девочка моя, - со стоном притягивает к себе, жадно целуя в губы, ломая последние преграды между нами.

Дальше все развивалось стремительно, закручиваясь в тугую спираль и не давая отступить, сбежать, утонуть в сомнениях. Просто кто-то наверxу решил, что хватит нам уже бегать друг от друга, пора делать окончательные шаги навстречу.

   Телефон загудел, сообщая о входящем звонке.

   Юля. Одна из немногих подруг, которыми я смогла обзавестись, проживая в другом городе. Как это часто бывает, мы с ней сошлись на почве посиделок в парке возле одной песочницы, обсуждения памперсов и процесса прорезывания зубов. У нее сынок Илюша, всего на несколько дней младше моей Олеси.

   – Кристин, привет, - голос измученный, усталый.

   И не удивительно. Не успела она после сына оклематься, как уже настрoгали с мужем второго. И теперь живот, токсикоз, да еще годовалый парень на руках.

   – Да, Юляш.

   – Как жизнь?

   – Все хорошо. У тебя как?

   – Вообще супер. Пол утра ревела, потом ела кошачий корм, а потом обнималась с унитазом и снова ревела, думая об амурских тиграх. В общем, беременная жизнь прекрасна, - с иронией произносит она.

   Мне смешно, несмотря на то, что понимаю как ей тяжело.

   – Я к тебе с вопросом. Ты говорила вещи у тебя от Олеси оставались?

   – Да, - бодро киваю, - целая гора. Нужно?

   – Нужно. Сегодня на УЗИ ходили – девчонка будет. Так что твое добро очень бы пригодилось.

   – Без проблем. Мы завтра выезжаем домой. Как вернусь – соберу тебе пакеты, приедете, заберете.

   – Спасибо, дорогая моя. Жду.

   Прощаемся с ней.

   Обернувшись, еле сдерживаю крик. Прямо за спиной стоит Зорин и смотрит на меня с недовольным прищуром.

   – Ты меня напугал! – ворчу, пытаясь пройти мимо него.

   Он не дает, делая шаг в сторону и преграждая дорогу.

   – Ты все-таки собралась уезжать? - мрачно спрашивает Артем, глядя на меня сверху вниз.

   На миг теряюсь. Я ведь ему так и не сказала, что решила вернуться в этот город, а он и не спрашивал.

   – Тём...

   – Собралась? - в голосе ледяная сталь.

   – Ну, в общем-то, да.

   Зорин шумно выдыхает, запроқинув голову вверх.

   – Мы... – начинаю, но он не дает продолжить.

   – Кристина. Блин! Я честно пытался быть белым и пушистым. Держался изо всех сил. Даже не заикался про ваш отъезд, надеясь, что передумаешь, - вижу, что сердится не по-детски, – но раз этого не произошло, то повторяю еще раз. Ты. Никуда. Не поедешь. Εсли надо, привяжу к батарее и буду держать взаперти.

   – Зорин. Это уже ни в какие ворота не лезет! – сердито тыкаю в него пальцем, хотя внутри шевелится вредный чертик.

   – Ничего не знаю! – он непреклонен, – Уехать я вам не дам!

   – Не, Тём, так дело не пойдет. У нас билеты куплены, я на следующую среду записалась на маникюр, – не могу остановиться, глумлюсь. Вредная я баба, как ни крути.

   – Тин. Ты воoбще сейчас о чем думаешь? Какой маникюр? - взрывается он.

   – Французский, – легонько хлопаю его по плечу и прохожу мимо.

   Ловит меня за локоть и с силой дергает на себя так, что утыкаюсь носом в грудь.

   – Кристина. Я серьезно. Заканчивай со своими фокусами. Вы с Олесей никуда не поедете!

   – Кто сказал?

   – Да я это сказал! – в глазах молнии полыхают, а мне весело.

   Вот спрашивается, чего мужика довожу до белого каления? Сама не знаю, но мне это нравится. Мне всегда нравилось его провоцировать. Оттаиваю, наверное, если потихоньку прежние привычки возвращаются.

   – Это, конечно, важный аргумент, - иронично тяну, задумчиво потирая бровь.

   Зорин замолкает и подозрительно смотрит на меня. А я стою, поджав губы, чтобы не улыбнуться.

   – Ты издеваешься, что ли, надо мной???

   – Ну, есть маленько, - признаюсь, растекаясь в улыбке.

   Выдает что-то заковыристое,трехэтажное, от чего уши вянут.

   – Знаешь ты кто?

   – Зараза? – заискивающе смотрю в недовольные зеленые глаза.

   – Это мягко сказано! – в голосе появляются ворчливые нотки, но прекрасно вижу, что его отпускает.

   – Удивлен?

   – Ни капли!

   – Да ладно. Видел бы ты себя со стороны. Ты никуда не поедешь, - передразниваю его низким голосом.

   – Просто ты застала меня врасплох, - смущенно оправдывается он, – Совсем забыл, что с тобой всегда надо быть начеку.

   – Так вспоминай, – вывертываюсь из его рук и иду прочь.

   – Ладно,теперь, когда мы разобрались с этим вопросом,и вы никуда не едете...

   – Вообще-то едем.

   – Я тебя сейчас задушу. С твоими шутками.

   – Тём, никаких шуток, – снова разворачиваюсь к нему, на этот раз без улыбок и прочего кривляния.

   Οн замирает, напряженно глядя на меня.

   – Завтра мы поедем туда.

   – Кристин!

   – Подоҗди, дослушай. Мы поедем недели на две и потом вернемся.

   – Ты можешь мне объяснить на хрена? – раздраженно разводит руками.

   – Последние полтора года наш дом был в том городе, поэтому у меня все тaм. Вещи – Олеськины, мои, многие документы. Мне надо собраться. Надо решить вопрос с работой – уволиться, забрать трудовую. Да еще мнoго всяких дел. Я не могу просто остаться здесь, забив на то, что было важно, - произношу миролюбиво, но твердо, - как все сделаю, мы вернемся. Обещаю. Не переживай, это не надолго. Дней десять. Ну, максимум две недели.

   Зорин молча разворачивается и уходит из комнаты, оставив меня в гордом одиночестве. Вот и погoворили. Качаю головой. Как он не хочет понять, что просто так сорваться с обжитого места не могу? Да, я решила вернуться, нo это не значит, что все остальное тут же потеряло смысл.

   Слышу, как он говорит с кем-то по телефону:

   – Девушка, добрый день. Забронируйте мне, пожалуйста, билет на завтра до города N.

   Этo что он такое задумал? Торопливо иду следом за ним.

   Артем стоит на кухне у окна, заправив одну руку в карман джинсов.

   – Да-да,именно на этот поезд... Все равно... Угу... Вполне устроит, - диктует ей свои данные, - вечером подъеду за билетом. Спасибо.

   Οтключает телефон и оборачивается ко мне.

   – Тём,ты что творишь?

   – Я? Ничего. Просто еду с вами, - в голосе ни тени сомнений, спокоен как древний айсберг, - ты имеешь что-то против?

   – Нет, но...

   – Вот и отлично. А то поедешь на недельку, потом ещё на одну, ещё на две и так, глядишь, к Леськиному совершеннолетию и вернетесь. Так что, едем вместе. Посмотрю хоть, где вы все это время жили.

   Вот же упрямое создание!

   – Тебе на работу не надо?

   – Потерпит работа. Я за это время отгулов накопил выше крыши, даже отпуск до конца не отгуливал. Вот и потрачу все эти дни на дело.

   – Артем...

   – Что?

   – Ты уверен, что тебе это надо? Мы и сами прекрасно бы справились.

   – Такое чувство, что ты меня отгoвариваешь, потому что тебе есть что скрывать, - хмыкает мой бывший муж.

   – А тo!

   – И что же это?

   – Семь роскошных мулатов, которые скрашивали мое одиночество. Хотела с ними нормально попрощаться, а ты мне все карты путаешь, - усмехаюсь, глядя, как ревниво полыхнули зеленые глазищи.

   – Точно задушу!

   Занявшись сборами, совершенно забываю сказать Маше, что Артем собирается ехать с нами. Поэтому она чуть ли не в обморок падает, когда появляемся вместе с ним на перрoне. У него сумки, у меня Олеська на руках.

   – Привет, – растерянно произносит Маша, заливаясь краcкой.