Мужчинами пожертвовать не жаль.

В одиночестве скользя на летающем диске между воинами, Мать Бэнр сосредоточилась на более важных вещах. Соперничество Бергиньона и Утегенталя ее мало волновало, равно как и неповиновение оружейника Армго командам. Ее больше беспокоило то, что свирфы куда-то исчезли. А если разозленные гномы собираются напасть на Мензоберранзан, когда Бэнр с войсками уйдет далеко?

Конечно, это глупо, и Мать Бэнр сразу отбросила эту мысль. В городе оставалось больше половины темных эльфов под бдительным оком Мез'Баррис, Триэль и Громфа. Если даже гномы нападут, их разобьют наголову, к вящей славе Паучьей Королевы.

Но даже сейчас где-то на краю сознания пульсировала мысль о заговоре.

«Триэль предана тебе и держит все в своих руках», – внедрились в ее мозг слова Метила, стоявшего неподалеку и легко читавшего в голове старой Бэнр.

Бэнр почувствовала себя спокойнее. Перед тем как покинуть Мензоберранзан, она попросила Метила прощупать, что думает Триэль по поводу ее намерений, и доклад Метила оказался очень обнадеживающим. Триэль не нравилась идея наступления на Мифриловый Зал. Она боялась, что ее мать переоценила свои возможности, но при этом была уверена, как и все остальные, что сама Ллос поддерживает войну, особенно в свете того, какая судьба постигла Дом Облодра. Поэтому Триэль не воспользуется отсутствием матери и не попытается захватить власть, да и вряд ли вообще предпримет что-либо против нее.

Бэнр совсем успокоилась. Все шло как задумано; и не важно, что трусливые гномы сбежали.

Положение складывалось даже лучше, чем она рассчитывала: вражда Бергиньона и Утегенталя обещала доставить немало приятных минут и открывала разнообразнейшие возможности. Допустим, Утегенталь убьет Дриззта, а также при этом убьет Бергиньона, тогда Мать Бэнр может переманить его в Дом Бэнр и отдать ему место оружейника. После того как Мифриловый Зал будет взят, Мез'Баррис и пикнуть не посмеет.

Даже сейчас Регволд, который будет командовать нами, встречается с Бруенором, королем, – сказал всадник. На нем были удивительные доспехи. На панцире не было даже малюсенького гладкого участка: он был весь покрыт вмятинами и ребрами и торчащими во все стороны шипами, чтобы отклонять любые выстрелы.

Пятьдесят его товарищей – все вместе они являли собой довольно странное зрелище – были экипированы так же. Стоило лишь взглянуть на их стяг, чтобы понять, кто они такие. На нем был изображен человек со стоящими торчком волосами и простертыми вверх руками. Он стоял на крыше дома и посылал молнии в небо (или же ловил молнии, сыпавшиеся на него из облаков, – трудно было разобрать). Это была эмблема Лонгсэддла, а рыцари – лонграйдеры – были воинами этого города, странноватыми на вид, но зато отличными солдатами. В холодный сумрачный день они въехали в Сеттлстоун вместе с хлопьями первого снега.

– Регволд будет командовать вами, – уточнил другой-всадник, со следами многочисленных боевых ран, высокий и уверенно сидящий в седле. Его доспехи, равно как и доспехи его сорока товарищей, были менее оригинальны. Над ними развевался вымпел Несме, независимого городка на границе с жутким Тролльмуром, и изображены на нем были лошадь и копье. – А не нами. Мы – Гвардия Несме и не подчиняемся чужакам!

– Если вы прибыли сюда первыми, то это не значит, что вам устанавливать правила! – взвыл лонграйдер.

– Давайте не будем забывать о цели, ради которой мы все собрались, – вмешался третий всадник, который с двумя спутниками рысью подъехал встретить вновь прибывших. Когда он приблизился, остальные разглядели худощавое лицо, сияющие золотистые волосы и такие же глаза и узнали в нем эльфа, хотя он и был слишком высок для обычного представителя своего народа.

– Я – Беснелл из Силверимуна, прибыл с сотней всадников по приказу госпожи Ала-стриэль. У всех нас будет своя задача, когда начнется битва, но если и будет среди нас командир, то скорее всего я, поскольку я действую от лица Аластриэль.

Воины из Несма и Лонгсэддла беспомощно переглянулись. Силверимун, безусловно, затмевал собой их города, и их руководители не стали бы оспаривать авторитет Аластриэль.

– Но сейчас ты не в Силверимуне, – раздался грубоватый голос Берктгара, который стоял у дверей одного из домов и внимательно прислушивался к перебранке, почти надеясь, что одними словами дело не ограничится. – Вы сейчас в Сеттлстоуне, а здесь главный я, поэтому в Сеттлстоуне вы будете подчиняться Берктгару!

Все напряглись, особенно подчиненные Беснелла. Эльф некоторое время сидел совершенно спокойно, глядя на неспешно идущего к ним варвара с мечом на спине. Беснелл не был надменен. Уже по тому, какой ранг он занимал в войске Силверимуна, можно было понять, что он никогда не позволял гордости брать верх над здравым смыслом.

– Что ж, золотые слова, Берктгар Смелый, – учтиво ответил он. – И справедливые. – Он повернулся к двум другим предводителям. – Мы прибыли из Силверимуна, вы из Несме, а вы – из Лонгсэддла для того, чтобы оказать помощь Берктгару и Бруенору Баттлхаммеру.

– Мы пришли на зов Бруенора, – буркнул лонграйдер, – а не Берктгара.

– Тогда, может, отправишься со своей лошадью в темные туннели под Мифриловый Залом? – поинтересовался Беснелл. Он встречался с Бруенором и Кэтти-бри и уяснил, что под землей дварфы управятся и сами, а всадники должны будут присоединиться к бойцам Сеттлстоуна, чтобы защищать окрестные земли.

– Он может оказаться под землей вместе со своей кобылой раньше, чем ожидает, – вставил Берктгар, и лонграйдер заметно побледнел.

– Ну, довольно, – поспешно вмешался Беснелл. – Мы собрались здесь как друзья и должны остаться таковыми, ведь у нас общая цель.

– Общий страх, – поправил гвардеец из Несме. – Нам однажды довелось встретиться с Бруеноровым… – Он помолчал, всматриваясь в лица других предводителей и в хмурые лица своих подчиненных, подыскивая правильные слова. – Встретиться с темнокожим другом короля Бруенора, – презрительно закончил он. – Что хорошего может выйти из дружбы с коварным дроу?

Едва он это произнес, как Берктгар бросился к нему, ухватил за грудки и почти стащил с седла, притянув его поближе к своему разъяренному лицу. Гвардейцы Несме обнажили оружие, но из-за камней и домов в ту же секунду показались вооруженные люди Берктгара.

Беснелл многозначительно кашлянул, а лонграйдеры осуждающе покачали головами.

– Если ты еще когда-нибудь посмеешь неуважительно отозваться о Дриззте До'Урдене, – прорычал варвар, не обращая внимания на направленные на него мечи и копья, – то я окажусь в затруднительном положении. Мне сложно будет решить, то ли самому разрубить тебя пополам и оставить в чистом поле, то ли отвести к Дриззту, чтобы он сам снес тебе башку.

Беснелл слегка ударил своего коня по бокам и подъехал к варвару, оттеснив его лошадиным крупом от потерявшего дар речи солдата.

– Дриззт До'Урден никогда не убьет человека за неудачные слова, – твердо заявил он, поскольку частенько встречался с дроу во время его многочисленных посещений Силверимуна.

Берктгар и сам знал, что это так, поэтому смягчился и отошел.

– А вот Бруенор убил бы, – все же не удержался он от замечания.

– Согласен, – ответил Беснелл. – И многие другие также охотно стали бы на защиту темного эльфа. Но я уже сказал: довольно. Вместе мы – сто девяносто всадников, и мы приехали сюда, чтобы служить одному делу. – Говоря так, он обвел глазами собравшихся. В эту минуту он не выглядел хрупким эльфом. – Сто девяносто человек присоединятся к Берктгару и его славным воинам. Редко случается, чтобы лонграйдеры, гвардейцы Несме, Рыцари Силверимуна и воины Сеттлстоуна собрались вместе ради общего дела. Если война начнется – а глядя, с какими славными соратниками мне предстоит сражаться, я надеюсь, что так и будет, – слава о наших подвигах прогремит по всем Королевствам! И пусть дроу пеняют на себя!