Я отступила назад. Спасти меня может разве что чудо, но я не стану покорно принимать смерть. Я выскажу этому мерзавцу все, что у меня накопилось на душе, все, что я о нем думаю! А после этого можно и умереть. Даже если моя смерть никому не принесет пользы.

— Да! Я их уничтожила! — с вызовом заявила я. — Сколько душ загублено из-за этих побрякушек! Империя на крови — великое зло! Плащ я сожгла. Янтарь, ожерелье и корону расплавила в гончарной печи. Тень забрал их, и они навсегда потеряны для мира живых. И, черт возьми, я поступила правильно! Твои слова окончательно меня в этом убедили. Регалии вернулись к тому, кому они на самом деле принадлежат. И знаешь что? Книга пророчеств была права: я — Избранная. Я в самом деле спасла эльфийское королевство. Спасла от безумного диктатора, жаждущего власти и крови. Спасла от интриг и насилия. И я горжусь тем, что я совершила! Твоей кровавой империи никогда не бывать! А тебе никогда ею не править!

Оберон, трясясь от ярости, выхватил меч. Тень сделал то же. Но разве Тень мне поможет? Тут у Оберона за спиной появился Пан. И снова мне подмигнул.

Оберон бросился вперед. Я почти увернулась, удар меча пришелся мне в бедро. Кровь тут же пропитала джинсы насквозь. Я рухнула на пол, зажимая руками рану, и приготовилась к смерти. Я зажмурилась, но удара не последовало. Надо мной зазвенел металл. Оберон с кем-то сражался. Но не с Тенью. Я открыла глаза. Это был Лайм! Откуда же он тут взялся? Лайм оказался на голову выше короля, только воином был неопытным. Юноша рубил и колол мечом изо всех сил, но Оберон без труда отбивал его удары и легко ускользал от выпадов. Если Лайм здесь, то где Финн? И в этот миг из коридора выбежали Ли и Эмон.

— Фей! — крикнул Ли, увидев меня в крови.

— Помогите Лайму! Оберон — предатель! Он готов убить всех нас, лишь бы получить регалии Пана!

Эмон застыл на месте, глядя на поединок. Ли колебался не больше секунды, и то потому, что отвлекся на мою рану. Он тут же пришел на помощь Лайму.

— Поднимаешь меч на своего короля? — завопил Оберон. — Сейчас ты восстаешь и против собственного отца, и против всего королевства!

— Не слушай его! — крикнула я. — Он своего отца убил, чтобы завладеть его короной! Он убил Энгуса, своего брата! Он идет по трупам ради власти!

Эмон по-прежнему стоял как вкопанный. Глаза его лихорадочно блестели. Поднять оружие на отца он не решался.

Между тем Лайм получил рану, и Оберон набросился на него с новой яростью:

— Сдавайся! Покорись! Тебе никогда не стать Мерлином. Мне известна твоя тайна. Мои вороны следят за тобой и Финном уже несколько лет. Встань на мою сторону, и я отпущу тебя с Авалона вместе с возлюбленным. Я обещаю свободную жизнь вам обоим.

— Не поддавайся, Лайм! — заклинала я. — Он лжет! Он не выносит ваших отношений. Эльфы слишком заинтересованы в продолжении рода.

Я слабела от потери крови; Голова кружилась.

Эмон стоял рядом со мной, сжимая в руке меч.

— Ты действительно убил Пана, Оберон? — наконец спросил он, как будто не замечая, что его отец бьется с его кузеном.

Ли был гораздо более опытным и умелым воином, чем Лайм. Он стал достойным противником Оберону. Лайм же был измучен и еле держался на ногах. Оберон яростно бился с обоими и ничего не ответил сыну, но его молчание прозвучало достаточно красноречиво. Эмон повернул голову и заметил на стене Тень. Король Артур по-родственному кивнул опешившему принцу.

— Это же Артур Пендрагон, — выдохнул Эмон, — я узнаю его силуэт.

Тень указал на Оберона, потом на меня. Я отползла к окну и сидела, облокотившись спиной о стену. Мне бы встать и помочь Ли, но голова кружилась все сильнее, я теряла сознание.

Эмон перевел взгляд с Тени на меня, бросил еще один взгляд на поединок отца и кузена и сделал два быстрых шага в мою сторону. Он нагнулся и подул мне в лицо. Запах мяты, лимонной мелиссы и любистка прогнал головокружение и боль. Эмон снял рубашку, порвал ее на бинты и перевязал рану у меня на бедре. Сквозь повязку еще немного сочилась кровь, но боль утихла. Между тем и Лайм, и Ли уже изнемогали в этой бесконечной схватке. Оберон неутомимо теснил их обоих. Лайм выронил меч и попятился. Ли прыгнул вперед, отвлекая короля на себя, и стремительно атаковал.

Удары сыпались градом, звон мечей не стихал ни на секунду. Ли превосходил своего дядю ростом и физической силой, но не владел той магией, которая была в распоряжении Оберона. А Оберону помогала именно магия, иначе он давно бы сдался. Его агенты ССЭР были превосходно подготовлены.

Внезапно в библиотеке возник Финн. Он растерянно уставился на меня, на Эмона, на поединок, на Лайма и на Тень на стене…

Ли стал теснить Оберона, но король вдруг отскочил в сторону и поменял направление боя. Теперь они двигались на нас. Эмон заслонил меня от опасности. Лайм пытался подобрать свой меч, но его оружие валялось теперь прямо под ногами у дерущихся. Оберон ударил, казалось, из последних сил и отбросил племянника на два шага назад. И когда Ли отступил, король метнулся в сторону и поразил Лайма мечом в живот. Все ахнули. Финн закричал. Лайм рухнул на пол. Даже Ли на мгновение застыл. Оберон воспользовался этой секундой, выхватил непонятно откуда длинный узкий кинжал и полоснул противника по правой руке. Ли выронил оружие, и Оберон одним движением отшвырнул его меч в другой конец коридора. Ли выпрямился, дерзко и прямо глядя в глаза злодею. Они были метрах в трех от нас.

— Только не Фей, — услышала я мысли Ли, — только не ее.

Ли встал между нами и королем.

И я увидела нас вдвоем в гроте Фей, когда он поцеловал меня в кончик носа. И в школьном коридоре, когда после долгой разлуки я сама бросилась к нему на шею и поцеловала его. Это были мысли Ли, и я смогла из прочесть. Я тебя люблю, — подумала я. И его синие глаза засмеялись.

Оберон был готов нанести последний, смертельный удар, но не успел. Быстрее, чем я моргнула, в спину злодею вонзился меч. Этот удар нанес Финн. Оберон взглянул на Тень. Казалось, они с Тенью пристально смотрят друг другу в глаза. У бледного, как покойника, Финна тряслись руки. Я ожидала, что сейчас начнет действовать эльфийская магия: меч выпадет из раны и король снова вступит в бой. Но вместо этого у Оберона изо рта побежала струйка крови, колени подкосились, и он рухнул на пол лицом вниз. В спине короля эльфов торчал меч, в рукоятке которого сверкал янтарь «Око Фафнира».

Все ошарашено уставились на тело. Ли первым опомнился и попытался нащупать у Оберона пульс. Пульса не было. Король умер.

— Как ты это сделал, Финн? — тихо проговорила я.

— Кто-то сунул мне в руку меч, — ответил Финн и поспешил к Лайму.

Лайм был, судя по всему, на последнем издыхании.

— Помоги ему! — шепнула я Эмону.

Принц обошел стороной тело отца, склонился к Лайму и вынул из раны меч Оберона. Запахи мелиссы и мяты распространились по комнате. Рана на руке Ли уже заживала. А у Тени не хватало на поясе меча. Ли опустился на колени рядом со мной и озабоченно меня осмотрел. Он обнял меня, прижал к себе и помог подняться на ноги. Лайм был вне опасности. Эмон стоял на коленях у тела отца.

— Извини, что не помог тебе, — обратился Эмон к Ли.

— Трудно поднять руку на родного отца, — ответил Ли, — я понимаю.

— Я всегда им восхищался, — с горечью произнес Эмон, — он был суровым, но справедливым правителем. И я хотел быть похожим на него. А он желал только власти.

— Я знаю, ты станешь лучшим королем, чем твой отец, — я пожала руку принца, и он сжал мои пальцы, когда нас едва заметно ударило током, — удачи тебе!

Он посмотрел на меня. Жаль, что я умею читать не все мысли. Зато мысли кузена прочел Ли и криво усмехнулся. Он отдал Эмону рубашку, ведь свою Эмон использовал, чтобы забинтовать мою рану.

— Пойдем, надо закончить эту бессмысленную бойню, — напомнил Ли.

Ли перебросил мою руку себе через плечо и повел к выходу.