— Что с Шахаром?

— Среди подтверждённых тел его нет, — ровно ответил координатор.

— Проклятье! — выдохнул наследник клана. — Что с численностью ушедших? Почему такой разброс?

— Пять стволов подтверждены. Если Шахар Раджат и Асан Муйи взяли в руки оружие, то ушедших пятеро. Если они, как и большинство гражданских магов, стрелять не любят, то их семеро.

— След взяли?

— Взяли. По следу ушла группа Зурвана, к ним присоединились двое магов-следопытов. Фора у беглецов около получаса. Доклад от группы преследования ожидаем не ранее, чем через пять часов.

— Хорошо. Сворачивайтесь. Следы, по возможности, зачистить. Как только поступит новая информация — жду от тебя звонка. В любое время дня и ночи, ты меня понял?

— Так точно, господин.

— Работайте.

Мы с Асан пролежали под невидимостью около получаса. Противник серьезно отнесся к прочесыванию местности, мимо нас трижды прошли бойцы, внимательно вглядывавшиеся в зеленые заросли.

Когда с момента прохода последнего прошло минут десять, я рискнул снять невидимость.

Асан смотрела на меня в упор и молчала. Я сплел «молчанку», накинул на нее и жестом показал на ее сломанную руку. Старуха пару секунд колебалась, но все-таки кивнула.

Подобрав небольшую ветку, я сломал ее и получил прутик в палец толщиной и в две ладони длиной. Затем сплел обезболивающее, накинул его на руку Асан и резким движением соединил обломки кости.

Китаянка замычала и задергалась. Да, обезболивающее у меня слабовато для таких травм, и ничего более сильного я просто не знаю. Терпи, боец!

Прикрепив ветку к ее руке как фиксатор и перетянув парой магических «веревок», я выдохнул. Самое сложное позади. Я развеял «молчанку», сплел еще раз обезболивающее и обессиленно привалился к стволу дерева.

— Благодарю, — тихо сказала Асан.

Я лишь кивнул. Перед глазами плавали какие-то цветные пятна, тело порывалось растечься киселем.

Странно как-то. Может, конечно, я слишком рано после взятия нового ранга начал выкладываться почти на пределе, нельзя так напрягать еще не устоявшиеся каналы. Но что-то я в этом сомневаюсь. Я тренировался, между прочим. По возможности, конечно, но все же. Да и времени, как ни крути, прошло уже прилично, декада почти.

Да и чуйка подсказывала, что дело не в этом.

Позволив себе пару минут отдыха, я сделал глубокий вдох и взял себя в руки. Ладно, потом разберусь. Нам бы выжить, ничего ведь еще не закончено.

Нас по-прежнему отделяет от столицы больше сотни километров, и так просто нам их не преодолеть.

Асан шумно выдохнула, и я перевел взгляд на нее. Китаянка более-менее пришла в себя, похоже. Сейчас ее здоровая рука вновь светилась желтым, и этот свет уже не мерцал.

Проведя в последний раз светящейся рукой вдоль перелома, Асан погасила магию и посмотрела на меня.

— Кость я собрала, — тихо сказала она. — Мышцы пока на хлипкую сцепку посадила. Сложно себя лечить.

— Сила? — уточнил я.

— И сила тоже, — неопределенно покачала головой она. — Но в основном, время. Нужно несколько сеансов с перерывом в полчаса-час. Будет возможность по дороге, повторю.

Мне оставалось только кивнуть. Я никогда не интересовался лекарскими плетениями в своем мире, и помочь ей ничем не мог. Вершина моих возможностей — то куцее обезболивающее плетение, которое я уже применял.

Впрочем, сейчас и такая малость может сыграть свою роль. Я глянул на ее руку магическим зрением и убедился, что мое плетение она рассеяла своим лечением. Выплетя обезболивающее вновь, я накинул его ей на руку.

Асан благодарно улыбнулась и приглашающе махнула здоровой рукой.

С ориентированием в лесу у меня тоже были проблемы, так что я молча последовал за ней.

— Мы сейчас где-то в ста с небольшим километрах от столицы, — сказала Асан через пару минут, продираясь сквозь сплошные зеленые заросли. — Если кто-то из гвардейцев выжил, они пойдут на северо-запад от нашего маршрута и постараются увести за собой «хвост». Это стандартная схема действий в таких случаях. Значит, нам с тобой нужен восток. В идеале — Тибби. Как вариант, Нохар. В зависимости от того, где мы сейчас.

— Точно сориентироваться сможешь? — спросил я.

— Отойдем на десяток километров, найдем какую-нибудь господствующую высоту и определимся на местности, — ответила китаянка. — Нам, в общем, без разницы, какой именно город или поселок найти. Была бы там хоть одна машина, больше нам от них ничего не нужно.

— У тебя есть деньги, чтобы выкупить машину? — удивился я.

Какие-то деньги у нас были, конечно, но это так, мелочь на карманные расходы.

Основную сумму, взятую в доме Грома, мы разделили между всеми группами слуг, отправившимися в столицу. И хорошо, что я настоял на этой перестраховке. Та часть добычи, которая ехала с нами, сгорела вместе с машинами.

— Угоним, — пожала плечами Асан.

— Это след, — возразил я.

— А покупка — не след? — усмехнулась она.

М-да, логично. Может, угон даже лучше в этом смысле, его не сразу обнаружат. Правда, угнать машину — это еще суметь надо. Лично у меня нет таких навыков. Права в прошлой жизни у меня были, и за рулем я покатался немало, но заводить машины без ключа как-то не доводилось.

К небольшому поселку мы вышли быстро, едва ли через час.

Несколько десятков хлипких хижин, слепленных из чего попало, сгрудились на прогалине посреди густых зарослей. Со всех сторон к домам подступал лес. Закат уже почти догорел, и ночной полумрак только подчеркивал почти полное отсутствие света в деревне. Только кое-где в окнах виднелись дрожащие огоньки свечей.

Сюрреалистичная картина в сотне километров от столицы.

Мы с Асан скептически переглянулись, но все-таки решили зайти. Что мы теряем, в конце концов? В этой глуши точно нет телефона, а поисковики противника сюда вряд ли заглянут в ближайшее время, слишком уж мелкая деревня.

— Эм… Шахар, давай ты один сходишь? — предложила Асан.

— Почему? — полюбопытствовал я.

Память мальчишки я до сих пор до конца не освоил. Это как база данных на планшете: не знаешь, что ввести в поиске, — не доберешься до этой инфы. Так что я вполне допускал наличие пробелов в своем мировосприятии и регулярно задавал слегка странные вопросы.

— Мужчину точно воспримут всерьез, — пожала плечами Асан. — Это большие города, благодаря магической аристократии, да и магам в принципе, не делают большой разницы, а здесь женщина — это женщина.

Вот теперь информации достаточно, и память прежнего Шахара откликнулась легко. Для него это была теория, но что-то подобное он все-таки слышал.

Мелкие селения, особенно в глуши, до сих пор живут по заветам тысячелетней давности. А это — махровый патриархат. И да, меня не поймут, притащи я с собой женщину. Неважно, жена она или мать, удел женщины — дом вести и детей воспитывать, а не по лесу с оружием рыскать.

— Как скажешь, — спокойно кивнул я.

Помедлив мгновение, я все-таки решил, что появляться в полном боевом облачении в мирной деревне — не лучшая идея. Я скинул броник, отстегнул кобуру с пистолетом и остался только в штанах и в куртке. Те хоть и имели явно военную принадлежность, но жесткого диссонанса уже не вызывали. В моей реальности охотники и рыболовы тоже охотно носили камуфляжку, не имея никакого отношения к армии. Просто прочная практичная одежда.

Деревня при ближайшем рассмотрении показалась еще более древней и дряхлой, если так можно выразиться, чем издали. Обшарпанные крыши, выщербленные стены, покосившиеся заборы, — все это производило гнетущее впечатление.

Я направился к самому большому дому. Надеюсь, староста живет хоть немного лучше остальных. Да даже если это не дом старосты — плевать, просто в самом большом доме и шанс найти машину наивысший.

Дверь мне открыл древний старик. Он был весь сморщенный сгорбленный, полностью лысый и с подслеповато прищуренными глазами. Тем не менее, он спокойно пригласил меня в дом и угостил чаем.