Именно поэтому с самого начала христиане считали, что крещение вводит человека в семью церкви, и по той же причине они видели в крещении «новое рождение». Разумеется, не каждый человек, получивший водное крещение, пережил на своем опыте спасающую любовь Бога во Христе, которая очищает нашу жизнь от мусора и ее преображает. Павел не раз напоминает своей аудитории, что христианин отвечает за то, чтобы реализовать в своей жизни произошедшее с ним в момент крещения. Но он не говорит, что крещение ничего не значит или что в момент крещения ничего не происходит. Крещеный человек может отказаться от веры, как дети Израиля отвернулись от YHWH после перехода через Чермное море. Павел говорит об этом в главе 10 Первого послания к Коринфянам и в других местах. Но человек не может снова стать некрещеным, так что Бог будет относиться к нему как к непослушному члену семьи, а не как к аутсайдеру.

И теперь мы можем понять, почему при крещении человека погружают в воду (или поливают водой) во имя Бога, во имя Отца, Сына и Святого Духа. Это происходит потому, что крещение рассказывает об истории Бога начиная с сотворения мира и завета и кончая новым творением и новым заветом, и в центре этой истории стоит Иисус, а над ней парит Дух. Крещение вводит тебя в эту историю, чтобы сделать тебя участником той драмы, которую пишет и ставит сам Бог. Ты оказался на сцене — и теперь участвуешь в игре. Ты можешь путать реплики. Ты можешь стараться сорвать спектакль. Но действие продолжается, и гораздо лучше понимать, куда оно идет, постараться выучить нужные реплики и принять участие в представлении. Через воду — к участию в замыслах Бога о нашем мире.

Вопреки мнению многих людей — и самих христиан, и всех остальных — все это существует не ради того, чтобы мы «отправились на небеса после смерти».

Новый Завет развивает ветхозаветную тему Божьего замысла в итоге исправить все творение. Земля и небо были созданы ради их соединения — не такого спорадического, таинственного и частичного, которое встречается ныне, но полного, победоносного и окончательного. «Земля наполнится славой Божией, как воды покрывают море». Это обетование перекликается со всей библейской историей начиная от Исайи или даже, косвенным образом, от Книги Бытия и кончая Павлом и великими видениями в последних главах Откровения. Грандиозная драма завершится вовсе не тем, что «спасенные души» будут восхищены на небеса, подальше от порочного мира и смертных тел, которые склоняли их к греху, но она завершится Новым Иерусалимом, сходящим с небес на землю, где Бог будет обитать вместе с людьми (Откр 21:3).

Около ста лет назад американский пастор Молтби Бэбкок, служивший в сельской местности неподалеку от Нью–Йорка, написал великий гимн, который прославляет и красоту творения, и присутствие Бога Творца в творении. Бэбкок в этом гимне смотрит на красоту творения и дальше, поверх хаоса и трагедии, которые его терзают, на окончательное завершение мира. Данная строфа существует в нескольких различных версиях, но вот самая яркая из них:

Небо и земля соединятся: эта тема должна, подобно колоколу с ясным и радостным звуком, наполнять собой всю жизнь христианина, это — обращенный к нам призыв жить уже сейчас как люди, которым предназначено жить в таком будущем, жить в настоящем в свете этого будущего. В этой книге мы снова и снова возвращались к двум темам: к пересечению неба и земли и к пересечению Божьего будущего с нашим настоящим. И когда мы начинаем думать о том, как верующие и крещеные члены народа Божьего должны жить под господством Иисуса в нынешнем мире, две эти темы снова сходятся. Новое творение входит в нынешний мир, и мы открываем, что призваны не просто вслушиваться в отзвуки голоса, о которых говорилось в первой части книги, но и стать такими людьми, через которых весь окружающий мир должен услышать этот голос и отозваться на него.

Павел, Иоанн, сам Иисус и практически все великие христианские учителя первых двух веков особо настаивали на вере в воскресение. «Воскреснуть» не означает «отправиться на небо после смерти». Здесь речь идет не о «жизни после смерти», но о «жизни после жизни после смерти». Верующий умирает и оказывается «со Христом» («жизнь после смерти»), но его тело остается мертвым. Трудно понять, что происходит в этот промежуточный период, и большинство авторов Нового Завета даже и не пытаются ответить на этот вопрос. Если вам так нравится, можете называть этот период «небесами», но не думайте, что это конец всего. Бог обещал, что после такого промежуточного периода нас ожидает новая телесная жизнь в новом мире Бога («жизни после жизни после смерти»).

Я не перестаю изумляться тому, что многие современные христиане этого не понимают. Это было самоочевидным для всей ранней церкви и для многих последующих поколений христиан. Так они верили, так они учили. И если мы привыкли верить и учить как–то иначе, настало время протереть глаза и снова прочитать Писание. Бог не желает отбросить этот мир, который Он называл «весьма хорошим». Он задумал его переделать. И после переделки вселенной Он воздвигнет всех своих людей к новой телесной жизни в этом мире. Такое обетование содержит христианское благовестие.

Более того, нам предназначено не просто жить в этом новом мире, но им управлять. Это тайна, о которой сегодня почти никто даже и не задумывается. И Павел, и Откровение говорят о том, что люди Мессии возьмут на себя ответственность за этот новый Божий мир. Свое первое творение Бог поручил заботе тех созданий, что носят Его образ. Новое творение Он намерен поручить мудрой и целительной заботе своих управляющих, которые, по словам Павла, «обновились по образу Сотворившего их».

Разумеется, в Божьем новом мире в центре всего будет стоять Иисус. Вот почему с самого начала церковь говорила о его «втором пришествии», хотя, если думать о пересечении неба и земли, здесь было бы точнее говорить, как это делали некоторые первые христиане, о его новом «явлении». Он присутствует с нами и сейчас, но невидимо, скрытый от нас той завесой, что отделяет небеса от земли и за которую мы заглядываем лишь иногда, на мгновения — в молитве, участвуя в таинствах, читая Писание или помогая бедным, когда эта завеса становится особенно тонкой. Но однажды эта завеса поднимется, небо соединится с землей, присутствие Иисуса станет явным, и перед ним преклонится всякое колено, творение обновится, мертвые восстанут — и тогда возникнет новый Божий мир, полный новых возможностей и новых перспектив. Именно так христиане воспонимали спасение — ранее мы не пользовались этим словом, потому что оно часто понимается неверно.

Но если таково наше предназначение, какой путь ведет нас туда?

Наше понимание относительно пути от старого творения к новому — то есть о том, как мы призваны жить сейчас, — будет зависеть не только от наших представлений о конечном предназначении мира, но и от того, как мы в целом понимаем Бога и мир.

И мы снова, в последний раз, вспомним о трех ответах на вопрос о взаимоотношениях Бога и мира. Для первого варианта ответа Бог и мир по сути подобны и везде пересекаются между собой. Пантеист (а в меньшей степени также и панентеист) стремятся вступить в контакт или найти гармонию с божественным импульсом, который вложен в окружающий мир и в него самого. Как мы видели, такая схема не позволяет объяснить радикальное зло в мире. Многие пантеисты были глубоко нравственными людьми, которые стремились объяснить другим, как надо жить в соответствии с существованием истинного божества, наполняющего собой все сотворенное. Но христианская нравственность и этика идут совершенно иным путем.