— Вы, кажется, немало знаете об этом человеке, — хитро прищурился Пол.

— Еще бы мне не знать, — скромно улыбнулся Эмерсон. — Зеб Мозес был моим предком.

— Какая невероятная удача, — обрадовался Пол. — Значит, только вы можете со знанием дела ответить на интересующие нас вопросы.

— Буду рад вам помочь. Спрашивайте.

— Вам известно, каким образом Зеб получил статус свободного человека, вскоре после того как вернулся в Монтичелло?

Увлеченный каким-то вопросом, Пол имел обыкновение склонять голову набок и часто моргать, щурясь на собеседника поверх толстых стекол очков. Это производило обманчивое впечатление одержимости, которое многих людей заставало врасплох и выводило из равновесия. Эмерсон не стал исключением.

На какое-то мгновение привычное выражение уверенности на его лице сменилось растерянностью. Правда, в ту же минуту он взял себя в руки, слегка нахмурился и попытался скрыть охватившее его волнение. Плотно сжатые губы неожиданно растянулись в широкой улыбке.

— Как я уже сказал, мой предок был замечательным человеком. А откуда вам известно, что Зеб получил свободу?

— Мы тщательно проверили все данные, касающиеся поместья Монтичелло, — спокойно ответил Пол. — В рукописи Джефферсона напротив имени Зеб стоит пометка «свободен».

— Ну, знаете, Джефферсон действительно освободил некоторых своих рабов, — уклончиво ответил Эмерсон.

— Да, но не многих, — возразила Анджела. — У Джефферсона были собственные взгляды на проблему рабства, но на вашем сайте указано, что у него всегда было около двухсот рабов. Более ста из них он продал другим рабовладельцам, восемьдесят пять передал членам своей семьи, а освободил по собственной воле только пятерых, причем троих, включая и вашего дорогого предка, еще до своей смерти.

Эмерсон громко рассмеялся.

— С вами очень опасно вести споры на интеллектуальные темы, юная леди. Я должен быть осторожен, вступая в такой поединок. Да, вы абсолютно правы, но это лишь доказывает, что у него работали освобожденные рабы, хотя, конечно, их было не так уж много. К сожалению, в те времена это было большой редкостью.

— И это снова возвращает нас к моему вопросу, — напомнил ему Пол. — Почему Зеб был освобожден вскоре после поступления на работу в Монтичелло, а потом пользовался довольно большими льготами, неся весьма необременительную службу по дому?

Эмерсон подался вперед и крепко сцепил пальцы.

— Понятия не имею. Может быть, вы сами мне объясните, в чем тут дело?

Пол повернулся к Анджеле, словно желая продолжить ту научную лекцию, которую уже начал читать этой юной особе ранее.

— Думаю, мисс Уорт может более или менее внятно раскрыть эту тайну.

Анджела взволнованно вскочила.

— Мы считаем, что Льюис выполнял какую-то секретную миссию и должен был доставить Джефферсону важные материалы. Именно из-за этого он был убит, а Зеб Мозес не только оказался свидетелем убийства, но и получил задание завершить миссию и доставить важную информацию в поместье Монтичелло. Именно за эти заслуги Джефферсон наградил его не только вожделенной свободой, но и вполне приличной работой.

— Похоже на волшебную сказку, — недоверчиво хмыкнул Эмерсон и покачал головой, стараясь жестом смягчить свою резкость. — Какую важную информацию он мог доверить юному рабу Зебу?

Гэмей не хотела открывать все свои карты, поэтому поспешила предупредить словоохотливую Анджелу.

— Мы полагаем, что это могла быть карта.

— Карта чего?

— Вот это и интересует нас больше всего.

— Для меня это абсолютная новость, — тихо сказал Эмерсон. — Знаете, что я вам скажу? Вы меня заинтриговали своим сообщением, и я постараюсь обдумать этот вопрос. Никогда не мог представить, что Зеб был вовлечен в какие-то махинации в духе плаща и шпаги. — Он многозначительно посмотрел на часы и встал из-за стола. — Должен принести вам свои извинения, но вынужден прервать нашу чрезвычайно занимательную беседу. У меня назначена встреча с одним из наших инвесторов.

— Мы все прекрасно понимаем, — деликатно ответил Пол. — И благодарим за оказанное нам внимание.

— Не стоит благодарности, — снова повторил Эмерсон, провожая гостей до двери. В этот момент ему казалось, что разговор исчерпан, но Анджела придерживалась другого мнения.

— О, чуть не забыла, мистер Эмерсон, — спохватилась она уже на пороге кабинета. — Вы когда-нибудь слышали о существовании джефферсоновского Общества любителей артишоков?

Эмерсон застыл у двери, положив руку надверную ручку.

— Нет, — отрезал он. — Никогда. Это имеет какое-то отношение к огородничеству?

— Возможно, — неуверенно пробормотала Анджела, пожимая плечами.

— Обещаю, что подумаю и об этом.

Когда гости вышли из здания и сели в машину, Эмерсон долго смотрел вслед удалявшемуся автомобилю, даже не пытаясь скрыть озабоченность, которая неожиданно исказила его смуглое лицо. Быстро вернувшись в свой кабинет, он стал судорожно набирать номер телефона.

Ему ответил грубоватый, даже несколько раздраженный, мужской голос:

— Доброе утро, Чарлз, как дела?

— Могли бы быть и получше, — ответил тот. — Только что из здания библиотеки ушли те самые люди, которые вчера расспрашивали по телефону о Зебе Мозесе. Парочка из НАПИ и какая-то юная сотрудница философского общества.

— Надеюсь, ты употребил все свое искусство опытного переговорщика, чтобы отправить их подальше?

— Да, мне казалось, что все идет нормально, до тех пор пока эта юная особа не спросила меня об Обществе любителей артишоков.

В течение нескольких секунд на другом конце трубки царило гнетущее молчание. В конце концов оно было прервано все тем же сухим голосом:

— Думаю, нам нужно собраться всем вместе.

— Непременно приеду, — ответил Эмерсон.

Он положил трубку и долго смотрел в окно, а потом все-таки решился и набрал первый номер в списке, который всегда держал в памяти.

Пока он ждал ответа первого лица, в его сознании неожиданно материализовался образ быстро разматывающегося гигантского клубка.

— Ваши первые впечатления? — спросил Пол, когда они проезжали мимо Монтичелло.

— Спокойный, но не очень откровенный, — глубокомысленно заметила Гэмей.

— Да, и мне так показалось — он что-то скрывает, — поддержала ее Анджела.

— Я внимательно следил за его реакцией, когда ты спросила об Обществе любителей артишоков, — улыбнулся Пол. — Это был классический образ оленя, случайно попавшего в яркий луч света.

— Я тоже обратила на это внимание, — согласилась с ним Гэмей. — Неожиданный вопрос Анджелы застал его врасплох. Может, нам действительно стоит покопаться поглубже в этом загадочном обществе? Кто-нибудь из вас знаком с истинными знатоками артишоков?

— Я знаю одного человека, который написал книгу об артишоках, — воодушевилась Анджела. — Могу прямо сейчас связаться с ним по телефону.

Стокер был дома и искренне обрадовался звонку Анджелы.

— Вы в порядке? — заботливо спросил он. — Я уже слышал об убийстве в библиотеке и тщетно пытался дозвониться вам домой.

— Все нормально. Я все расскажу позже, а сейчас у меня есть к вам один вопрос. В своих научных работах вам не приходилось натыкаться на какие-то упоминания об Обществе любителей артишоков?

— Вы имеете в виду тайный клуб Джефферсона?

— Да, именно так. Что вам о нем известно?

— Отрывочные сведения я отыскал в статье, посвященной тайным обществам Виргинского университета. Правда, я не стал читать ее до конца, так как мне это показалось какой-то ерундой.

— А вы не помните, кто был автором статьи?

— Какой-то профессор из университета. Могу сообщить тебе его имя и номер телефона.

Анджела записала на клочке бумаги необходимые данные, пообещала Стокеру, что непременно свяжется с ним позже, а потом гордо продемонстрировала свои достижения супругам Траут. Гэмей без лишних слов набрала номер телефона профессора.

— Хорошие новости, — сказала она, выключив телефон. — Профессор изъявил готовность поговорить с нами в перерыве между занятиями, но нам стоит поторопиться.