— Навряд ли, — пробормотал Ксар, с кривой ухмылкой. — Не стоите вы моих усилий.

Менши устроили совещание — тайное, секретное совещание. Во всяком случае, они так считали. Ксар, разумеется, все слышал. Он вольготно расположился в сартанской библиотеке цитадели. Менши собрались внизу, у садового лабиринта, на приличном удалении от Ксара, но он мог отчетливо слышать каждое их слово.

— Что тебе в нем не нравится, Алеата? — спрашивала женщина-человек.

Как, бишь, ее зовут? Ксар не мог вспомнить. Да и не стоило труда.

— Он подарил мне это прелестное колье, — продол жала женщина-человек, — видите? Я думаю, это рубин. А какая изящная изогнутая завитушка вырезана на нем!

— Я получил такое же, — проговорил эльф Пайтан. — Только у меня сапфир. И на нем тоже есть такая же закорючка. Повелитель Ксар сказал, что, когда я его ношу, какие-то силы будут охранять меня. Как это любезно с его стороны, не правда ли, Алеата?

— Я думаю, это отвратительно, — эльфийка говорила пренебрежительным тоном. — И еще я думаю, что он сам отвратителен.

— Но он не виноват, что у него такая внешность.

— В этом, конечно, ты его можешь понять и посочувствовать, Роланд, — холодно заметила Алеата. — А что касается этих подарков, то он мне тоже пытался всучить такой же. Я не взяла. Мне не понравился его взгляд.

— Tea, перестань. С каких это пор ты разлюбила драгоценности? А взгляд — так ты такие видела тысячу раз. Каждый мужчина на тебя так смотрит, — сказал Пайтан.

— И только потом они узнают, какая она на самом деле, — пробурчал Роланд.

Может быть, Алеата не расслышала его слов, а может — предпочла пропустить их мимо ушей.

— Старик предложил мне изумруд. Сотни раз мне предлагали более ценные подарки.

— И, могу спорить, сотни раз ты их с радостью принимала, — сказал Роланд на этот раз погромче.

— Слушайте, вы оба, перестаньте! — вмешался Пайтан. — Роланд, а тебе Повелитель Ксар подарил какую-нибудь драгоценность?

— Мне? — удивленно переспросил Роланд. — Слушай, Пайтан, не знаю, как это принято у вас, эльфов, но у нас, людей, мужчины не дарят друг другу драгоценности. А те парни, что принимают такие подарки от других парней, они…

— Что ты имеешь в виду?

— Ничего он не имеет в виду, — вмешалась Рега. — Не позволяй ему себя дурачить. Он тоже взял подарок. Я видела, как он спрашивал Другара об этом камне, хотел узнать его цену.

— И что, Другар, сколько они стоят?

— Эти камни не нашей огранки. Я не могу назвать цену. Но я бы их носить не стал. Чем-то они мне не нравятся, — голос гнома был низким и хриплым.

— Еще бы, — усмехнулся Роланд. — Уж так они тебе не нравятся, что ты бы с радостью захапал их все себе. Послушай, Другар, старина, никогда не пытайся обмануть обманщика. Все эти фокусы я наизусть знаю. Если эти камушки не вашей работы, тогда чьей же? Только гномы зарываются достаточно глубоко, чтобы находить такие камни. Не морочь голову, скажи, сколько он стоит.

— Какая разница, сколько он стоит? — рассердилась Рега. — У тебя никогда не будет случая выручить за него деньги! Мы здесь в ловушке до конца наших дней, и ты это отлично знаешь.

Все менши разом замолчали. Ксар зевнул. Ему стало скучно, эта бессмысленная болтовня начинала раздражать его. Он уже почти пожалел, что дал им магические камни, доносившие до него каждое сказанное ими слово. Но вдруг он услышал то, что давно хотел услышать.

— Полагаю, мы подошли к истинной причине нашей встречи, — спокойно проговорил Пайтан. — Скажем ли мы ему о корабле? Или промолчим?

Корабль! Санг-дракс был прав. У меншей в самом деле был корабль, спрятанный где-то поблизости. Ксар захлопнул сартанскую книгу, которую пытался читать, и стал сосредоточенно слушать.

— Не все ли равно? — томно проговорила Алеата. — Если корабль и вправду существует, в чем я сомневаюсь, мы не можем до него добраться. Мы должны полагаться на слова Кук, а кто знает, что ей с ее выводком могло там померещиться? Титаны, возможно, давно уже разнесли корабль в мелкие щепки.

— Нет, — сказал Пайтан после короткого молчания. — Нет, не разнесли. Корабль существует.

— Откуда ты знаешь? — подозрительно спросил Роланд.

— Потому что я его видел. Его видно — с верхушки цитадели. Из Звездной камеры.

— Ты хочешь сказать, что все это время ты знал, что рассказы о корабле — правда? Что корабль там и все еще в хорошем состоянии — и ты не сказал нам?

— Не кричите на меня! Да, проклятье, я знал! И не говорил вам по той простой причине, что вы бы повели себя так же глупо, как ведете себя сейчас. Вы бы бросились к нему, как те — остальные, и разбили бы свои дурацкие головы…

— Даже если и так! Моя голова, что хочу, то и делаю! Если ты спишь с моей сестрой, это еще не делает тебя моим старшим братом.

— А ведь именно старшего брата тебе и не хватает.

— Ах, так?

— Да, так!

— Пожалуйста, оба перестаньте!

— Рега, прочь с дороги! Давно пора его проучить…

— Все вы ведете себя как дети.

— Алеата! Ты куда? Не ходи в этот лабиринт. Там…

— Я пойду туда, куда мне вздумается, Рега. И если ты спишь с моим братом, это еще…

Слабоумные! Ксар сжал кулаки. На мгновение пришла мысль переместить себя туда, к ним, и вытрясти из них правду. Или выбить. Но затем, понемногу успокоившись, Ксар забыл о них. Но не о том, что от них услышал.

— Корабль виден с вершины цитадели, — пробормотал он. — Пойду наверх и посмотрю сам. Этот эльф мог и соврать. Вряд ли менши скоро вернутся.

Ксар давно уже собирался заглянуть в комнату, которую смертные именовали Звездной камерой. Но у этого эльфа — Пайтана — была скверная привычка постоянно болтаться там, как будто это его единоличная собственность. Он даже имел нахальство предложить Ксару устроить для него экскурсию. Ксар был достаточно осторожен, чтобы не выказать слишком большого интереса — к большому разочарованию Пайтана. Повелитель Нексуса осмотрит Звездную камеру сам, в удобное для него время и без всяких провожатых. Какая бы сартанская магия ни была заключена в Звездной камере, в ней ключ к управлению титанами, это не вызывает сомнений.

— Поющий звук, — сказал однажды Пайтан, — вот что притягивает их.

Именно так, и это настолько очевидно, что было замечено даже меншами. Поющий звук, несомненно, оказывает поразительное воздействие на титанов. По наблюдениям Ксара, пение приводило их в состояние, подобное трансу. А когда звук прекращался, они впадали в ярость, как капризный ребенок, который спокоен, только когда слышит материнский голос.

— Интересная аналогия, — заметил Ксар, перенеся себя в Звездную камеру одним произнесенным магическим словом. Он не любил подниматься по ступенькам. — Успокаивающий материнский голос. Колыбельная. Сартане пользовались этим, чтобы управлять титанами. Находясь под этим влиянием, гиганты превращались в безропотных рабов, послушных их воле. Если бы я смог узнать секрет…

Приоткрыв дверь, ведущую в Звездную камеру, Ксар осторожно заглянул внутрь. Машина не работала. Ослепительный свет не горел. После прибытия Повелителя машина включалась нерегулярно. Эльф считал, что так и должно быть, но Ксар был другого мнения. Повелитель Нексуса плохо разбирался в технике, он искренне жалел, что сейчас с ним нет ребенка по имени Бейн. Мальчишка догадался, как запустить Кикси-винси. Без сомнения, он сумел бы разгадать тайну этой, куда более простой машины.

Ксар был уверен, что со временем он сам сможет решить эту проблему. Сартане, как водится, оставили после себя бесчисленные тома, в каких-то из них непременно должно содержаться что-нибудь еще, кроме их обычного нытья — вечных жалоб на то, как тяжела жизнь, какие сложные настали времена. Ксар раздражался всякий раз, когда пытался прочесть подобную книгу. Перерыв кучи книг, полных бесполезного пустословия, выслушав болтовню и ссоры меншей и не забывая при этом следить за титанами, которые толпились за стенами цитадели, Ксар извлек очень мало полезной для себя информации. Так было до сих пор. Но сейчас ему удалось кое-что узнать.