– Получается, я самый старый обитатель Траитии, – насмешливо сообщил он. – И мне не надоело жить. Ты намек понимаешь? Впрочем, понимаешь. У тебя появился стимул. Если ты умрешь, Камень станет искать нового друга. А если он найдет хозяина?

Дан кивнул, не стал возражать. Нет. Не поэтому. А потому что нельзя оставлять Аля одного. И Шарика. И остальных.

– Что мы такое?

Миртел обнял и второе колено, положил на них голову и так, сбоку, посмотрел на Дана. С мягкой улыбкой. Голубые глаза тоже улыбались.

– Вы то, чем себя считаете. Это неизменно. И ты, и вы вместе.

– Не говори банальностей, – поморщился Дан. – Это само собой. Но у меня такое чувство, что мы становимся чем-то… я просто не знаю. А Нирут только про «в свой срок поймешь» говорит, так что я подозреваю, что он тоже не знает.

– Нирут? Ну, я с ним не знаком. Может и не знать. Да, вы, конечно, не просто компания, но и не что-то вроде Квадры. Вы гораздо больше. В давние времена это называлось Круг. Кольцо. Шесть, восемь, десять… Больше не помню. но не исключаю, что и больше.

– Тогда я никакой не Первый. В круге все равны.

– Глупости. Ты – объединяющая часть. Ты замыкаешь круг. Ты начинаешь круг. Остальные значения не имеют. Ты выбираешь их. Они становятся с тобой рядом. Вы – больше, чем Квадра. И вы – меньше, чем Триада. Кольцо разорвется, только если этого захочешь ты. Нельзя восполнить потерю в Квадре, легко восполнить потерю в Круге. Такой боли ты уже не испытаешь. И без этой боли ты не стал бы Первым. Не стал бы Хранителем. Потому что в центре – Камень.

– Ну и что объединяет?

Миртел снова улыбнулся.

– Сколько скепсиса и даже сарказма… А подумать? Что объединят тебя – и сторожевого дракона? Тебя – и эльфа? Любовь. Слышал такое слово? Никакого значения не имеет расовая принадлежность тех, кто в Круге. Ничего не имеет значения, кроме чувств, которые испытывают те, кто в Круге. Обрати внимание, какими глазами смотрит на тебя демон. Он – выражение. Он любит тебя. А ты – его. Хотя изо всех сил стараешься этого не признавать, каурати. Ты – ось. Ты – Первый. В Круге нет Второго, Третьего и прочих, в Круге равны все. Но ты – Первый. Ты – Хранитель.

Дан вне всякой связи вдруг подумал, что Миртел может быть голоден, и привычным жестом закатал рукав. Вампир покачал головой.

– Спасибо, каурати. Я давно не нуждаюсь в крови. Двенадцать лет – вполне достаточный срок, чтобы убедиться. Ради удовольствия – могу и приложиться к чьей-то шейке. И прикладываюсь.

– И Гай тоже бы так?

– Наверняка. Еще год-два – и эта потребность исчезла бы у него навсегда.

– Ну выпей тогда для удовольствия, – хмыкнул Дан. – Все уверяют, что у меня исключительно вкусная кровь.

– Еще бы, – засмеялся вампир, показав клыки. – Кровь каурати – это, знаешь… Впрочем, спасибо. Не откажусь. А тебе хуже не будет.

Он и правда отпил только несколько глотков, снова улыбнулся и ласково провел кончиками пальцев по щеке Дана. Пальцы были теплые.

Что-то почувствовав, Дан инстинктивно схватился за меч, но рука вампира легла поверх его руки. Тоже теплая.

– Расслабься. И прислушайся. Это не враги. Это Камень Судьбы. Это – твоя судьба.

Алир, словно почувствовав что-то, поднялся и выразительным взглядом выгнал всех. И сам ушел, прикинувшись, что у него уйма чрезвычайно важных дел. Например, поиграть с Лиаром в камни или с Чернышом – в догоняшки. Дан не шевельнулся. Так приятно блаженно развалиться в кресле, и пусть разговор предстоит малоприятный, однако он еще предстоит. Пару минут можно и покайфовать.

– У нас таких кресел нет, чтоб не расслаблялись? – лениво спросил он.

– А то, – совершенно серьезно согласился Нирут. – Я вам только в качестве награды позволяю в них посидеть. Ну что, дозрел?

– До очередного «в свой срок поймешь»? – хмыкнул Дан. – Хотя не скрою, очень хочется расставить все диакритические знаки по положенным местам.

Нирут довольно долго смотрел на него, ничего не говоря. Их милость мыслит. Типа достойна ли перчатка получить еще минимальную толику информации, которую она принимать не желает. Потому что дикая и темная, хотя и прожила большую часть жизни в просвещенном и развитом мире магии, предназначений и прочей сказочной фигни. Дан подумал, не выпить ли еще, но в роскошном эльфийском бокале вино кончилось, Лиара, подливавшего желающим, не было, а вставать… нет, вставать не хотелось даже ради роскошного золотого вина. Нирут, зараза, даже бровью не шевельнул, но бутылка плавно поднялась в воздух, подлетела и наклонилась над стаканом, а потом тем же путем вернулась на прежнее место. Нирут крайне редко баловался магией в подобных мелочах, потому не составило труда сообразить: демонстрация. Напоминание. Тебе мир спасать и быть Первым.

– Ты ведь и так понимаешь, – заметил властитель, – без диакритических знаков.

– Вопрос, правильно ли понимаю. И то ли понимаю. Ты ради этого с нами последнее время не ходил? Чтоб я сам додумался? Или чтоб нашел Миртела… о котором ты, конечно, был прекрасно осведомлен… как и о Камне, и о Кольце, и об оси, вокруг которой вращается мир… то есть Круг. Он же Кольцо.

– Сколько сарказма. Странно, Дан, ты такой приземленный и практичный, а сарказм просто обожаешь. Все те же обиды непосвященного?

– Нафиг мне твои замыслы и секреты… если они меня не касаются.

– Ты полагаешь, я все это спланировал, еще когда впервые на вас с Гаем в лесу наткнулся? – обиженно спросил Нирут. – Не льсти мне. Я просто хотел собрать Квадру, и причины этого желания ты понял сто лет назад. И то, что я хотел, в конечном счете получилось. Я не стал закоренелым властителем – и не стану, потому что ты постоянно меня тычешь носом во что-нибудь не особенно аппетитное. Я не получил Квадры – но получил друзей, а этим никто из властителей похвастать давно не может. Квадра, Триада и что угодно – инструмент, а вы – куда больше.

– Единомышленники, – поддакнул Дан, и Нирут обиделся уже не декоративно.

– Да, единомышленники! Соратники, если угодно. Почему ты остерегаешься таких слов? Это же глупо?

– А я и не Ум, – сообщил Дан. Присущий этому миру пафос до сих пор его немного смешил. – Ладно, извини. Одно дело делаем, это верно, и дело нам дал ты. За что я тебе вообще-то весьма благодарен. И в бутылку лезу именно потому, что не инструмент, а единомышленник, потому и не хочу, чтобы мной играли втемную. Но уже привык. Привычка входит в противоречие с эмоциями, вот тебе и сарказм.

– Ну вот, – удовлетворенно кивнул Нирут, на сей раз не пожелав уловить сарказм. – Все ты понимаешь… а все расспрашиваешь. Ладно. О Миртеле я, как и ты, сказки читал. И считал мифологическим персонажем, возможно, в незапамятные времена имевшим прототипа. Меня, знаешь, тоже не во все посвящают. Не только ты в свой срок должен понять… Дозреть, если угодно. Я ведь и о Камне не знал до просьбы Флайта.

– А Флайт?

– Ну… Флайт нами поиграл всласть, – признал Нирут неохотно, – и прежде всего мной. Но дела ради, а не из удовольствия. Флайт понадеялся… или рассчитал, что кто-то из нас может получить доступ к Камню. То есть рассчитал, конечно, но понадеялся, что это будешь именно ты – неамбициозный, начисто лишенный магический способностей… и просто неплохой парень. С Миртелом у него свои счеты какие-то, но не вражда. Флайт не такой идиот, чтобы враждовать с наглядной иллюстрацией практического бессмертия вампиров. Но ведь и сам Миртел… ты ведь с ним встречался? Ну вот, а мне, между прочим, не сказал.

– Почему Флайт не мог сказать мне того же, что сказал Миртел?

– Я иногда умиляюсь, какой ты все-таки наивный. Потому что ты не доверяешь властителям, даже мне. И доверяешь вампирам, даже магам. У тебя хватило ума понять, что для вампиров ты больше, чем свой. Ты даже лучше. И Гай тут ни при чем, потому что он вряд ли знал что-то реальное о каурати, потому что молод еще был для таких знаний. Флайт был уверен, что ты захочешь встретиться с Миртелом и Миртел не откажет во встрече. Потому что ты – каурати. Потому что Камень выбрал тебя. Флайт знал, что Камень у Миртела. В общем… хочешь разбираться с Флайтом – давай, но без меня.