Он улыбнулся, поднес мою руку к губам и оставил на ней долгий жгучий поцелуй. Я смотрела на него и понимала, чего мне в самом деле не хватало все это время. Что помогло бы мне исцелиться быстрее, а не впасть в затяжную депрессию. Кажется, Глеб только угнетал меня все больше и больше, он никогда не давал забыть, что я должна носить траур. Но вот появился Артур. И во мне открылось второе дыхание. В этом заключалось его предательство. Он оставил меня, и больше всего я злилась на него именно за это.

- Ты думал, я не прощу тебя, потому уехал?

Терешин крепко закрыл глаза, этим и ответив на вопрос.

- Следствие шло вяло, никакие связи и звонки не помогали. Когда я попытался начать собственное расследование и понять, как произошла утечка газа, следователи посчитали, что я виновен, и таким образом пытаюсь замести следы. Им надо было повесить на кого-то дело, и они начали подстраивать улики под версию о моем причастии. Но к тому моменту, когда я полностью себя оправдал, моя репутация была разрушена. Все друзья отца, все доктора в его клинике считали, что виновен я, просто смог красиво замести следы. Я был не в себе, когда принимал решения. Глеб сказал, что ты пока не знаешь, какие слухи обо мне ходят, и пообещал, что и не узнаешь. Но мне лучше уехать. Тогда это не звучало, как условие. Скорее, как дружеский совет. Я считал его другом, знаешь.

Я нахмурилась.

- Значит, Глеб предложил тебе уехать? – поразилась я. – Но он ведь… Все эти годы только и твердил, какой ты плохой человек, что бросил меня и его с проблемами в клинике. Он сетовал на то, как ему тяжело все тянуть на себе.

Артур смотрел на меня и сжимал челюсти. Кажется, мы оба увидели ситуацию заново, под другим ракурсом. Глеб сделал все, чтобы мы оба держались друг от друга подальше, сыграв на нашей боли и чувстве вины. И не прогадал. Мы оба доверились ему, потеряв себя.

- Варвара Алексеевна? – холодный окликнувший меня голос прервал напряженное молчание. Мы с Артуром одновременно подняли головы, рассматривая нависшего над нами мужчину. – Я ведь не ошибся. Глеб Иванович дал мне вашу фотографию. Как интересно получается.

Он хмыкнул, посмотрел на наши с Артуром переплетенные руки, и до меня, наконец, дошло. Тот самый друг Глеба, к которому я так и не попала на собеседование, соврав про страшную аварию на мосту. Медленно убрала руки, не зная, что сказать. Соврать? Прикинуться другой? Любые оправдания казались глупыми. Я попала!

- Пробки, значит, да? – ехидно подметил скользкий мужик. – Вижу-вижу, что работа вам не нужна.

И с этими словами он ушел, усевшись за столик совсем неподалеку. Да еще и так, чтобы бесстыдно нас рассматривать.

- Он расскажет Глебу, - с ужасом заключила я.

Артур заметил, как мечется мой взгляд от него к мужчине, фыркнул и демонстративно вернул мои руки на стол, а затем и в свои ладони.

- У меня будут проблемы, - попыталась объяснить и отодвинуться, но Терешин перебил меня грозным вопросом:

- Кто он?

- Знакомый Глеба, - ответила со вздохом. Поняла, что Терешину этого мало, и я пояснила остальное: - Я ищу работу. Глеб решил поучаствовать и нашел мне, как он думает, подходящую должность. Но я не хочу быть ему должной еще и за это.

Артур на секунду выпал из реальности, он думал о чем-то своем и морщился. А когда пришел к определенному выводу, подозвал жестом официантку и попросил счет.

- Что? Ты уже уходишь? – с сожалением спросила я.

Он покачал головой.

- Мы. Мы уходим, - твердо заявил. От его железного тона по моей спине пролетел рой мурашек. Странная, непредсказуемая реакция, и я даже не могла понять, нравится она мне или нет. Я просто ничего не могла сделать с тем, как мое тело реагировало на слова, жесты, взгляды и даже голос этого мужчины.

- Я должна быть дома к шести, - сразу обозначила.

В ответ услышала насмешливое фырканье. Терешин отпустил мою руку лишь для того, чтобы вложить купюру в стакан, а после вновь сплел наши пальцы и повел на выход.

- Всего хорошего, - протянул он издевательски моему несостоявшемуся работодателю. Тот окинул нас возмущенным взглядом и потянулся к своему телефону.

- Что ты творишь! – зашипела я, когда он вывел меня на улицу и открыл пассажирскую дверцу своего Ауди. – Теперь Глеб точно узнает, что мы были вместе.

Так как в машину я садиться не спешила, Артур воспользовался моментом и загнал меня в ловушку. Я оказался зажатой между дверцей и им – бежать совершенно бесполезно.

- А пускай узнает, - с угрозой не мне, а Глебу произнес он. – И чем раньше, тем лучше. Знаешь, Варя, я ведь опять позволил ему тебя забрать. И пожалел в ту же секунду, как ты вышла за мою дверь.

Рука легла на мою талию, мягко подталкивая к сиденью. Пришлось садиться. Артур закрыл дверцу не сразу. Наклонившись, он добавил:

- Нравится тебе или нет, но я краду тебя. Прямо сейчас. – Мой явно растерянный вид его позабавил, и он на этот раз улыбнулся по-настоящему искренне. – Если тебе интересно знать – мне очень нравится!

- Но…

Он закрыл дверцу, так и не дав мне договорить. Опасно сексуальный мужчина только что признался в намерении похитить меня. Разве это не должно напугать? Хотя бы насторожить? Что же я тогда сижу, как вкопанная, и наблюдаю, как он обходит машину и садится за руль?

- Думаю, это противозаконно, - прошептала вместе с тихим стартом двигателя.

Терешин все еще улыбался. Но теперь еще и окинул меня с ног до головы оценивающим взглядом. Не просто оценивающим, а восхищенным – таких я давно на себе не ловила, но это однозначно будоражило, подогревало адреналин в крови.

- Да? – Притворное удивление и безапелляционный вердикт: - Ну, ты того стоишь.

И мы сорвались с места.

- Артур, - позвала я, немного очнувшись. Мы выбрались из центра, и теперь направлялись в сторону моего дома. – Ты не обязан этого делать. Я имею в виду, ты не должен все мои проблемы взваливать на себя только потому, что чувствуешь вину.

- Дело вовсе не в этом, - произнес он немного раздраженно. Да, я не понимала, но и он не спешил объяснять. – Я тебе не всю правду рассказал.

- Так расскажи, - потребовала я, точно зная, что больше не хочу находиться в неведении. Правда обжигала, но вместе с этим и выжигала мою наивность и глупость. – Может быть, мне как раз это и нужно, чтобы сдвинуться с мертвой точки.

Артур выглядел так, будто был уверен на все сто, что я не пойму. Но тем не менее мою просьбу выполнил.

- Не думаю, что ты хоть слово поняла, когда зачитывали завещание твоего отца. Ты была похожа на тень, - произнес он мрачно. – Но если вкратце, то он просил тебя, как единственную наследницу, не продавать клинику в течение хотя бы десяти лет, а меня – проконтролировать, что его желание будет исполнено, а также взять на содержание все документы. Глеб был с тобой тогда, ты не отпускала его руку ни на секунду, как будто от этого зависела твоя жизнь.

Надо же… Я даже сейчас не могла это вспомнить. Помню лишь, что он постоянно давал мне успокоительное, и оно помогало на короткое время. И да, я боялась оставаться одной, но я бы с радостью предпочла руку Артура, если бы он мне ее протянул.

- Десять лет прошло, - заключил Терешин и остановил машину возле нашего с Глебом дома. Но я не смотрела по сторонам, только на Артура. То, что он говорил, начало медленно вымещать воспоминания прошлого и заставляло думать о настоящем. – Все это время документы на клинику были у меня. Я вернулся с ними по просьбе Глеба. Он сказал, что ты решилась на продажу.

- Но я не собираюсь этого делать! – процедила я возмущенно, злясь на этого лживого придурка, который врет буквально обо всем, как выяснилось! – Господи!

- Новость ввела меня в шок, я не поверил, - проговорил Артур, чем успокоил и вызвал облегчение. Он понимал, как много это место для меня значит. Один только Глеб не понимал. - Потому решил убедиться лично. И в первую же встречу ты сказала мне, что хочешь развод. Теперь видишь связь?