Допустим, мы оказались в фантастической ситуации: насекомые сравнялись с нами лишь по размерам. Что было бы тогда? Почти что фантасмагория: приходилось бы искать друг друга среди мириад насекомых, как иголку в стоге сена. Я не преувеличиваю. Судите сами. Считается, и это показано сложными подсчетами, что минимальное количество ныне живущих насекомых составляет миллиард миллиардов, другими словами, на Земле одновременно обитает на менее 109 миллиардов насекомых! Кажется, что это число не поддается осмыслению. Но давайте мобилизуем воображение и интеллект: поставим все эти существа в один ряд. Какой длины он будет, если мы примем длину насекомого в среднем только за 5 мм? Ни много ни мало — 5000 миллиардов километров. Если их расположить по экватору, длина которого около 40 тысяч километров, то этот ряд опоясал бы Землю 125 миллионов раз! Теперь представим, что усредненное насекомое имеет длину тела также 5 миллиметров, длина каждого его крыла — такая же, ширина тела —2 миллиметра, и все насекомые оказались на поверхности суши. Тогда они покрыли бы площадь в 60 миллионов квадратных километров, и нам не весело было бы шагать по планете — ведь мы ходили бы по головам. И еще вам скажу, не так, оказывается, «бедно» живем мы на свете: на каждого человека приходится более 200 миллионов ползающих, бегающих, плавающих, прячущихся, грызущих, сверлящих, пилящих, сосущих, лижущих, фильтрующих насекомых. Если допустить, что каждое насекомое имеет массу в среднем 10 миллиграммов, то каждый из нас «владеет» по меньшей мере двумя тоннами самых разнообразных насекомых. Как распорядиться таким богатством? Надо бы с умом а не огульно.

Говоря о размерах, вернемся к реальной жизни. Никто из нас не видел насекомых величиною и весом с кошку или с орлиным размахом крыльев. Эти создания преимущественно мельче: их длина в большинстве случаев не превышает одного сантиметра. Разумеется, бывают исключения, хотя и очень редкие. Так, около 250 миллионов лет назад, когда птиц, крылатых пресмыкающихся и крылатых млекопитающих не было еще и в помине, властелинами воздуха были насекомые, в том числе стрекозы-меганевры с размахом крыльев до 75 сантиметров. Из современных насекомых-гигантов южноамериканская совка-тизания в размахе крыльев достигает 30 сантиметров, а индийская бабочка-атлас — 25 сантиметров. Эти их показатели почти такие же, как у скворца. Гигантский индонезийский палочник, внешне похожий на крупную ветку, только в 4–5 раз короче человека — его длина 38 сантиметров.

По тяжести даже самые крупные и массивные насекомые в сотни раз уступают человеку. Самое тяжелое ныне живущее насекомое — жук-голиаф, обитающий в Экваториальной Африке: при длине тела 15 сантиметров имеет массу до 100 граммов, примерно столько же, сколько мышь.

Этот ряд опоясал бы Землю

125 миллионов раз

Почему же нет насекомых размером и весом хотя бы с кошку? Здесь ограничения связаны прежде всего со способом дыхания. У насекомых нет легких. Они дышат с помощью системы трубок, — трахей, пронизывающих и оплетающих весь организм. Трахеи открываются наружу по бокам тела и действуют на основе проникновения и движения газов. Кислород поступает в трахеи, а оттуда доходит до всех органов и частей тела. В обратном направлении движется и рассеивается углекислый газ. Такая дыхательная система хорошо, без сбоев, работает в том случае, если трубочки короткие. Длинные малоэффективны. Многие насекомые регулируют циркуляцию воздуха, раздувая или сжимая брюшко, работая им как насосом. При этом дыхательные трубочки не сплющиваются, так как укреплены внутри утолщением в виде спирали. Они то удлиняются, то укорачиваются, словно меха гармошки. Но такие органы дыхания функционируют нормально при размерах тела 40 сантиметров в длину и около 3 сантиметров толщиной. Если бы эти показатели были намного больше, насекомые страдали бы от кислородного голодания и были бы слишком сонными, нежизнеспособными. Вот почему в природе не существует насекомых размером с кошку.

Есть среди насекомых и свои пигмеи, которые меньше некоторых одноклеточных организмов. Наездники-бэины, развивающиеся как паразиты в яйцах пауков, имеют размер тела 0,2 миллиметра, в то время как одноклеточное животное известная всем инфузория-туфелька достигает 0,3 миллиметра. С ними соперничают наездники-мимариды, личинки которых находят и стол, и дом в крошечных яйцах насекомых.

Насекомые, хотя и малы, но очень удалы. Как-то пчелу запрягли в миниатюрную тележку, и она покатила поклажу, которая оказалась в 300 раз тяжелее ее самой. Будь у человека такая сила, ему бы ничего не стоило тащить три прицепа с грузом, каждый весом 10 тонн. Жук-короед может вытолкнуть из своего хода в древесине груз, превосходящий собственный вес в 850 раз. Обладай слон такой силой, он мог бы поднять эскадренный миноносец. Блоха совершает прыжок в высоту до 19 сантиметров, что для человека соответствовало бы прыжку на высоту около 100 метров. Если бы человек обладал прыгучестью кузнечика, то он одним махом перелетел бы расстояние, равное одной трети футбольного поля. Впечатляющие рекорды, не правда ли? В чем же здесь секрет? Может быть, у насекомых сильнее развита мускулатура? Ответ положительный: у них мышц больше — около 900 у кузнечиков, до 4000 и более у некоторых гусениц против 800 и менее у человека. Но все-таки не в количестве мышц основная причина физической силы насекомых, а в их маленьких размерах. Если бы насекомые сравнялись с человеком по размерам и массе, то они не превосходили бы его и по физической силе. Дело в том, что с увеличением размеров животных сила их мышц возрастает только в квадратной пропорции к поперечнику, а их масса увеличивается пропорционально кубу линейной величины тела. Абсолютная мышечная сила человека и насекомых примерно одинакова — достигает 5— 10 килограммов. Она измеряется грузом, который поднимает мышца в поперечнике в один квадратный сантиметр.

Итак, верится с трудом, но факт: в каждый данный момент времени на Земле обитает миллиард миллиардов всевозможных насекомых. Около 5 миллиардов людей планеты, как известно, составляют один вид — Гомо сапиенс. А на сколько видов распадается тьма-тьмущая насекомых? Ответ краток: примерно на миллион. Даже простое перечисление научных названий известных в настоящее время насекомых составило бы книгу (если ее набрать мелким шрифтом в две колонки по 100 строчек в каждой) объемом в 5000 страниц. Но в описании насекомых ни конца ни края еще не видать. Думаю, что ждут своей очереди, чтобы получить имя и свидетельство о рождении, по меньшей мере, столько же видов. Бельгийский профессор Леклерк считает, что число видов насекомых составляет 2 миллиона, а его коллега Рэйли, это число доводит до 10 миллионов. Вот теперь посчитайте, сколько времени, терпения, труда и интеллекта потребуется, чтобы хотя бы описать такое несметное количество наших соседей по планете, исходя из того, что в настоящее время каждый год открывается примерно 10 тысяч видов насекомых.

Как решаются проблемы узнавания насекомых, да и живых существ вообще? Человек от природы наблюдателен, любопытен и любознателен. Он до всего хочет докопаться, во всем хочет разобраться. Он испокон веков склонен размещать вещи по полочкам, или, говоря научно, распределять все виды объектов по группам; Так, особенности, по которым живые организмы сходны или отличаются друг от друга, помогают человеку сгруппировать их. Распределение живых существ по соподчиненным группам есть не что иное, как классификация. Впервые серьезно задумался о ней греческий философ Аристотель, живший приблизительно за 350 лет до нашей эры. Он, вместе со своим учеником Теофрастом, создал приемлемую классификацию животных и растений, известных в то время. Животные были разделены в зависимости от их среды обитания (водные, сухопутные и воздушные), а растения — согласно их жизненным формам (травы, кустарники и деревья). Аристотель не обошел вниманием и насекомых. Он выделил несколько групп, учитывая отличия их крыльев и другие признаки. Так, им была выделена группа насекомых под названием двукрылые, или диптеры, которая признается и поныне. Это всем знакомые мухи и комары, имеющие лишь пару крыльев. Как бы ни был знаменитый грек гениален, он знал и описал всего-навсего 60 видов насекомых, не упорядочив их всемирные названия, то есть зачерпнул каплю в безбрежном океане.