А еще ей нравилось проводить время с Ником вот так: валяясь на кушетке и смотря фильм. До этого дня Дейзи считала, что ему вряд ли нравится такое времяпрепровождение. Он всегда ассоциировался в ее сознании с дорогими винами, стильной одеждой и выпендрежными компаниями. А свое жилище, вероятнее всего, использует только для того, чтобы переодеться к очередной вечеринке.

Но как видно, она сильно заблуждалась на его счет.

Ник, несмотря на внешний лоск и светские привычки, способен, как и всякий простой человек, находить удовольствие в том, чтобы, сидя у себя дома в старых джинсах, попивать пиво или самому приготовить какое-либо незатейливое блюдо.

Дейзи продолжала с интересом следить за тем, что происходит на экране, а Ника, похоже, фильм занимал мало. Все время он пытался переключить внимание Дейзи на себя: то подергает ее за ухо, то засунет руку ей под свитер. Дейзи делала вид, что не замечает его приставаний, но когда фильм закончился, она набросилась на Ника и страстно поцеловала в губы. Через несколько минут Дейзи с блаженной улыбкой на лице в изнеможении лежала у Ника на груди. Ее джинсы валялись, на полу, а свитер свисал с подлокотника кушетки.

Ник сладко потянулся, и Дейзи почувствовала, как выгнулась его могучая грудь. Опустив руки, он медленно погладил ее по спине, вдоль позвоночника, а потом, посмотрев ей в лицо, произнес:

– Я люблю тебя, Дейзи.

После этих слов она вдруг высвободилась из его объятий, встала и стала одеваться.

– Ты вовсе не обязан так говорить.

Дейзи действительно совсем не хотелось слышать от него эти признания. Они слетали с его губ слишком легко, и Дейзи отлично помнила, как однажды, произнеся эти же слова, он затем повернулся к ней спиной и захлопнул за собой дверь.

– Все равно я с тобой ненадолго, так что не надо, ладно? – Дейзи натянула свитер. – Есть хочешь? Пойду-ка я сделаю пару бутербродов.

Ник ничего не ответил, и Дейзи пошла на кухню, чувствуя, что вот-вот расплачется. Она глубоко вдохнула в себя воздух, сжала зубы и часто-часто заморгала ресницами, пытаясь согнать с глаз непрошеные слезы. Достав с полки батон, она повернулась к барной стойке и положила на нее хлеб. Ник стоял напротив.

Дейзи не слышала, как он подошел. Не желая продолжать начатый разговор, она решила не обращать на него внимания и принялась распечатывать пакет с батоном. Но Ник тут же схватил ее за руку и слегка потянул к себе.

Пытаться вырваться было бесполезно, и Дейзи не стала этого делать. Постояв неподвижно несколько минут, она посмотрела Нику прямо в глаза и грустно вздохнула. Ник нежно улыбнулся и опустил руку.

– У меня сейчас нет эрекции, – сказал он и, сделав. шаг назад, развел руки в стороны, как бы предлагая ей самой в этом убедиться. Дейзи так и сделала. – Как видишь, я не собираюсь овладеть тобой сию же минуту, – продолжил Ник.

Дейзи пожала плечами.

– Будем считать, что ты согласилась. Ладно, а теперь, сладкая моя, читай по губам, потому что говорю я губами, а не членом. И слова мои вот откуда идут. – Ник хлопнул себя по груди, там, где сердце. – Я люблю тебя.

Дейзи швырнула в него батон хлеба:

– Прекрати так говорить!

– Не могу. – Ник обогнул стойку и остановился рядом с Дейзи. Проведя ладонью по ее щеке, он еще раз повторил:

– Я тебя люблю.

Эти слова очень взволновали Дейзи, но она изо всех сил старалась подавить в себе это чувство. Нет же, черт возьми! Она не собирается больше попадаться на эту уловку!

– Подожди минут пять, – спокойным голосом посоветовала она. – Уверена, это пройдет. Ты разве не так обычно поступаешь?

Ник снова приблизился к ней вплотную:

– Думаешь, я не пытался с этим бороться? Да я меньше всего хотел влюбиться – уж кому, как не нам с тобой, знать, какие проблемы несут с собой любовные отношения.

– И уж тем более кому, как не мне, знать, что ты можешь с честным лицом сказать: «Я люблю тебя», а через минуту добавить: «Я пошутил».

– Я не говорил «я пошутил»!

– Ну или что-то вроде этого. – Дейзи гордо вскинула голову. – Ты велел мне не быть наивной, объяснил, что-де это гормоны в тебе играют. А после этого повернулся и вышел за дверь.

– Я дико испугался, – чуть охрипшим голосом проговорил Ник. – Примерно так, как когда думаешь, что у тебя в руках обычный фейерверк, а взрывается атомная бомба.

– Как образно!

– Я не шучу, Дейзи. В ту ночь я все чувствовал как-то особенно остро, и это меня очень напугало. Я страстно желал, чтобы в моих словах был только постельный подтекст, потому что в противном случае, как мне казалось, моя жизнь станет напоминать отцовскую.

Дрожь в его голосе и отчаяние в глазах заставили сердце Дейзи бешено заколотиться, но она старалась не выдать своего волнения. Выпрямившись, Дейзи посмотрела на Ника равнодушным взглядом.

– Надо отдать тебе должное: ты умеешь преподнести все в выгодном свете. Надо иметь недюжинный талант, чтобы переписать историю.

– Ладно, это все пустые слова. Просто, я полагаю, мне придется тебе это со временем доказать.

– Не будет никакого «со временем», Колтрейн. У нас с тобой – не будет. Я здесь, только пока того требует мой служебный долг.

– Но сегодня ты здесь, Паркер. Начнем с этого.

Ник взял в ладони ее лицо. Дейзи попыталась убрать его руки, но в этот момент он наклонился и поцеловал ее нежно-нежно. Дейзи почувствовала, как ноги стали ватными. Она вынуждена была прислониться к стойке, чтобы не упасть.

Поцелуй Ника развеял неверие в его слова, заставил забыть, хотя бы на время, все свои прошлые обиды. Сейчас, ощущая его губы на своих губах, она верила и не верила ему.

"Ни за что не поверю больше его лживым обещаниям.., но мне хорошо с ним… Это скоро пройдет.., и у него, и у меня… но он действительно любит меня… А я его?.. Ну уж нет!

Просто я беру небольшой тайм-аут".

Ник спал как убитый и проснулся, не вполне понимая, где он и что с ним. Было еще темно, и несколько минут он даже не мог вспомнить, какое сегодня число. В голове туман, и все движения были вялыми, как будто, пока он спал, из него вынули скелет. Прошло довольно много времени, прежде чем он почувствовал рядом с собой чье-то тепло. Осторожно перевернувшись на спину, он увидел Дейзи, и ощущение счастья разлилось внутри.

Она лежала, уткнувшись лицом в подушку. Переворачиваясь, Ник немного откинул одеяло. Ощутив утреннюю прохладу, Дейзи зябко съежилась и протянула руку, пытаясь нащупать рядом Ника. Едва дотронувшись до него, она тут же придвинулась к нему поближе, положила голову на плечо, чуть пониже ключицы, прижалась еще плотнее и закинула на Ника ногу.

Он приподнял голову, чтобы лучше ее видеть. Прикосновения ее тела доставляли Нику наслаждение. Рука Дейзи скользнула по его животу, груди, шее. На ее губах заиграла улыбка. Издав довольное мурлыканье, Дейзи снова погрузилась в глубокий сон.

Ник обнял ее и улыбнулся в темноту. Странно видеть вспыльчивую Дейзи такой притихшей, как сейчас, когда она спала у него на груди. Хотя, подумал Ник, странного в этом ничего нет. Дейзи чрезвычайно чувствительна к прикосновениям и легко и быстро реагирует на них, не важно, чем к ней прикасаются – губами или кулаком.

Но самое удивительное заключалось в том, что от себя-то Ник никак не ожидал такого любовного пыла.

Оказывается, он тоже способен на любовь. Он внезапно осознал это, стоя рядом с Дейзи в магазине видео. Он тогда закрыл Дейзи рот рукой, чтобы она не сказала лишнего про его могучего красавца. До этой минуты он чувствовал себя просто ужасно: бессильная ярость переполняла все его существо при мысли об изуродованной машине. Всякая другая женщина в такой ситуации просто пожалела бы его, как ребенка, чтобы он успокоился.

А Дейзи хотя и проявила поддержку и сочувствие, как только они обнаружили обломки машины, но все же не стала сюсюкать. А потом он еще набросился на нес со всякими обвинениями. Будучи не из тех, кто спокойно сносит подобное к себе отношение, Дейзи не оставила все сказанное без ответа и вылила на Ника ушат помоев.