— Да нет же! Я не спала. Я спустилась на кухню, потом услышала голоса, и мне удалось незаметно подслушать их разговор! — воскликнула девушка, со злостью вцепившись ему в руку.

— Тогда ты чего-то не поняла. И вообще ты спятила, если бродишь по замку в такой холод, да еще среди ночи! Что это с тобой, скажи на милость? Или окончательно рехнулась?!

— Это не я рехнулась, Уолт, а ты!

— Прекрати!

— Ну хорошо, Уолтер, только, Бога ради, выслушай меня. Ты ведь сам знаешь, у меня отличный слух, правда?

Все еще сомневаясь, брат нехотя кивнул.

— Тогда, должно быть, ты просто не поняла, о чем они говорят. Ральф — наш друг. Да, он оставит своих людей в Кэрли, а сам вернется весной, но все равно он наш друг! А из того, что я только что услышал от тебя, еще ничего не понятно…

— Ничего не понятно! — передразнила Джессамин, с досады так тряхнув Уолтера, что чуть не расплескала его вино по постели. — «Мы уведем замок у него из-под самого носа, а он, держу пари, так ничего и не заподозрит!» — повторила она. — Ну а это ты как объяснишь?

Джессамин решила, что не стоит передавать ему остальное. Ее великодушное сердце болезненно Сжалось при мысли о том, как коварно сэр Ральф обманул доверчивость брата. Этот искушенный в интригах негодяй просто использовал его в своих грязных целях.

— Но откуда ты знаешь, что они имели в виду именно Кэрли? — упрямо возражал Уолтер, хотя в душе уже верил ее словам. — Разве они хоть раз упомянули Кэрли?

Джессамин пришлось скрепя сердце признать, что нет.

— Это и не нужно. Все и так ясно как Божий день!

— Для тебя, может быть, и ясно. Послушай, Джессамин, ведь ты просто помешалась на этом еще с того дня, как только узнала, что я написал сэру Ральфу. Так я и знал — ты не успокоишься, пока не откопаешь что-нибудь только для того, чтобы очернить его в моих глазах!

Джессамин вскочила на ноги, едва не опрокинув полог.

— Слушай, Уолтер, если бы ты не был моим братом… Ну скажи, что мне сделать, чтобы ты мне поверил?

— Сейчас уже ничего не поделаешь. А теперь будь хорошей девочкой, отправляйся в постель и, Бога ради, дай мне выспаться. Вот тогда и поговорим.

— Уолтер, ты… ты осел!

— А ты — сука! А ну, марш спать!

Негодующе фыркнув, Джессамин спрыгнула с кровати и вихрем вылетела из комнаты. Господи ты Боже мой, ну кто бы мог поверить, что этот болван окажется таким упрямым?! Нет, решительно его околдовали! Похоже, пока она не заманит сэра Ральфа с его капитаном в спальню к Уолтеру, чтобы под пыткой заставить сознаться в задуманном, этот идиот, как попугай, будет твердить одно и то же! И как назло, нет никого, кто бы пришел им на помощь. Как всегда, ей придется позаботиться обо всем самой.

Сэр Ральф со своим отрядом покинул замок Кэрли на рассвете. Правильные ряды воинов представляли собой поистине величественное зрелище, с развевающимися над головой знаменами, украшенными гербом их господина — серебряным щитом со змеей. Уолтер, взобравшись на стену, словно счастливый подросток, махал и махал им вслед, пока отряд проезжал по опушенному мосту и поднимался вверх по тропинке.

Сэр Ральф, на лице которого играла дружелюбная улыбка, отвечал ему. Трудно было поверить, что этот приветливый человек замыслил черное предательство.

Закутавшись в свой самый толстый плащ, Джессамин провожала их взглядом, пока отряд не превратился в черную точку на горизонте. Всходило солнце, окрашивая начинающее светлеть небо в ярко-алый цвет. Все было таким мирным, что Джессамин едва не поверила, что вчерашний разговор, подслушанный ею, просто плод ее воображения. Сэр Ральф до последней минуты играл роль заботливого друга. Он даже потребовал список всего того, что им понадобится к весне, и был настолько любезен, что позаботился оставить целую повозку с продуктами для своих людей. Он хлопотал и суетился, точно добрый дядюшка. Казалось, даже Джессамин была забыта. Лишь на одно короткое мгновение, уже надев свои сверкающие серебром доспехи, сэр Ральф замешкался и, подойдя к девушке, прижал ее руку к губам.

— Помните, у вас есть время подумать, но только до весны, — тихо прошептал он, жадно пожирая ее глазами. — А я буду с нетерпением ждать вашего ответа.

«Я тоже буду с нетерпением ждать, только не весны, а той минуты, когда смогу в лицо назвать тебя предателем», — подумала Джессамин.

Все последующие дни она только и делала, что пыталась потихоньку разузнать, кого же в отряде зовут Нодди. Когда же ей это удалось, то Ход, один из ветеранов Кэрли, беззаветно преданный Джессамин, поскольку когда-то она спасла жизнь его жене и ребенку, охотно согласился не спускать с него глаз, пообещан тут же сообщить, если парень соберется улизнуть.

В это время Джексон, капитан оставленного сэром Ральфом отряда, снискал полное доверие Уолтера. К раздражению Джессамин, оказалось, что он великолепно играет в шахматы, что сделало ее задачу еще более тяжелой. Следовало убедить Уолтера держаться настороже. Ведь брат становился ребенком, когда речь заходила о его так называемых друзьях. Стоило ей только заикнуться о том, что Джексону нельзя доверять, как он сердито отмахивался. А капитан стал проводить за хозяйским столом больше времени, чем она сама.

И что самое неприятное, теперь, когда нависшая над ними угроза отодвинулась, Джессамин поймала себя на том, что ее мысли все чаще возвращаются к Рису. Сам того не желая, сэр Ральф на какое-то время помог ей отвлечься.

До Рождества оставалось две недели. Джессамин постаралась забыть обо всем и заняться подготовкой праздничного пиршества. Начала она с того, что послала людей в лес нарезать побольше веток падуба, остролиста и пушистых еловых лап. Шустрый паренек вскарабкался на самый верх огромного вяза, чтобы срезать омелу, которой потом торжественно украсили зал в Кэрли. С шумом и хохотом ее внесли в замок, предвкушая поцелуйный обряд. У Джессамин не было возлюбленного, но она не сомневалась, что и слуги, и солдаты ждут не дождутся повода, чтобы пофлиртовать и повеселиться.

Она суетилась возле большого стола, подрезая, связывая и укладывая пушистые зеленые ветки в красивые гирлянды и венки, которые скоро украсят степы и двери Кэрли Ей помогали две служанки. Все они шутили, хохотали, во все горло распевая веселые рождественские гимны.

Джессамин бросила взгляд в окно, на небо, покрытое свинцово-серыми тучами.

Зубчатый край крепостной стены был опушен белым инеем, а далеко внизу, у самого подножия Кэрли, виднелась покрытая рябью грязновато-серая река. Засмотревшись на нее, Джессамин не сразу заметила Хода, единственного из воинов Кэрли, которого она посвятила в свои дела, Застыв в дверях, он делал ей знаки рукой.

Джессамин быстро пробормотала какие-то извинения и бросилась к нему, велев девушкам продолжать.

— Он собирается улизнуть еще до полудня, миледи, — прошептал Ход, заглядывая ей в глаза, чтобы убедиться, что все сделал правильно.

Сердце Джессамин подпрыгнуло. Она должна завладеть тем письмом, которое Джексон собирается переправить своему господину. Только это сможет ей помочь. Прочитав его собственными глазами, Уолтер наконец ей поверит.

— Выбери несколько человек из тех, кому можно доверять. Поедете вместе со мной. Мы спрячемся в лесу. Срубим несколько деревьев и перегородим дорогу. А пока будем дожидаться Нодди, нарежем еще еловых лап.

— А вам известно, какой дорогой он поедет, миледи?

— На юг. Ему нужно в Шрусбери.

Стараясь скрыть волнение, Джессамин кинулась к себе и второпях натянула свой обычный мальчишеский костюм. Поверх накинула толстый плащ и кубарем скатилась по лестнице, где ее уже поджидали отобранные Ходом люди. Махнув им рукой, Джессамин поскакала к лесу. Вместе с ними отправились еще двое слуг, чтобы нарубить лапника для украшения замка. Заметив их приготовления и узнав, зачем они едут, Уолтер немного поворчал, сказав, что в замке и так ступить некуда из-за их проклятых веток, но возражать не стал. А Джексон, капитан стражи, хоть и уставился на нее в недоумении, но, похоже, ничего не заподозрил. К тому же все возражения как по команде вылетели у Уолтера из головы, стоило ему увидеть на столе шахматную доску с расставленными фигурами.