Джессамин украдкой обернулась назад, где уныло торчали обгорелые остовы стен, — это было все, что осталось от дома Агнесс. Все ее сокровища погибли в огне. Гнев на тех, чье тупое суеверие и черная зависть натворили столько бед, захлестнул Джессамин, бессильные слезы потекли по лицу. Она рассеянно смахнула их рукой, задев при этом капюшон, плаща, и он кинулся ей на плечи.

Через несколько минут появилась повозка. Джессамин слышала, как тот же повелительный мужской голос отдаст короткие приказы. Служанка в трактире сказала, что он джентльмен, хотя по одежде, подумала Джессамин, этого не скажешь. Вместо роскошного шелка или мягкого бархата на нем был темный дублет из какой-то непонятной материи, а поверх него — потертый кожаный жилет. Край длинного дорожного плаща доходил почти до самых каблуков.

— Все в порядке, парень. Показывай дорогу! — Мужчина взглянул на Джессамин и, поперхнувшись от удивления, замолчал. — Боже ты мой! Да ведь это не парень! — потрясенно пробормотал он, не в силах отвести взгляда от густых сверкающих локонов, плащом укрывших ей спину, наконец он опомнился. Джессамин показалось, что голос стал грубым и резким, когда он сказал: — Ну, девушка, не куда ехать? Где мы сможем переправиться через реку? — Неподалеку есть брод, он безопасен. Я вам покажу. Мужчина держал под уздцы ее копя. Нед все это время доблестно охранял Мерлина и сейчас яростно рычал на незнакомца, скаля желтые клыки.

Убедившись, что Агнесс и Мэвен осторожно уложили нa повозку, где поверх поклажи и бочонков наспех сооруди нечто вроде удобной постели, Джессамин вскочила в седло. Опять накинув капюшон, она молча пробормотала молитву, чтобы ей повезло и никто больше не заметил ее маскарада.

Махнув остальным, чтобы следовали за ней, Джессамин тронула коня и двинулась вперед к реке. За ней ехала повозка, окруженная всадниками.

Возле трактира кучками толпились крестьяне. Неподалеку стоял и сам трактирщик. А рядом с ним остальные путешественники. Леди и ее спутницы, спасаясь от резкого ветра, предпочли остаться в доме. Сгорая от любопытства, они то и дело выглядывали из дверей, пытаясь разглядеть, что происходит. Когда, тарахтя колесами, во двор въехала повозка, голубоглазая леди окликнула всадников, чтобы узнать, куда они едут.

Спаситель Джессамин ответил красавице на валлийском, коротко приказав дамам собираться и следовать вслед за ним в замок. По крайней мере так показалось Джессамин. И она невольно задалась вопросом: кто этот капитан, под началом которого находится эскорт леди, если он позволяет себе так вольно разговаривать со своей госпожой?

Огоньки на стенах замка и какой-то неясный шум внутри подсказали Джессамин, что кто-то успел поднять тревогу и немногочисленный гарнизон Кэрли начеку. Лучше будет, если она выедет вперед, чтобы показаться своим людям.

Знаком приказав следовавшим за ней валлийцам остановиться, Джессамин выехала вперед и громко окликнула солдат, чьи головы высовывались из узких прорезей бойниц над воротами.

Прошло несколько минут, в течение которых стражники колебались. Но вот наконец подъемный мост опустили. Тронув каблуками коня, Джессамин невольно вспомнила, что еще недавно мост не поднимали до темноты. Но сейчас, когда вокруг только и слышно что о войне, люди были напуганы и хозяева замка решили, что разумнее будет не рисковать.

— Это друзья! — крикнула Джессамин, обращаясь к Саймону.

Его поседевшая голова появилась в крохотном окошке, вырезанном в самом верху ворот. Он с любопытством разглядывал незнакомых людей.

— А кто они такие, госпожа?

Вопрос застиг ее врасплох, и Джессамин смущенно пожала плечами. Надо же, она ведь даже не удосужилась спросить! Обернувшись, она бросила взгляд через плечо на капитана, который держался в нескольких шагах позади.

— Кто просит разрешения войти? — спросила она, смешавшись, потому что невольно обратилась к нему, используя принятую в таких случаях форму.

— Лорд Рис Трейверон и леди Элинед Глинн, — хрипло отозвался за ее спиной командир. Голос этот, глубокий и резкий, с едва заметной хрипотцой, выдавал в нем человека, привычного к сражениям. Пока он говорил, взгляд его ни на минуту не отрывался от крепостных стен, и Джессамин заметила, что его ладонь крепко сжимала рукоятку тяжелого кинжала, висевшего в ножнах у бедра.

Девушка с неприятным удивлением заметила, что кое-кто из его людей уже вытащил из ножен мечи, приготовившись защищаться.

— Не обращайте внимания — просто гарнизон замка настороже, ведь ходят слухи о том, что вот-вот начнется война. Со мной вы в полной безопасности, — торопливо пробормотала Джессамин. Если хоть один из се людей поспешит пустить стрелу, она может оказаться между двух огней.

Джессамин еще никогда не оказывалась в гуще сражения, и эта идея пришлась ей не по вкусу.

— Прикажите своим людям убрать оружие! — коротко бросила она.

Услышав ее резкий, властный голос, капитан эскорта растерянно заморгал и хотел было возразить, но потом передумал. Он повернулся к своим людям, повелительно махнул рукой, и мечи, как по мановению волшебной палочки, исчезли в ножнах.

Процессия двинулась вперед к подъемному мосту, и Джессамин невольно поморщилась. Колеса повозки загрохотали по камням, к скрипу колес и людскому гомону присоединился звон подков многочисленных лошадей, и все это слилось вместе в оглушительный гул, от которого, казалось, вот-вот расколется голова.

— Тут на повозке старая Агнесс. Должно быть, пожар было видно из замка, — скупо объяснила Джессамин Саймону. Коренастая фигура старого воина преградила им дорогу, и Джессамин сразу заметила, как при ее словах омрачилось его лицо.

— Агнесс? — повторил он и окинул настороженным взглядом отряд вооруженных воинов, который следовал за повозкой. — А эти тут при чем?

— Кто-то поджег ее дом. Эти люди как раз проезжали через деревню. Они помогли мне погасить огонь и вытащили из дома и Агнесс, и Мэвен. Оказать им гостеприимство — это самое малое, чем я могу отплатить за помощь. Судя по выражению его лица, Саймон удовлетворился этим объяснением. Сделав шаг в сторону, он махнул всадникам, приглашая их следовать за ним. Когда с крепостных стен заметили отблески пожара, который, как на грех, случился как раз после появления в деревне целого отряда вооруженных людей, гарнизон замка схватился за оружие. Поскольку лорд Уолтер, хозяин замка, был прикован к постели, Саймон, как капитан гарнизона, взял командование на себя. Вскоре со стен заметили зарево пожара, и Саймон ни на минуту не усомнился, что это дело рук прибывшего отряда солдат. Поэтому, увидев, что они движутся по направлению к замку, он тут же отдал приказ сделать предупредительный выстрел, как только первый всадник окажется перед воротами. Так он и собирался сделать, как вдруг заметил во главе отряда свою госпожу.

Немало раздосадованный появлением в замке тридцати вооруженных всадников, Саймон растерянно поскреб седоватую бороду. По их говору он уже догадался, что перед ним валлийцы, и это внушало ему опасения. Не важно, верит леди Джессамин или нет в то, что прибыли они с мирными намерениями, но уж он, Саймон, позаботится, чтобы с чужестранцев ни на минуту не спускали глаз.

Повозка въехала во двор замка, и Агнесс с дочерью осторожно внесли в дом.

Отлично зная, что кое-кто из слуг имеет родственников в деревне, а следовательно, может уже проведать, что бедняжку Агнесс считают ведьмой, Джессамин решила поручить уход за ней только тем служанкам, которым она верила, как самой себе.

Первый, кого увидела Джессамин, въехав во двор, был Вильям Рис, управляющий. Он поторопился спуститься, чтобы поприветствовать путешественников. От лица хозяина замка он предложил им переночевать в Кэрли.

— Сердечно благодарим вас за доброту. Но мы, признаться, рассчитывали остановиться у родственников. Нам сказали, что Гвинетт Трейверон живет где-то в ваших краях. Так ли это? — осведомился предводитель отряда.

Опешив от подобного вопроса и не зная, что ответить, дворецкий растерянно оглянулся на Джессамин. Та разговаривала с подбежавшим грумом.