— Полностью разделяю такое отношение к делу, — заверил его Бикнел.

— Можете ли вы еще что-нибудь добавить к вашим показаниям?

— Нет.

— Значит, девушка, которую вы видели, была в купальнике?

— Я полагаю, да.

— И она была молода?

— Она была очень гибкая, стройная, ловкая.

— Высокая?

— Да, довольно высокая.

— Худая?

— Не сказал бы. У нее были стройные ноги и хорошая… фигура.

— Красивые формы?

— Да, — ответил Бикнел.

Сержант Хуламоки поднялся из-за стола.

— Извините, я должен на несколько минут прервать нашу беседу. Мне нужно переговорить с сержантом Ларсоном, у нас назначена встреча. — И вышел из кабинета, громко хлопнув дверью.

Я встал, указал Берте и Бикнелу на настольную лампу, которая стояла на какой-то странной подставке, и приложил палец к губам. После этого я сказал:

— Ну ладно, друзья, расскажите-ка мне быстренько, как все было на самом деле. Итак?

— На самом деле, — начал Бикнел, — мы…

Тут Берта двинула его по ноге так, что Бикнел скорчился от боли.

— Мы ему все рассказали, Дональд, — объявила Берта. — Все было в точности так, как описал Бикнел.

— Он узнал девушку?

— Спроси его сам, — ответила Берта.

Я еще раз сделал предостерегающий знак и спросил:

— Бикнел, скажите мне откровенно и не тяните время. Мы работаем на вас, поэтому вы должны говорить нам все, как есть. Вы узнали эту девушку?

— Конечно же нет, — убежденно ответил Бикнел, поняв наконец, в чем дело. — Я рассказал ему все начистоту.

— Все в точности?

— В точности.

— И ничего не скрыли?

— Ничего.

— Имейте в виду, — не унимался я, — у нас большой опыт в делах такого рода, а у вас его нет. Так что, Бикнел, отвечайте честно: вы действительно говорите нам всю правду?

— Всю правду, без всякого исключения.

— Ладно. Но ведь действительно странно, что вы видели только, как эта девушка выбегает в дверь, и не можете сказать про нее больше ничего. Например, где она была в тот момент, когда вы заглянули в окно?

— Не знаю, — ответил Бикнел. — Видимо, она где-то спряталась. А потом, вы же знаете, как это бывает: внезапное движение приковывает ваше внимание. Я заметил, как метнулось что-то белое, и тут же увидел ее ногу. Понимаете, Дональд, комната была освещена довольно плохо, а через стекло смотреть вообще трудно — мешают блики и отражения. Во всяком случае, единственный момент, когда я сумел более или менее разглядеть девушку, — это когда она уже выбегала через дверь.

Я обернулся к Берте:

— Теперь скажи мне ты, Берта. И тоже, пожалуйста, ничего не скрывай.

— Черт возьми, — вскипела Берта, — я и не собираюсь ничего скрывать и никого укрывать. Это же убийство! Что мне, хочется, чтобы на моего клиента повесили убийство? Я тебе и говорю все, как есть. Я лично думаю, что он ее действительно не узнал.

— Но вы уверены, что это была женщина? — спросил я у Бикнела.

— Да, я видел женскую ногу и… заднюю часть.

— А что за купальник на ней был?

— Я даже не уверен, что на ней был купальник. Вполне возможно, что она была совершенно голая.

— Куда же она могла деться?

— Очевидно, выскочила через заднюю дверь.

— Почему вы так думаете?

— По-моему, я слышал, как хлопнула дверь, когда там стоял.

— И ничего не предприняли?

— А что я мог предпринять? Вы полагаете, я должен был срочно ковылять к задней двери, чтобы встретиться лицом к лицу с женщиной, которая только что убила молодого мужчину? Что за глупости! Пусть этим занимается полиция. Я уже не молод, и у меня нет ни сил, ни здоровья. На что я могу рассчитывать в схватке с человеком, только что совершившим убийство?

— А она не выходила туда, где вы стояли?

— Нет, — ответил он. — Я не стал говорить это полицейским, но я представляю себе все это так. Она выходила к бухте якобы купаться в халате на голое тело. Видимо, она открыла заднюю дверь, скинула халат и вошла внутрь нагишом. Все это для того, чтобы не осталось следов крови на одежде, даже на купальнике. Пристрелив парня, она снова выскочила через заднюю дверь, накинула халат и спустилась по ступенькам к пляжу. Наверх она могла подняться по какой-нибудь другой лестнице. На нее никто не обратил бы особого внимания: обыкновенная молодая женщина возвращается после утреннего купания, и кто может знать, есть у нее под халатом купальник или нет?

— А куда она могла деться потом? — спросил я.

— Там от бухты склон поднимается террасами, и на них стоит с полдюжины домов; на трех уровнях проходят дороги. Она могла просто подняться на одну из этих дорог, где у нее стояла машина, и уехать еще до того, как миссис Кул дозвонилась до полиции.

— Ну ладно, — сказал наконец я. — Видимо, пока полиция не разберется, мы больше ничего не можем поделать. Вы раньше были знакомы с Бастионом?

— Нет.

— Никогда с ним не встречались?

— Никогда.

— А ты, Берта, его знала?

Берта отрицательно покачала головой.

— Тело я не узнала, и имя его мне ни о чем не говорит.

— Ну хорошо, а зачем тогда вы к нему поехали?

— Мы поехали туда, — объяснила Берта, — потому что я получила информацию, что живущий там человек пытался шантажировать Мириам Вудфорд.

— А откуда у тебя эта информация? — спросил я, выразительно глядя ей прямо в глаза.

— А вот это как раз, — сказала Берта, — я не скажу даже тебе. Во всяком случае, пока.

— Почему?

— Это конфиденциальная информация, и я не могу раскрывать ее источник. Я это обещала и буду держать свое слово.

— Что же вы собирались там делать?

— Я собиралась заставить его раскрыть карты, — ответила она. — Хотела припугнуть его как следует. Ненавижу грязных шантажистов!

— А если бы он не испугался?

— Тогда, — добавил Бикнел, — если уж вы, мистер Лэм, так хотите все знать, в ход пошла бы моя чековая книжка.

— Конечно, мистер Бикнел, я хочу знать все, — невозмутимо ответил я. — Очень вам признателен. Что-нибудь еще?

— Нет, это все, — ответил Бикнел.

— Больше ничего, — подтвердила Берта. Тогда мы закурили и стали ждать.

Минуты через две дверь открылась и вошли сержант Хуламоки и сыщик Эдгар Ларсон из денверской полиции.

— Приветствую вас, мистер Ларсон, — сказал я. Он в ответ кивнул и сразу приступил к делу.

— Предлагаю выложить карты на стол. Для всех посторонних я приехал сюда в качестве туриста, но в действительности я работаю в полиции Денвера и занимаюсь расследованием убийств.

Я кивнул.

— Не буду вдаваться в детали, — продолжал он, — однако у нас есть основания подозревать Мириам Вудфорд в убийстве мужа, Эзры П. Вудфорда.

Бикнел выпрямился на стуле и даже хотел вскочить, но у него не получилось — ноги подвели.

— Вы не имеете права бросаться такими обвинениями, — выкрикнул он, схватившись за трость, — вы…

— Не кричите, — оборвал его Ларсон, — лучше послушайте. У нас есть основания считать, что у Джерома К. Бастиона, приехавшего в Гонолулу и арендовавшего здесь дом, были доказательства причастности Мириам Вудфорд к убийству мужа.

— Во-первых, Эзра Вудфорд не был убит, — встрял опять Бикнел. — Во-вторых…

Но Ларсон снова его прервал:

— Что вы знаете о Мириам Вудфорд?

— Я знаю, что она человек порядочный. Допускаю, что она не была по уши влюблена в Эзру. Но они заключили своего рода деловое соглашение, и она свои обязательства по этому соглашению выполняла.

— А ее прошлое вам известно?

— Нет, — ответил Бикнел. — Более того, я и не собираюсь его выяснять.

— Если судить с точки зрения общепризнанных норм жизни, — внушительно произнес Ларсон, — то прошлое у нее, мягко говоря, достаточно пестрое, в нем есть чрезвычайно любопытные картинки.

— Иными словами, — в голосе Бикнела зазвучал сарказм, — вы считаете, что как только девушка теряет невинность, ее уже можно подозревать в убийстве? Так?

— Нет, не так, — спокойно ответил Ларсон, не обращая внимания на сарказм. — Мы просто хотим знать, что за люди связаны с этим происшествием.