— Ты настолько ненавидишь ее? — спросила Марджери.

— Я бы не отказался от удовольствия вбить гвоздь в ее распятие!

— Но пусть сначала подпишет завещание!

Дан по-волчьи осклабился.

— Причем собственной кровью… — Взяв меню, он протянул его Марджери.

— Давай закажем что-нибудь. От этих поисков я проголодался.

— Как мисс Арден чувствует себя сегодня? — спросила Хелен у медсестры.

— Боюсь, без изменений.

— Что она говорит… говорит ли она вообще?

— Ни слова. Она слышит, она в сознании… но ни на что не реагирует.

Медсестра открыла дверь в палату Матти.

— К вам посетители, мисс Арден. — Голос ее звучал неестественно бодро. — Взгляните, какие чудесные цветы они вам принесли.

Хелен вслед за медсестрой вошла в палату в сопровождении трепещущей Касс, для которой этот визит был первым. Побег Ньевес напомнил ей о других обязанностях, которыми она в последнее время пренебрегала. Услышав от Хелен, что та собирается в очередной раз навестить Матти, Касс отправилась с ней. Но она оказалась не готова к тому зрелищу, что предстало перед ней. Хелен, правда, говорила, что Матти выглядит ужасно, но меньше всего Касс ожидала увидеть зомби. Матти Арден всегда была цветущей женщиной.

Тициановской или, возможно, рубенсовской. Пламенеющие волосы, молочно-белая и розовая кожа, фиолетовые глаза с огромными ресницами, весь облик, искрящийся здоровьем. «Крепкая, как конь!» — с гордостью характеризовала себя Матти. А сейчас перед Касс лежал призрак, скелет Матти с обтянутым кожей черепом и невидящими, тусклыми, как камушки, глазами. Даже волосы потеряли яркость.

Господи доже! Касс еле удержалась, чтобы не воскликнуть. Следуя примеру Хелен, она наклонилась и прикоснулась губами к серой щеке. Матти никак не откликнулась на это.

Касс робко опустилась на стул у кровати, Хелен села по другую ее сторону, они переглянулись. Хелен еле заметно покачала головой, видя ошеломленное лицо Касс.

— Матти, дорогая… как ты сегодня? — мягко спросила Хелен и принялась говорить о пустяках, рассказывая новости, которые, по ее мнению, могли быть интересны Матти.

Касс сидела в оцепенении. Боже, какой ужас! — потрясенно думала она. Все равно что беседовать с трупом. Слава Богу, Дейвид не пошел с ними… что-то заставило его напиться в очередной раз.

Касс пробовала подать реплику, легко, как Хелен, говорить, стараясь, чтобы фразы не звучали чересчур фальшиво, но чувствовала, как улыбка застывает на губах, а слова — в горле. На Матти ничто не могло произвести ни малейшего впечатления. Она лежала и смотрела в пустоту. Тем не менее Хелен просидела около нее пятнадцать минут, упорно рассказывая что-то самым легким тоном, делая вид, что не замечает апатии Матти.

Под конец Касс только и думала, как бы уйти, и, как только они очутились за дверью, содрогнувшись, воскликнула:

— Боже, это невыносимо! Мне необходимо выпить!

Оказавшись в машине, она наклонилась, нажала кнопку и открыла панель, закрывавшую бар. Плеснула себе виски и выпила одним глотком.

— Не могу прийти в себя. Что, черт возьми, с ней стряслось?

— Ричард умер, — ответила Хелен и обратилась к шоферу:

— Отвезите нас, пожалуйста, домой, Хенри.

Касс невидящим взором глядела в окно автомобиля.

Перед ее глазами на больничной кровати мешком лежало безвольное тело Матти.

— Нельзя же оставить ее в таком виде! — воскликнула она. — Мы не можем допустить этого! — Она повернулась к Хелен. — Надо что-то сделать!

— Что? — беспомощно пожала плечами Хелен. — Врачи делают все, что могут.

— Я говорю не о врачах. Я говорю о нас!

— Если они ничего не могут, то что можем сделать мы?

— Еще не знаю… но я придумаю… Господи, мы не можем оставить ее пропадать.

— У нее нет желания жить, — бесцветным голосом сказала Хелен. И тихо добавила:

— Я знаю, что она испытывает.

Касс с маху поставила стакан.

— Придумала!

— Что?

— Что надо сделать. Мы расскажем ей про Элизабет!

Пораженная Хелен смотрела на нее, приоткрыв рот.

— Шок убьет ее!

— Или излечит.

— Этого нельзя делать! — Хелен была напугана. — Доктора ни за что не разрешат…

— Доктора! Предоставьте Луиса Бастедо мне! Матти нужно вернуть к жизни, и единственный способ — это рассказать ей, что произошло.

Хелен вздрогнула от ужаса.

— Касс, ты не должна…

— Но кто-то должен! Ты знаешь дьявольский темперамент Матти. Ее «это» не выдержит этого! Она всегда была примой — на сцене или вне ее, — а тут она оказалась на заднем плане. Она придет в себя, чтобы отомстить и вернуть себе прежнее место!

Испуганные глаза Хелен занимали пол-лица.

— Касс, это так жестоко… — От одной этой мысли у нее сжималось сердце. Ей пришлось столкнуться с жестокостью и молча страдать. Но Матти не способна страдать молча. Она заставит всех страдать вместе с нею. — Нет, Касс, мне это не нравится… мы не можем взять на себя ответственность.

— Так что же, позволить ей так и лежать?

— Матти недавно перенесла большое потрясение.

Другого она может не выдержать. — В голосе Хелен послышалась твердость, она сделалась мисс Темпест из Мальборо. — Я запрещаю тебе делать это, Касс. Безусловно запрещаю!

Под взволнованным, но твердым взглядом аквамариновых глаз Касс смолчала. Но не перестала думать о Матти. Черт ее подери, она не даст Матти Арден погибнуть от пренебрежения к самой себе.

Перепуганная Хелен отправилась прямо к Харви, который поддержал ее и запретил Касс вмешиваться. К тому же Дейвид, которому было не по себе из-за побега Ньевес и выговоров Дэва, вдруг решил сорвать злость на Касс:

— Ты в своем уме? — взорвался он.

— Я хочу устроить, чтобы Матти оказалась в своем!

— Не мешай лечить ее тем, кто это умеет! Тебе вечно надо встревать! Хотя бы один раз — не лезь не в свое дело!

Дейвид очень любил Матти. Она всегда была по-матерински добра к нему… И сейчас он чувствовал себя обязанным защитить ее. К тому же ему хотелось посчитаться с Касс за тот нагоняй, что она устроила ему после побега Ньевес.

— Я не меньше других люблю Матти, — сказал он. — Но то, что ты предлагаешь, вещь безумная и очень опасная.

— Как и курение — да только я не собираюсь бросать.

Лицо Дейвида налилось кровью. Как обычно, его охватила глухая ярость из-за всегдашнего превосходства Касс в словесной перестрелке.

— Все это болтовня, — выпалил он. — А на деле ты просто хочешь таким образом рассчитаться с Ричардом за то, что он сделал с Организацией.

— Если хочешь, можешь так думать! Но пойми, можно не дать Матти пропасть! Я ведь тоже знаю ее, как тебе известно. И я совершенно уверена, что все это началось как одна из разыгрываемых ею время от времени трагических ролей, только дело зашло слишком далеко.

Сама она уже не может остановиться. Боже мой, если она не может, значит, я должна! — Касс смерила его уничтожающим взглядом. — Маттине Ньевес, у нее нет Дэва, к которому можно сбежать!

Дейвид побагровел.

— Не лезь куда не надо! — пробормотал он. — Бог мой, всегда тебе надо везде совать свой нос! Предупреждаю тебя, держись подальше от моих дел! — Он слишком поздно заметил, что подставился.

— Ха! Действительно, тебе лучше заняться делами, чем ходить кругами около Элизабет. Думаешь, этого никто не видит?

Дейвиду хотелось убежать. Как всегда в перепалках с Касс, ему нечем было крыть.

— Следи лучше за собой! — выдавил он.

— Как ты за ней? В надежде на ласковое слово?

Боже мой, Дейвид, что с тобой? Не пора ли тебе прийти в себя, пока не поздно? Попридержи свой корабль, пока не наскочил на скалы. Развернись и выходи на собственный курс! Или ты боишься повернуться спиной?

Чтобы тебе снова не всадили в нее нож!

Дейвид трясся от гнева.

Касс неслась на всех парусах:

— Ты способен на что-нибудь еще или только и можешь, что причитать и заламывать руки? Меня тошнит, когда я вижу, как ты жалеешь себя! Если тебе кажется, что я груба с тобой и жестока, может быть, тебе лучше затвориться в монастыре. Вот и дочь твоя уже говорит и думает, как монашка.