— Ты всех нас измучил, — взорвалась Касс. — Переходи к делу.

— Терпение и еще раз терпение, — он подвинул к себе стул и удобно на нем расположился, не забыв поддернуть штанины брюк.

— Итак, как вы слышали, я был в Лондоне. Решил провести там расследование. Всем известно, что мне не понравилось завещание Ричарда. И чем больше я о нем думал, тем меньше оно мне нравилось. В нем было столько неясностей. Вот я и решил кое-что выяснить.

— Например? — спросила Касс.

— Будучи в Лондоне, — продолжал невозмутимо Дан, не обращая на Касс ни малейшего внимания, — я по счастливейшей случайности встретился с Фредди Темпестом. Ты помнишь Фредди, Хелен? Сына Лайонела Темпеста?

— Конечно, — послушно кивнула головой Хелен. — Но какое отношение?..

— Сейчас объясню. Позволь мне насладиться своим успехом. Это все, что мне осталось. — Он бросил острый, как бритва, взгляд на Элизабет. Та сидела очень прямо, с каменным лицом.

— Так вот, Фредди пригласил меня в Темпест-Тауэрз на уик-энд. То был удивительный уик-энд, хотя и несколько печальный. Вы и представить себе не можете, как стеснены в средствах наши английские родственники. Два налога на наследство один за другим! Они вынуждены распродавать кое-что из обстановки, и когда я там был, пришел человек от «Сотбис» оценить несколько картин… и, между прочим, великолепного Каро. И среди этих картин, — он поднялся, подошел к одному из диванов, наклонился и взял в руки плоский пакет в коричневой оберточной бумаге, — было это маленькое сокровище.

С большой предосторожностью он развязал узлы, свернул бечевку, бережно снял бумагу и извлек небольшой, около полуметра, портрет в золоченой рамке.

Затем прислонил его к стоящей на маленьком столике лампе и выдвинул вместе со столиком вперед для всеобщего обозрения.

— Вот! — восхищенно воскликнул он, отступив назад. — Разве не прелесть?

Все повернули головы, а Дейвид в качестве эксперта по искусству подошел к портрету и с видом знатока над ним склонился.

— Да это же Хелен! — воскликнул он.

— Возьми его в руки, — предложил Дан, — и рассмотри получше.

Взяв портрет, Дейвид поднес его к свету.

— Неплохо… тонкая работа… детали четко выписаны… я вообще люблю темперу… — Склонившись над портретом еще ниже, он изумленно воскликнул:

— Р.Т.! Но уж никак не Ричард Темпест?

— Нет, не Ричард Темпест, — подтвердил Дан. — А Руперт Темпест… английский кузен. — Он повернулся к Хелен, которая дрожащими руками пыталась надеть очки. — Ты помнишь Руперта, Хелен? Ты ведь прекрасно его знала, правда?

Дейвид протянул ей портрет. Она взяла его, недоуменно принялась разглядывать. Она сидит на свисающих с толстой еловой ветви качелях, юная, залитая солнечным светом. Качели взмывают вверх, ее волосы и платье развеваются по ветру, голова откинута назад, веселые глаза широко раскрыты, рот смеется, руки крепко сжимают толстую веревку. На ней нарядное шелковое платье, и вся она полна жизни — такой ее никто никогда не видел. И счастлива.

— Портрет нарисован в имении Темпестов весной 1946 года. Тогдашним сыном и наследником Темпест-Тауэрз со всеми долгами в придачу. Его полное имя Руперт Дайсарт-Иннз-Темпест, виконт Дайсарт… твой Руперт, Хелен… тот, с которым ты была помолвлена.

Хелен так резко вскочила, что склонившийся над ней Харви едва успел отпрянуть. С тревогой заглянув ей в лицо, он увидал, что оно стало пепельно-серым.

— Видишь кольцо? — Дан услужливо указал на руку, сжимавшую веревку. — Это его подарок. Прелестная сентиментальная вещица. Разумеется, викторианская. В то время любили разные послания. И кольцо тоже содержит послание. На портрете не видать всех камней, но я назову их: малахит, изумруд, лазурит, аметист, яшма. Прекрасные камни. Остается только взять первые буквы из каждого названия и поставить их рядом. Раз, два, три! Что получилось? Слово «МИЛАЯ».

Ну разве не прелесть?

Когда он повернулся к Элизабет, его улыбка стала просто ослепительной.

— Но вам это и без меня известно. У вас ведь есть такое же кольцо. В самом деле, точно такое же. Странное совпадение, не так ли? — Он обвел взглядом ошеломленные лица. — Две женщины из одной и той же семьи, живущие в тысячах миль друг от друга, имеют одинаковые кольца… удивительное совпадение. Впрочем, у Хелен кольца больше нет, верно, Хелен? Быть может, ты его потеряла? Или отдала кому-нибудь? Ведь ты не могла вернуть кольцо тому, кто его подарил, потому что его убили. Как грустно! Кольцо — это все, что от него осталось.

Спина у Касс похолодела от дурных предчувствий.

— К чему ты клонишь?

— Терпение, терпение… Позволь мне насладиться своим триумфом. Я много для этого потрудился. Вот Хелен понимает, к чему я клоню. Правда, Хелен?

Его слова разили, как кинжал. Но Хелен не чувствовала боли. Она ничего не чувствовала.

Все взгляды устремились на нее, но она, не отрываясь, глядела на портрет.

— Ну конечно же, понимает, — довольно промурлыкал Дан, — она узнала эту дверь в прошлое. И если вы потерпите еще немного, я проведу вас сквозь нее. — Он снова торжествующе засмеялся. — Как Алису в Зазеркалье. Но сначала… — Он повернулся к Элизабет, которая, слегка нахмурясь, глядела на Хелен. — Могу я попросить вас принести сюда ваше кольцо?

— Зачем?

— Потому что это важная, быть может, самая важная часть головоломки, главные фрагменты которой Ричард намеренно спрятал. А я их нашел. — Его голос зазвучал резко, почти повелительно:

— Кольцо, пожалуйста.

Дерзко улыбаясь, он выдержал ее взгляд, с трудом подавляя клокотавшую в нем ярость. Элизабет молча поднялась и вышла.

— Какое отношение имеет кольцо Элизабет к кольцу Хелен? — застенчиво спросил Харви.

— Самое прямое, — отрезал Дан. Харви смущенно замолчал, его все больше тревожило состояние Хелен, да он и сам был не на шутку взволнован. Хелен была помолвлена! Он ничего не знал об этом. Почему она ему не сказала? В его взгляде сквозила обида, но Хелен ее не замечала. Она не видела ничего, только себя на портрете — счастливую, молодую. Взгляд ее остановился, поза стала напряженной. В ее глазах стояло что-то такое., казалось, из ее груди вот-вот вырвется крик.

— Откуда тебе известно, что у Элизабет есть такое же кольцо? — грозно спросила Касс.

Дан пожал плечами.

— Я взял себе за правило знать своих врагов. Еще один урок Ричарда.

— Так вот почему ты все это затеял! Ты с самого начала относился к ней враждебно!

— Я относился к ней в точности так, как этого хотел Ричард, — быстро отпарировал Дан. — В отличие от тебя я не собираюсь перед ней пресмыкаться…

Касс вспыхнула, хотела возразить, но в комнату вошла Элизабет в сопровождении сонной Ньевес.

— Что происходит? — спросила она, ища глазами Дэва. Увидев, что его нет, она нахмурилась.

— Мы просто развлекаемся, — язвительно ответил Дан. — Присоединяйся к нам. — Он повернулся к Элизабет. — Кольцо!

Он протянул руку ладонью вверх, но она не пошевелилась. Дан молча опустил руку.

— Хорошо, тогда покажите остальным… но покажите! — его голос стал пронзительным.

Касс протянула руку.

— Верно, давайте посмотрим.

Она улыбнулась Элизабет, но та, не ответив на улыбку, опустила кольцо в ладонь Касс.

— Назови камни, — потребовал Дан.

Касс медленно начала перечислять вправленные в золото камни.

— Малахит, изумруд, лазурит, алмаз, яшма. — Затем пожала плечами. — Это ничего не доказывает.

Если кольцо викторианское, таких могли быть дюжины…

— Взгляни на внутреннюю сторону кольца. Прочти, что там написано.

Метнув на Дана полный ненависти взгляд, Касс подчинилась.

— Инициалы Х и Р и дата… 1946, — голос Касс осекся. Медленно, словно боясь чего-то, она подняла глаза на Элизабет — ее лицо походило на гипсовую маску.

— Откуда у вас это кольцо? — вкрадчиво спросил Дан.

— Его дала мне ми ее Келлер, — голос Элизабет был таким же бесцветным, как ее лицо.

— Когда?

— Когда я покинула приют.